Дорога во тьму
Шрифт:
– Прощай, Флор! – я даже не обернулся на ее слабый, умоляющий протест.
Колечко я выбросил в Сену, цветы в урну, и, честно говоря, почти не переживал из-за того, что все так произошло. Наоборот, это послужило мне хорошим уроком на будущее, хотя и добавило мне жесткости и цинизма. Долгие годы после этого я не позволял себе терять голову из-за женщины, предпочитая устанавливать свои правила.
После этого случая я еще несколько раз встречал Флор на различных светских мероприятиях и молодежных развлекательных вечерах, которые мы раньше обычно посещали вместе. Всякий раз она старалась заговорить со мной, пылко и страстно извиняясь и утверждая, что на нее нашло помешательство, что она просто совершила глупость и я обязан ее простить, хватала меня за руки и умоляюще смотрела на меня. Но у меня как будто пелена с глаз упала. Я смотрел на нее равнодушно, как на пустое место, и только сам себе удивлялся, что я чуть было не связал свою жизнь с этой женщиной, в которой для меня нет совершенно ничего привлекательного. А она, видя мое равнодушие, просто не находила себе места, то требуя, то закатывая сцены на глазах у всех, отчего у меня появлялось стойкое желание ее придушить, то умоляла со слезами на глазах.
Я, признаться, порядком устал от нее и этой публичной демонстрации. Я прекрасно знал, что сейчас являюсь главным объектом слухов в том обществе, где я привык проводить время. Конечно, мне это было неприятно и весьма раздражало, хотя внешне я старался оставаться совершенно спокойным, не желая доставлять никому удовольствие своим срывом. Тогда я себе поклялся, что ни одна женщина больше не сделает из меня посмешище и обманутого дурачка.
Вскоре Флор пошла на последний отчаянный шаг, закрутив у меня на глазах роман с каким-то хлыщем с тонкими усиками, с набриолинеными волосами и в дорогом костюме. Обычный золотой наследник, как раз пара для нее. Видя, как старательно она изображает страсть, танцуя с довольным ухажером, бросая на меня то и дело быстрые взгляды, ожидая моей реакции, я от души развеселился и, улыбаясь, послал ей воздушный поцелуй, со смехом наблюдая, как покраснели от злости ее напудренные щеки. Итак, эта страница жизни для меня была перевернута. Вскоре я нашел себе новое развлечение без обязательств, с которой провел несколько весьма нескучных ночей, и от которой без сожаления переключился на следующую. Не слушая ни жалоб, ни претензий, ни даже угроз расправы от родственников и покровителей, я менял девушек, как говорится, как перчатки.
Надо сказать, что оба моих друга не поддерживали меня в этом, хотя каждый мотивировал это по-своему. Золтан не осуждал, у него у самого прежде не было постоянной подруги. Однако, теперь ему редко хватало времени для веселых гулянок, а кроме того, еще с последнего курса, примерно, когда я встретил Флор, у него завязались серьезные отношения с Надин - милой и веселой первокурсницей нашего университета, с которой он, кажется, строил определенные планы на совместное будущее.
– Ох, Джори, помяни мое слово, - посмеиваясь, качал он головой, узнав об очередных моих похождениях, - когда-нибудь все покинутые тобой девицы соберутся вместе, чтобы отомстить тебе, да и подвесят тебя в голом виде где-нибудь на Триумфальной арке.
Лука же, как мне казалось, и сам был бы не прочь прослыть ловеласом, несмотря на то, что это едва ли украсило бы молодого политика. Однако, похоже, что единственное, что могло бы привлечь в нем девиц – была толщина его кошелька, вернее, кошелька его отца. К тому же, он считал, что для успешной карьеры ему необходимо правильно жениться, но и здесь его преследовали неудачи.
Самое примечательное, что я отметил сам себе, что с тех пор все мои кратковременные пассии стали внешне напоминать мне Флор. Белокурые, фигуристые красотки, без комплексов и предрассудков и не отягощенные особым интеллектом. Просто красивые куклы для удовлетворения физических потребностей. И меня это вполне устраивало. Жизнь моя потекла легко и непринужденно. Интересная и любимая работа днем и легкомысленные страстные девушки вечером и ночью. Конечно, не все мои романы проходили без последствий. Несмотря на возросшую свободу нравов, всегда оставался риск мести отвергнутых, а, значит, и обиженных красоток. Однажды мне крепко досталось от группы молодых людей, в которой оказался брат одной из моих недавних любовниц. Почти неделю я пролежал дома, потеряв несколько весьма выгодных заказов, да и потом еще долго не мог работать в полную силу из-за медленно срастающихся трещин в ребрах. А лицо мое было весьма живописно украшено разноцветными синяками, которые тоже не спешили сходить, исключая для меня вечеринки и другие появления на публике. Но я и не подумал успокоиться, и по возвращении в привычную среду продолжил сводить с ума молодых легкодоступных парижанок. Кстати сказать, и не только молодых.
