Дорога в центр
Шрифт:
— Что ты творишь, Вайпер?! — Рассерженно прошипел Арчи, уворачиваясь от взмаха кукри, — Гребаный предатель!
— Какое простодушие! Мужская дружба, честь, предательство! — Мужчина коротко рассмеялся, а потом отскочил от своего противника. Все еще сжимая нож в правой руке, он взялся двумя пальцами левой за подбородок и потянул на себя. Рывок, и лицо Вайпера слезает с чужой кожи, словно плохо наклеенный стикер. Вражеский игрок брезгливо отбросил кусок чужой плоти, больше похожий на силиконовую маску. На его собственном лице кое-где еще оставались липкие дорожки и прилипшие кусочки.
— Что это за херня? — Охрипшим голосом
— А, просто моя способность, "Свежеватель". Если я сдираю с кого-то лицо, то потом могу примерить его на себя, — Военный поковырял один из прилипших ошметков, с деланным равнодушием смотря в пылающие от ненависти глаза противника, — Ваш Вайпер рыдал как ребенок, когда я срезал с него кожу. Это даже противно, знаешь ли, — Издевательски протянул он. Его оппонент зарычал и бросился в бой.
— Стой, Арчи, не горячись, — Закричал Мормон, но помочь своему другу не мог: на него насел другой военный, и при этом сильный. Армейская лопатка в его руках летала со скоростью вертолетной лопасти, заставляя изо всех сил избегать ее и ее владельца. Все, что мог делать Юра — это уворачиваться от странного оружия.
— Сдохни уже, уродец! — Пропыхтел солдат, еще больше увеличив скорость. За ней Мормон уже поспеть не мог и постепенно начал сдавать позиции. Длинная, набухшая царапина на лице, куда более серьезная рана на бедре, отрубленный кончик уха.
"Думаю, теперь заряда хватит", — Решил Юра, и подставил руку под оружие противника. Мерзкий металлический скрежет, треск ломаемого древка, и в руках у изумленного врага остаётся лишь короткая палка с измочаленным концом. Продолжая движение, Мормон бьет своей почерневшей рукой в лицо солдата, превращая грубые черты в месиво, дробя кости черепа. Финальным ударом он просто вмял одну часть головы в другую. Под рукой неприятно хлюпнуло, а тело военного, постояв секунду, неспешно осело на пол.
Мормон тут же начал вертеть головой, ища себе нового противника. Больше всего он хотел помочь своему другу, но бить надо всегда тех, кто ближе.
— Хей! — Справа в него летит что-то вроде мяча и Юра машинально отбивает предмет в сторону.
"Голова Арчи", — С ужасом понимает он, невольно встречаясь глазами с пустым взглядом мертвеца. Смазанная тень на периферии зрения, но Мормон уже не успевает отбить атаку, потеряв самообладание от смерти друга. Наказание за нерасторопность последовало молниеносно: Зазубренный нож лже-Вайпера пробил ему горло.
— Арчи! Мормон! — Бригадир кричит, уже не обращая внимания на контузию и слабость. В два выстрела он добивает оставшегося солдата и разворачивается к опасному самозванцу. Тот небрежно пинает лежащее под ногами тело, и выставляет его перед собой словно щит.
— Мра-азь! — Взревел лидер общины, и навел автомат на незакрытую ногу лже-Вайпера. Однако тот вдруг полностью развернул тело Юры, открываясь для атаки Бригадира.
— Граната! — Кричит Вадиму один из подчиненных, но предупреждение безнадежно запаздывает. Вытянутый черный цилиндр взрывается вспышкой света и звука. Лидер общины падает на колени, закрывая руками уши. Он что-то кричит, но даже сам не понимает что: звук совершенно не проникает сквозь навязчивый писк в голове. Глаза нестерпимо жжет, а тело слушается хуже, чем после первого взрыва, однако Бригадир снова находит в себе силы подняться. Оглушенный и ослепленный, он с закрытыми глазами нашарил ребристую рукоять безотказного автомата.
"Отлично!
Странно, но после мощного удара его глаза открылись сами, и он смог, наконец, осмотреться.
Выживших оказалось четверо: сам Вадим, его сын, племянница и престарелый врач. Сын и племянница тоже оказались связаны, причем рядом с Яной лежал чей-то труп с характерной раной. Бригадир же лежал на полу, а рядом стояло двое десантников. Здоровенный детина над ним выкручивал руки, другой солдат надевал на него наручники, намеренно защемив кожу запястья. Сухой равнодушный щелчок, и лидер общины оказался закован.
"Черт, она все-таки успела убить кого-то из них", — С отчаянием подумал он, снова найдя глазами труп рядом с Яной. Был маленький шанс, что из его общины просто заберут перспективную молодежь, но не в этот раз. Не после таких потерь, не после крови, пролитой лично "перспективной молодежью".
В отличии от первых трех, пожилой врач не был никак ограничен. Старый уже человек со страхом смотрел на ставшую полем боя гостиную, пока его вежливо, но настойчиво уводили под руку военные.
— Так, те кто успел принять участие в штурме остаются здесь, остальные проверяют помещения, собирают все ценное, а потом грузят на машины. Выберите отдельно двоих, пусть выносят и хоронят трупы, — Распорядился лже-Вайпер. Солдаты заворчали, но ослушаться не смели. Вадим заметил, что они уже провели контрольный в голову всем, кто успел погибнуть в короткой, но яростной схватке.
Человек шесть тут же покинуло зал, разбредясь по всей "Экономке". Осталось всего трое, если не считать Вайпера.
"Четверо военных осталось с нами. А сколько погибло? Человек семь, наверное", — Подвел итог Вадим, пытаясь хоть как-то отвлечься. Не выходило. Он панически боялся того, что должно сейчас произойти, а богатое воображение рисовало ему сцены расправы. Не над ним — над его семьей.
"Надо верить в лучшее", — Подумал он, — "Они всего лишь дети. Даже восемнадцати еще не исполнилось! Убивать их просто невыгодно"
К сожалению, в этот раз его страхи воплотились в жизнь.
— Руки хорошо за спиной связал? — Спросил командир военных, подходя к держащему Яну бойцу. Та яростно брыкалась, но из крепкой хватки выбраться не могла. Мужчина хмыкнул и похлопал ее по заднице, заработав полный злобы взгляд.
— Будешь сопротивляться, и я просто сломаю тебе ноги, — Пообещал ей лже-Вайпер, рывком поднимая ее голову за подбородок. Девушка побледнела, глядя на него расширяющимися глазами. Только сейчас до нее дошло, что собираются делать пленители.
— Нет! Отпусти! Не смей! Урод, сволочь, мразь, подонок!
— Брось ее на тот диван! — Распорядился командир, пропуская мимо ушей девичьи вопли. Оставшиеся бойцы заухмылялись, и только держащий ее военный нахмурился, неодобрительно глядя на сослуживца.
— Чур я второй! — Крикнул тот, что по-коренастее.
— Ладно, я тогда после вас, — Пожал плечами бритый наголо детина с раненым запястьем, — Как раз брыкаться перестанет.
А командир, тем временем, уже начал срывать с нее одежду.