Дорога во тьму. Часть 10. Перемены

Северин Гай

Теперь, помимо тренировок, он поставил передо мной новую задачу - научиться чувствовать присутствие вампира на расстоянии, что и требовал от меня, еженощно заставляя отправляться с ним на охоту. С этим у меня, как нетрудно догадаться, тоже возникли большие сложности. Отличить вампира от обычных людей я умела. Это было даже не каким-то особенным талантом, а скорее врожденной способностью. Находясь поблизости от кровопийцы, я буквально кожей чувствовала различие между ним и живым человеком.

Даже в детстве, когда и понятия не имела ни о том, кто я, ни о существовании сверхъестественного мира вокруг, я четко видела разницу между некоторыми жителями нашего маленького городка. Теперь-то

я понимала, что среди нас в Титусвилле тоже обитало несколько вампиров и других существ. Это почти невозможно объяснить, но я видела каждого будто в определенном цвете, отличающимся от других существ, хотя воспринимала это, разумеется, не глазами, а внутренним чутьем.

Люди ощущались блеклым светло-серым цветом, таким обычным, спокойным, ничем не примечательным. Ведьма Моник была другой - сиреневато-бирюзовой с переливами. Она говорила, что это из-за присутствия магии в крови. Тирона я чувствовала сильнее всего, вероятно, из-за кровного родства, он, к моему удивлению, был светлым, очень приятного золотистого цвета, из чего я сделала вывод, что к содержанию души это никакого отношения не имеет, ведь душа у него точно черная. Вполне вероятно, что и я такого же цвета, хотя видеть этого, конечно, не могла.

Вампиры же отличались от людей лишь более темным оттенком, грязно-серым, пасмурным, бывшие люди, поменявшие сущность, обретя вечность, сгустили в себе и цвет. Хотя, как выразился Тирон, презрительно кривя губы, все это бабья чушь и никакого цвета нет, нужно просто чувствовать. Видя перед собой снег, не обязательно его трогать, чтобы знать, что он холодный, так и с эльфийским чутьем. Просто знаешь и все. Ну, в общем, я давно убедилась, что делиться чем-либо с братом, значит лишь вызвать очередную порцию презрения и грубой критики.

Пусть он чувствует, как хочет, а я - как могу, главное, что получается. Другое дело с расстоянием. Тирон уверял, что, как охотник, может распознать вампира за десяток метров, а то и больше, в чем я и сама не раз убеждалась во время наших совместных охот. Но как выработать подобное в себе я не знала, а Тирон, как ни бесился, а объяснить, что нужно делать, не мог. Для него это было так же естественно, как дышать, возможно, это тоже врожденное качество, которое мне не досталось, по поводу чего он не уставал осыпать меня проклятиями и руганью.

Глава 05.

Одним ничем не примечательным вечером я вернулась из хозяйственного магазина, купив несколько кусков мыла и с тоской думая о том, что, вероятно, мне полночи придется провести за стиркой одежды брата и своей. Сегодня я точно знала, что охота не состоится, ведь предстояла ночь полной луны. А это, как ухмыляясь говорил Тирон, был его традиционный ежемесячный выходной. Ко мне это, естественно, не относилось, и от дел по хозяйству меня никто не освобождал. Скорее наоборот, именно на эти дни обычно и приходились самые большие хлопоты. Но хотя бы не нужно было слушать предсмертные стоны кровопийц, когда в их сердца втыкался кол. Сколько их трупов мне пришлось уничтожить, а я все никак не могла к этому привыкнуть. В эту ночь, как говорил брат, он дает возможность поохотиться другим. Жаль, что полнолуние происходит только раз в месяц.

