Дорога

Будрик Лидия Петровна

– Вот и правильно! – поддерживала его Маргарита. – Дача нам просто необходима. Вот и займись проектом участка и самой дачи. – и высказала свои пожелания: – И чтоб там баня была и беседка красивая.

– И маму привезем сюда, пусть с детьми на даче сидит.

– Правильно, – согласилась она, – что ей там одной делать в глуши.

Речь зашла о маме, а это значило, что сын по ней очень скучал. Он звонил ей каждый день, разговаривал по часу, понимая, что она там одна и ей тоже скучно. Но, последнее время, он не знал, о чем с ней разговаривать так долго. Понимал, что

врет самому дорогому человеку, скрывая от нее свою серьезную болезнью. Он говорил ей, что все у них хорошо, а сам хотел одного, чтобы мать была рядом. Нет, любви жены и детей ему хватало, супруга окружила его такой заботой, таким вниманием и любовью, что казалось, даже раньше такого не было. Но мать для Дэна была тоже очень дорога, и Маргарита это понимала.

Они долго болтали, вспоминая счастливые моменты их жизни. Рита старалась не вспоминать про болезнь, понимая, что супругу и так трудно, ведь он почти каждый день остается тут один, и кто знает, что твориться в его голове и в душе тоже. Да и Дэн берег ее как мог, стараясь, все серьезные разговоры перевести в шутку. Но в душе каждого было больно и горько, понимая, какие нелегкие испытания выпали на их долю….

Утром, Коваль вновь появилась на работе. Красивая и уверенная в себе, она была одета в джинсовый комбинезон на лямках, под ним белая футболка, что придавала свежести ее молодому и красивому лицу. На ногах серые кожаные ботинки, а в руке дорогой ноутбук, который она прижимала к своей груди. В другой руке была белая строительная каска, без которой появляться на строительной площадке было категорически запрещено, даже такому начальству, как она.

Прораб шагнула к мосту, а к ней тут же подошел Жижин и весело поприветствовал:

– Доброе утро, Маргарита Савельевна.

– Доброе утро. – отозвалась она добродушно.

– Анекдот хотите?

– Пошлый?

– Не-а! – мотнул тот головой.

– Давай.

– Муж возвращается домой утром, открывает дверь и получает скалкой между глаз. Когда он пришел в себя, плачущая жена говорит: – Вася, извини! Я совсем забыла, что ты был в ночную смену.

Рита улыбнулась, а парень уже рассказывал второй анекдот:

– Муж спрашивает у жены: – Домашнее животное, любящее поесть, поспать и погулять, а сам уже выставил вперед кулак.

– Что там с конструкциями? – поинтересовалась она, меняя тему.

– Собираем.

– Обещают дожди, надо бы делать все впрок.

– Это как? – улыбался паренек, разглядывая ее красивое лицо.

– Это так, что, когда будут идти дожди, вы будете сидеть по вагончикам и травить анекдоты.

– Не-а! – мотнул он головой и сознался: – Чаще всего, мы там водку пьем и в домино играем.

Она посмотрела на него серьезным взглядом и так же серьезно предупредила:

– С этого дня не будете. И передай, пожалуйста, всем.

– Маргарита Савельевна, ну… зачем вам все это? – сморщив свой конопатый нос, простодушно смотрел на нее Александр.

– Что это?

– Ну, это? – развел он руками, указывая на строительство моста.

– Ты кушать хочешь?

– Ну.

– И я хочу. Причем очень вкусно. Вот и пришла я

сюда зарабатывать себе на пропитание. А у меня еще двое маленьких детей.

– Не женское это дело. – не унимался Жижин. – Я конечно понимаю, женщины работают прорабами на стройке. Но это женщины! А вы девушка. Да еще такая красивая!

– Я тоже женщина. Раз замужем и имею детей, значит, я тоже женщина.

– Не-е-е, – не согласился с ней Саша, – ты девушка!

– Саш, девушки тоже хотят кушать. Иди работать.

– А анекдот рассказать?

– Говори уже. – смотрела она на него обреченно и проговорила: – Все равно не отстанешь.

– Идет медицинская комиссия в военкомате. – Что вас беспокоит? – Я близорукий. – Не страшно. Будете в первом окопе всегда, чтобы лучше видеть! Следующий!

– Саша, иди работать. – улыбнулась ему Рита, не желая, хоть с кем-то ссориться.

– Да, ну ее! – махнул он рукой. – Тепло, солнышко, весна. А мы, как проклятые пашем. И зачем ты сюда приехала в такую грязь и жару?

– Саш, я уже сказала ра-бо-тать! Надоедливый мой, иди уже! – смотрела она на него с упреком.

– А дома сейчас так здорово! Там теперь черемуха цветет, сирень зацветает. А там сады. – не отставал от нее Жижин.

– У нас тут тоже черемуха растет по всей дороге, мимо нас не процветет.

– Тут что? – вздохнул тот тяжко. – Тут дорога. А там дом родной!

– Что, дома совсем работы нет?

– Там нет.

– А у меня спрашиваешь, зачем я здесь. Должен понимать, как плохо без работы.

– Я не поверю, чтобы вы не нашли работу в Москве.

– Была и работа, и место хорошее. – вздыхая, призналась Рита.

– Что, подсидели?

– Хуже, выгнали.

– За что?! – не мог поверить ей парень.

– За красивые глаза.

– А за это разве выгоняют?! – еще больше удивился он.

– Еще как выгоняют, если они не твои.

– Что, начальник приставал? – догадался Жижин.

– Саш, я не люблю рассказывать о себе то, что не считаю нужным рассказывать.

– Понятно. – качнул он головой и сделал вывод: – Приставал.

Маргарита улыбнулась, а он задумчиво взглянул на неё и нехотя удалился. Она посмотрела по сторонам, прошла к краю моста, взглянула вниз, пытаясь понять, есть там хоть кто-то в столь ранний час, но убедилась, что внизу никого нет и пошла назад, намереваясь подогнать строителей. Рабочий день начался, и филонить она никому не даст. Тем более, что день предвещал быть жарким, а это значит, что в обед, все попрячутся по вагончикам и будут сидеть там, пока не спадет жара.

В это время Потапов подъехал к объекту на своем Мерседесе. Он вышел из машины, поставил иномарку на сигнализацию и пошел по тропинке к вагончику, а сам уже звонил Туркину.

– Сергей Павлович, привет. – поприветствовал он начальника.

– Потапыч, привет. И давай без фамильярности, когда один на один.

– Как скажешь.

– Что у тебя там?

– Слушай, я тут по поводу прораба.

– Уже сбежала?! – обрадовался было гендиректор.

– Если бы. Ты можешь сказать, что нам от нее ждать? И за что ты ее сюда сослал?