Однажды, когда я вновь порвал с очередной девушкой, проведя с ней всего около недели, со мной произошел довольно забавный, на мой взгляд, случай. Милашка, согревающая меня семь прекрасных ночей, внезапно начала вести довольно подозрительные разговоры об ответственности и необходимости остепениться и о нашем замечательном будущем. Я, не колеблясь ни минуты, нажал стоп-кран наших отношений и уже в это же вечер вежливо и деликатно распрощался с расстроенной девицей. А на следующее утро имел удовольствие лицезреть у себя дома ее разгневанную мамашу, молодящуюся вдову отставного полковника. Она вела свою пламенную речь довольно воинственно, угрожая мне всяческими неприятностями и различного рода карами небесными за совращение своей дочери. Я старался быть исключительно вежливым и тактичным, деликатно объясняя, что ни о каком совращении в данном случае речи не идет, с целомудренными девушками я не связывался, но женщина твердо была намерена не сдвинуться с места до тех пор, пока я не дам обещание жениться на ее девочке. Теряя терпение, я вдруг подумал о том, что так ничего не добьюсь, полковничиха явно женщина решительная и с характером. Поэтому, я в корне сменил тактику, и уже через некоторое время зрелая прелестница нежилась в моих объятиях, начисто забыв и о сватовстве, и вообще о том, что у нее есть дочь. Несмотря на то, что была почти вдвое меня старше, козочка показала себя вполне достойным примером для своей дочурки: она была неутомима и изобретательна, и я совсем неплохо провел этот вечер. Разумеется, ни о каком замужестве больше речи не шло. Короче, в этот раз я отделался куда удачней и без последствий.
Какого бы высокого мнения я не был о самом себе в то время, надо признать, что на тот момент вел не слишком достойный образ жизни. Девушки на пару дней калейдоскопом сменяли одна другую. Во время страстных ночей, подогретых изрядной долей алкоголя, я порой просто не мог вспомнить, как же зовут очередную мою игрушку, ограничиваясь при этом банальными прозвищами, от которых почему-то глупышки наоборот млели, не подозревая, что я уже сломал голову, вспоминая, как же назвалась милочка при встрече. И никогда о них не сожалел, несмотря на их слезы и жалобы при расставании.
Но вот через какое-то время, произошел случай, изменивший мое более чем пренебрежительное отношение к своим любовницам.
Моя дорогая сестренка неожиданно умудрилась по уши влюбиться в какого-то прощелыгу, совершенно ей не подходящего. Эту новость сообщила мне расстроенная мама, придя ко мне однажды в офис посреди рабочего дня, чего раньше ни разу не делала. Уже этот факт убедил меня, что дело весьма серьезное. Мама сообщила, что Наоми познакомилась с молодым студентом в парке во время прогулки и совершенно потеряла голову.
Отец, отчаявшись образумить дочь, сведенную с ума гормонами и шармом соблазнителя, собирался уже отправить ее от греха подальше в Бельгию к родственникам, но милая и послушная дочь неожиданно проявила поразительное упрямство и настойчивость, заявив, что она сделала свой выбор и никто ей не указ. В отчаянии отец даже познакомился с парнем, готовый пойти на уступки, несмотря на то, что считал, что семнадцать лет вовсе не подходящий возраст для девушки, чтобы совершать такие серьезные шаги.
Но Наоми была непреклонна. Она всерьез собиралась замуж за этого пройдоху и заявила, что, если отец не даст ей своего согласия и благословения, она сбежит с любимым на край света. Поставленные в тупик подростковым максимализмом, мои родители были в отчаянии, так как по словам моей мамы, жених не произвел на них с отцом должного впечатления, скорее, даже наоборот - вызвал стойкую неприязнь. Лощеный, развязно-грубоватый хлыщ никак не был подходящей парой нашей очаровательной наивной Наоми. И вот мама умоляла меня сделать хоть что-нибудь для того, чтобы предотвратить беду.
Разумеется, она могла бы и не просить. Еще во время разговора с ней у меня уже кулаки сжимались так, что аж пальцы сводило. Никто не посмеет дотронуться до моей маленькой сестренки без отцовского и моего одобрений. Я сразу же пообещал, что непременно разберусь с этим делом в самые кратчайшие сроки. И для начала спросил у нее имя студента. Это оказался Митчелл Кларк. Что-то забрезжило у меня в мозгу, какое-то смутное воспоминание, кажется, я недавно уже слышал эту фамилию. Но вот где? Тщательно порывшись в памяти, я вспомнил, что такую же фамилию носила одна из моих недавних любовниц - Лаура Кларк, англичанка, с которой я провел чуть больше недели, и которая более бурно, чем многие до нее, отреагировала на мое заявление о нашем расставании. Видно, просто совпадение, решил я.