Последняя наша охота выдалась весьма бурной. Погода стояла по-осеннему отвратительная, почти беспрерывно несколько дней подряд накрапывал мелкий противный дождь, окраинные районы города утопали в липкой жидкой грязи. Вампир, выслеженный нами, поджидавший в подворотне дешевого кабака припозднившихся гуляк, перед тем, как Тирон вонзил в него кол, успел громко заорать, чем привлек в темноту подворотни несколько подвыпивших громил, у которых от самопального виски разыгралось любопытство, а может, просто захотелось почесать кулаки. Не обращая ни на что внимания, Тирон заканчивал разбираться со своей жертвой, а именно, обшаривал карманы на предмет денег или других ценных вещей. Он никогда не гнушался подобным, заявляя, что ему не платят за работу, а упырям наследство оставлять некому, да и плевал он на этих тварей.

Я же тоскливой тенью замерла неподалеку, ежась от холода и неприятных капель дождя, стекавших с капюшона габардинового плаща-тренчкота мне прямо на нос, и дожидаясь своей очереди действовать. Моя роль, как обычно, заключалась в заметании следов, и я прикидывала удастся ли в такую сырость поджечь тело, поможет ли в этом керосин, покупать который и носить с собой в бутылке входило в мои обязанности, или придется темными закоулками тащить останки вампира аж до реки, а это без малого несколько миль. Та еще перспективка на ночь.

От Тирона помощи ждать - не дождешься, он свою миссию выполнил, мусор убирать не его забота, и чихал он на то, что я до утра могу не управиться и насквозь промокну, а то и заблужусь в незнакомой местности. Он с чувством выполненного долга отправится спокойно домой и, прикончив бутылку самогона, которую он всегда без проблем находил, где приобрести, несмотря на "сухой закон", и уснет довольный в тепле, забыв о моем существовании.

Но его планы нарушила группа из четырех дюжих заводских работяг, разумеется, возмущенных представшим перед ними в тусклом свете лампочки освещавшей черный вход кабака, зрелищем. Это были не вампиры, поэтому я ни понять, что сейчас произойдет, ни опомниться не успела, как меня просто смели, не заметив. Отлетев к кирпичной стене подворотни, я упала в грязную лужу из воды и отбросов. Ревя как раненые носороги, мужики набросились на Тирона, не разбираясь ни в чем, а, вероятнее всего, собираясь на месте устроить убийце суд Линча. Драка была недолгой, взбешенный Тирон, вдвое легче и стройнее любого из громил, быстро раскидал их в разные стороны. Он никогда не убивал простых людей без веских на то причин, поэтому прежде чем мужчины затихли в грязи, ему пришлось повозиться. Выпивших, как известно, бог бережет, а алкоголь силы и храбрости добавляет, поэтому и оказался Тирон, как и я, весь перепачканным в грязи и даже, кажется, чьей-то блевотине. Черный вход в кабаках, часто используют как отхожее место. Надо ли говорить, что настроения ему это не прибавило?

– Почему не задержала их?
– рявкнул он, поднимая меня на ноги за шкирку.
– Бесполезная дрянь.

Я уже давно уяснила, что отвечать или оправдываться в таких ситуациях - лишь вызвать новую волну гнева. Поэтому молча, оскальзываясь в грязи, принялась за выполнение своих обязанностей. К моему счастью, заколотый в сердце, а значит высохший после смерти вампир, несмотря на сырость, вспыхнул, как обычно всегда бывает, благодаря керосину и, наверное, моими мольбам, и домой я в эту ночь попала вместе с братом.

На следующий день Тирон пропал с самого утра, и я, несмотря на обилие дел, дерзко воспользовалась моментом тишины и спокойствия, чтобы хорошенько выспаться. Это было столь редким удовольствием, что я просто не смогла преодолеть соблазн понежиться в кровати дольше обычного. Зато потом мне пришлось спешно наверстывать упущенное, так как обед или ужин сами не приготовятся, а вернется Тирон наверняка голодным и, соответственно, злым. Хотя, впрочем, злость его не зависела от наполненности желудка, как утверждают женщины о нормальных мужчинах, это было его естественное состояние.