Дорога в бесконечность
Шрифт:
Когда загорелись брюки, в которых он был еще в госпитале, Дмитрий не поверил. Ну, не мог огонь распространиться так быстро в таком большом доме! Тем не менее, пожар продолжал пожирать его. Боль была даже сильнее, чем от кислоты, которой плеснули ему в лицо разъяренные зеки.
– Сволочи вы все!
– закричал Дмитрий, завывая от боли. Он в исступлении катался по полу.
– Вы сдохните...
И, когда уже его мозг потерял способность соображать от боли, пришло чувство горечи за детей. Саша, Алла и Рома останутся почти сиротами с такими мамашами! Так ведь и он, отец, не уделил им достаточного внимания, мало целовал,
Когда из-за огня стали плавиться стекла, соседи вызвали пожарную службу. Приехавшие специалисты обнаружили, что добротный кирпичный дом лишился окон и всей внутренней обстановки. А в паре шагов от выхода, в холле, валялся обугленный труп.
Так закончил свой жизненный путь Дмитрий Калинин. Дорога в бесконечность, созданная им, состоящая из ненависти, злобы, зависти, садизма и издевательств,наконец-то прервалась...
Глава 36
– Молодцы! Герои!
– Слава российской армии!
Такими криками толпа жителей города приветствовала проходящих парадом под звуки военного марша солдат и офицеров городского гарнизона. А они — крепкие, красивые, в парадной форме, некоторые в бинтах — улыбаясь, шли строем. Да, они были героями, и, на самом деле, заслужили похвалу и награды.
В июле город был ошарашен, напуган атакой от беспокойных соседей. Нападение было совершено беспредельщиками из нескольких батальонов. В первый раз бомбы долетели до города... Хорошо, что власти предвидели это, и гарнизон находился в полной боевой готовности. Военные отбили атаку, и теперь многие бойцы из соседнего государства сидели в заключении в городских тюрьмах, а гарнизонный суд гнулся под объемом заведенных дел. Самое главное, что бомбы достигли лишь окраин, где находились пустые старые дома, предназначенные на снос. Так что, к счастью, никто из гражданского населения не погиб, а военные показали жителям города, что бояться не нужно.
Для защиты города, помимо гарнизона, были призваны срочным приказом главы все жители, имеющие право на ношение оружия — приставы, сотрудники службы исполнения наказаний, и многие другие. Так что, в ту ночь Геннадий тоже был в центре событий. А из прочего мужского населения отличился Шацкий. Временно оставшись без своей правой руки — Сергеича, он со своими людьми занял положение в разрушенном доме на границе и оттуда отправил врагам несколько бомб. После этого они пили крепкое спиртное прямо на руинах. Вику он сегодня отвез к Тане, которая жила дальше от окраин. Все было, как в старые добрые времена: женщины в безопасности и волнуются, а мужчины защищают свой город, свои семьи и имущество. Шацкий не претендовал на награды, не шагал на параде: он просто защищал свое.
Юрий Горгадзе попал из огня в полымя. Накануне нежданной атаки он вернулся из маленькой азиатской страны, отчитался в военкомате и хотел сразу бежать к Алле, как вдруг — такое. Естественно, он встал с оружием на защиту города, с именем любимой девушки в голове, и горячим желанием защитить ее и ее родной город в душе. К счастью, в бою он не пострадал, даже не был ранен. И теперь, целый и невредимый, шагал на параде среди сослуживцев.
Сегодня сюда приехало областное военное начальство, ждали даже генералов из Москвы. Все эти высокопоставленные люди произносили поздравительные речи с трибуны возле городской администрации,
Спустившись с трибуны под аплодисменты горожан, Юрий присоединился к другим военным. Мужчины переговаривались, вспоминая ночной бой. Теперь к ним подходило гражданское население: дети и подростки с цветами, женщины, мужчины... Прорвавшись через толпу, к Горгадзе шли Вика, Шацкий и Лиза, Алла и Саша, а также Татьяна и Геннадий, державший за руку Рому.
Душа Аллы замирала от любви и гордости за любимого мужчину. Она не знала, что он в городе - у него ведь не было возможности предупредить ее: сначала бой, потом подготовка к параду. И только сегодня утром он позвонил ей и объявил, что ждет у администрации! Тут же были оповещены все близкие люди, кому Юрий был небезразличен, и все они пришли сюда, чтобы чествовать героя и других военных.
Сзади на них буквально напирали две полные женщины средних лет. В руках они держали букеты цветов.
– Какие красавцы наши военные, - громко сказала одна другой.
– Особенно вот этот, черненький. Какая стать!
Вика и Таня прыснули со смеху: дамы годились в матери тем военным, которые находились ближе всего. Лиза, не сдержавшись, громко засмеялась. Конечно, они отметили Горгадзе. Алла, задохнувшись от ревности, посмотрела на них. Юрий — ее мужчина, со своей внешней и внутренней красотой, мужеством и героизмом, и она не желала, чтобы другие так на него глазели.
Тем временем, Олег и Геннадий приветствовали своего молодого друга. По совпадению, сегодня ему исполнилось двадцать шесть лет, поэтому поздравления с боевой наградой и днем рождения перемешались. Сначала его крепко обнял Шацкий, а сзади подошел полковник и стиснул в объятиях еще сильнее. Саша пристроился сбоку, прижимаясь к любимому преподавателю.
– Мужики, - взмолился новоиспеченный майор.
– Задушите ведь меня! Дайте выдохнуть хотя бы...
Когда они, смеясь, отпустили героя, к нему подскочила Алла. Припала к груди, закрыла глаза и поцеловала в губы. Юрий, задрожав от переполнявших его чувств, погладил ее по волосам.
– Девочка моя, - прошептал он.
– Как же я скучал...
Вика немного напряглась. Все-таки это был взрослый мужчина. Если бы Алле понравился кто-то другой, с такой же разницей в возрасте, она бы обязательно наложила свой материнский запрет на такие отношения! Но, это был Юрий, который вылечил Сашу, поддерживал всю семью, предоставил свои деньги и кров в трудный момент. Пройдет время, и эта разница не будет играть большой роли.
Олег заметил напряжение Вики и положил руку ей на локоть.
– Милая моя жена, не нужно мешать любви, - заметил он шепотом.
– Я понимаю твое волнение, поверь! Но вспомни, как ты радовалась за счастье Тани и полковника. Так что, порадуйся и сейчас.
Тем временем, Саша подошел к своей девушке и обнял ее. После череды тревожных и волнующих событий, наконец, все было хорошо. Он любит Лизу и любим ею; счастливы мать и сестра; появилось много новых друзей, надежный отчим. Да, его настроение омрачалось смертью бабушки и гибелью отца... За них двоих у Саши всю жизнь будет болеть душа.