Дорогая Эмили
Шрифт:
— Кар, дело сделано. — Мэнни поворачивается к Бэкке. — Что не сделано, так это вы с Лэнсом. Давай, Бэкка! — Мэнни теперь ноет. — Брось нам косточку!
Вот почему я люблю своих друзей. Они позволяют мне разделить мою неуверенность и заставить меня чувствовать себя уверенно и непринужденно.
Мэнни наполняет наши бокалы, поднимает свой и произносит тост.
— За нас! Карли и Кайл, за начало той жизни, о которой вы всегда мечтали и за маленькую девочку в вашем доме. Бэкка, наслаждайся бессонными ночами со своим мужиком. Кэлли, просто за
Он прикладывает стакан к губам и делает глоток.
— За Мэнни! — говорит Кэлли, — основателя и председателя винной среды!
Мы все чокаемся бокалами и заканчиваем то вино, которое у нас осталось.
Я откидываюсь на грудь Кайла и кладу голову ему на плечо.
Кайл смеется позади меня и шепчет мне на ухо:
— Все в порядке, Карли. Эмили — наша дочь и ничто не изменит этого. Я чувствую это. Обещаю.
Он слегка целует меня в шею и теперь с этим миром все становится в порядке. Я верю ему.
Его обещания всегда вечны.
Глава 18
Табита
Филадельфия, Пенсильвания
Настоящее
21 год
Дорогая Эмили,
Я готова попрощаться с тобой, девочка. Сегодня мы с Карли снова обедали вместе, и чем больше времени я провожу с ней, тем больше уверена в принятом решении. Мы чудесно пообедали, и я увидела, какой она будет матерью. Они с Кайлом будут идеальными родителями для тебя. Ты будешь частью идеальной семьи.
У меня есть кое-что, что я дам Карли и Кайлу для тебя.
Мне трудно расстаться с одеялом, которое Трина сделала для меня, когда я впервые переехала жить к ней, будучи еще ребенком. Это трикотажное одеяло с розовыми, зелеными и желтыми блоками, расположенными в шахматном порядке. Оно все еще такое мягкое. Углы изношены, потому что Трина сказала мне, что я терла одеяло между пальцами, чтобы успокоить себя перед сном. Хочу, чтобы у тебя всегда было это одеяло. Кусочек меня.
Я также хочу, чтобы у тебя было две фотографии.
Алекса и Сета.
Один из этих людей — твой отец. Каждый из них занимает особое место в моем сердце, и когда-нибудь я постараюсь рассказать Карли и Кайлу как можно больше о каждом из них.
Надеюсь, когда-нибудь ты поймешь, почему я приняла такое решение.
Я люблю тебя, милая девочка.
Обнимаю.
Мама
Черт, это становится все труднее и труднее с каждым днем. Примерно через три недели ребенок родится, а потом ее не станет. Чувствую, что совершаю марш смерти по вершине холма, а в конце я буду убита. Иду через этот превербальный холм, прекрасно зная, что моя жизнь внезапно закончится. У меня не будет Эмили. Она скоро уйдет.
Я рыдаю, когда пишу свое имя в конце письма. Слезы текут по щекам и шрамам моего прошлого. Я вытираю глаза и кладу письмо в большой конверт вместе с другими, которые написала.
Потираю выпуклость, которая только что появилась на моем животе и чувствую, как Эмили двигается и пинается. Она была так активна в последние несколько недель. Как будто знает, что что-то происходит, может чувствовать беспокойство, которое я ощущаю.
— Все будет хорошо, детка, — шепчу я, поглаживая живот.
Я удивлена, когда звонит мой телефон.
— Привет? — быстро отвечаю я.
— Табита, привет. Это Лиза из дома усыновления.
Лиза — мой социальный работник, именно она держала меня за руку на протяжении всего этого мучительного процесса.
— Привет, Лиза.
— Я звоню, чтобы узнать, как у тебя дела? Понимаю, что у тебя была видео-конференция — звонок с Карли и Кайлом, а также ультразвук с момента нашего последнего разговора. Как все прошло? — спрашивает Лиза.
— Хорошо, Лиза. Я довольна тем, как продвигаются дела. Просто… мне так грустно. Я боюсь того, что эта беременность подходит к концу. Но знаю, что поступаю правильно ради Эмили и ради себя.
— Табита, если тебе нужно о чем-нибудь поговорить, то я рядом. Я здесь, чтобы помочь тебе принять решение и справиться со своими эмоциями. У тебя есть мой номер, ты можешь звонить мне в любое время.
— Да, Лиза, я знаю. И спасибо тебе.
— Хорошо, другая причина моего звонка — это решение некоторых материально-технических вопросов. У нас есть твоя медицинская карта и план родов. Так что сотрудники медицинского центра университета в курсе твоих планов по усыновлению. Будет социальный работник, Мишель, чтобы помочь тебе пройти через все, что нужно.
Пока она говорит, я понимаю, насколько все это реально. Снова начинаю паниковать и пытаюсь расслабиться.
— Мишель будет работать с Карли и Кайлом, чтобы убедиться, что все твои пожелания в больнице выполняются.
— Хорошо, — мягко говорю я.
— Далее, мы должны поработать с твоим адвокатом, чтобы начать размещать юридические уведомления для потенциального отца ребенка. Они будут опубликованы в местных газетах в течение следующих тридцати — шестидесяти дней. Эти уведомления, как правило, являются формальностью, но когда мы имеем дело с ситуациями, когда отец новорожденного неизвестен или отсутствует, то обязаны по закону размещать эти уведомления. Это дает ему возможность заявить о своем ребенке.