Дорога в сто парсеков

Ефремов Иван Антонович

– Несколько штук еще валяется там.

– Но их караулит этот малый.

Действительно, человек Венеры, заглядывавший внутрь ракеты, не собирался, видимо, уходить. Он бродил поблизости.

– И пусть караулит!
– вдруг решительно заявил Нгарроба.
– Это нам не помеха!

– Вы хотите предпринять вылазку? За дротиками?

– Дротики?
– Нгарроба встал с места. Он вытянул свои руки атлета и напряг мускулы.
– Я… Конечно, этот парень сильнее меня.
– Нгарроба кивнул в сторону иллюминатора.
– Но вряд ли он знает

все приемы вольной борьбы, которой я увлекался в его возрасте.

– Вы считаете, что это юноша?

– Конечно. Среди нападавших был один совсем морщинистый, по-видимому вождь, он стоял в стороне и только размахивал своими длинными ручищами. По сравнению с ним этот малый совсем сосунок.

– Позвольте, что вы задумали? Вы хотите его…

– А вы нет?

– Да, привезти такой научный трофей… - мечтательно сказал Гарги.

Карбышев поднял руку, словно собираясь что-то сказать, но выражение лица Сун Лина остановило его.

– Вы с ним не справитесь, - спокойно заметил китайский ученый.

– Положитесь на меня.
– Нгарроба выпрямился во весь рост.

– Он по крайней мере в три раза сильнее вас, настаивал Сун Лин.
– Посмотрите на его мускулатуру. Тут есть мышцы, которых у вас просто нет.

Наклонив голову, мохнатый человек ходил по усеянному следами скату холма, изредка бросая из-под нависших волос взгляды в сторону ракеты. На его спине, широкой и согнутой, ходили толстые бугры рельефно выделявшихся при каждом движении мышц.

– Не отговаривайте меня, - сказал африканец.
– В конце концов нас четверо. И у нас восемь рук, а это тоже имеет значение. И если отказаться от спортивных правил, - а они здесь ни к чему, - и навалиться на него вчетвером, мы его одолеем.

Сун Лин взглянул на Нгарробу с улыбкой, как на ребенка.

– Случай более чем соблазнительный, - начал соглашаться и Гарги.
– Что он там делает?

– У него в руках наш пистолет!

– Вы не помните, там оставался еще заряд?

Карбышев не успел ответить.

Короткая синяя молния блеснула из дула пистолета. Лохматый человек рухнул наземь. Его огромная выпуклая грудь почти не двигалась.

– Хороший случай проверить сопротивляемость организма человека Венеры, - спокойно произнес Сун Лин.
– Интересно, через сколько минут он очнется.

– Наружу!
– крикнул Нгарроба, кидаясь к двери.

– Стойте!
– резко возразил Карбышев, делая попытку сесть. Он побледнел от волнения.

– Надо внести его сюда, пока он не очнулся, нетерпеливо передернул плечами африканец.

– А что будет, когда он очнется?
– многозначительно спросил Карбышев.

– Он, все здесь разнесет, - сказал Гарги.

– Придется его… усыпить!

Нгарроба сразу угас, сел в кресло и стал нервно барабанить по подлокотнику. Потом обвел взглядом внутренность ракеты. Тончайшие приборы, продукт самой высокой техники, окружали путешественников.

Нервные стрелки, циферблаты, горящие лампочки, автоматические перья, тянущие на бумажных лентах бесконечную нить, беспрерывно действующие анализаторы воздуха, управляющие устройства… Ракета представляла собой сложный искусственный организм, живущий как бы своей собственной жизнью.

Нгарроба глубоко вздохнул и подошел к иллюминатору. Юноша с Венеры, дикое существо, не знающее даже одежды, лежал на бурой мягкой почве родной планеты.

– Ведь это человек, - сказал Сун Лин то, о чем все думали.

– Ну вас, Нгарроба!
– смущенно вздохнул Гарги.
– С вашим темпераментом вы способны увлечь кого угодно.

– Мужественный, храбрый человек, - добавил китайский ученый.
– Все его поведение говорит об этом.

– Этот человек, столь похожий еще на зверя, не знал в своей жизни оков, - произнес после паузы Карбышев.
– В здешней, всегда теплой зоне, на планете, где почти нет смены времен года, он, может быть, уже тысячи лет ходит голый, обросший шерстью, которая, вероятно, служит ему и матрасом. Но, дорогие друзья, он изобрел дротик, он имеет разум. Он хозяин, да, да, он хозяин Венеры. Пусть он этого не понимает и не знает даже толком мира, в котором он живет.

– И вот прилетают люди с другой планеты, - с мягкой усмешкой закончил Сун Лин, - люди, стоящие на неизмеримо более высокой ступени развития, и первое, что они делают, - хватают свободного, посвоему свободного человека Венеры и как пленника везут на Землю.

– Что же вы предлагаете?
– спросил Нгарроба. Ему стало страшно неловко за свой спортивный азарт.

Киноаппарат издал короткий гудок.

– Кассету!
– крикнул Нгарроба.
– Сейчас он очнется.

В голосе его еще слышалась легкая нотка сожаления.

Гарги сменил кассету.

Все столпились у иллюминатора.

Грудь человека Венеры начала вздыматься.

– Что же вы предлагаете?
– повторил Нгарроба.

– Мы, люди Земли, - сказал Карбышев, - находимся в положении богов, от разума и воли которых отныне зависит судьба жителей Венеры. Не знаю, есть ли у них мифология. Но мы больше, чем их боги. Более всемогущи. От нас зависит оказать правильное влияние на развитие людей Венеры и сделать его столь ускоренным, как это только возможно. И на какой-то ступени, когда будет уже существовать длительный контакт и удастся дать населению Венеры какое-то представление о Земле, мы пригласим людей Венеры посетить нашу планету.

– Мы - это человечество?

– Да.

– Мы должны представить этот проект на обсуждение населения Земли, - сказал Сун Лин.

– Притом немедленно, - добавил Карбышев.

– Собственно, ракета уже настроена и может вылететь в час, для которого произведены все расчеты, напомнил Гарги.
– Остается совсем немного подождать и нажать кнопку.

– А жаль все-таки, что ни говорите, - сказал Нгарроба, - расставаться с планетой так сразу. Я ведь первый раз на Венере… Так стремился в эту экспедицию! Смотрите, он встает…