Дорогая жизнь

Куин Меган

— Надо было сказать тебе раньше. Я повар.

Она остановилась, прекратив завязывать фартук.

— Повар? — она спрашивает с таким разочарованием в голосе, которое заставляет чувствовать себя дерьмом. А такое редко происходит.

— Да.

— Как профессиональный повар?

Я бы назвал себя профессионалом? Не знаю. Перемешивать лапшу в кипящей воде не заставляет меня чувствовать себя профессионалом. Это выглядит, будто я вообще не знаю, как вести себя на кухне. Как кто-то может приготовить сырные хот-доги. Это как обычные, но с добавлением

сыра в центре. Отлично.

— Ну, я учился этому.

— Учился? — она расстраивается еще больше. Боже, я чувствую себя самым последним куском дерьма. Я никогда не переживал, когда кого-то расстраивал, но, черт возьми, Дейзи не скрывает своих эмоций. Они как изображение техниколор⁴⁷, показанное на блестящем большом экране в режиме IMAX. — Тогда, мне кажется, довольно глупо учить тебя готовить мясной рулет. Я уверена, что ты делаешь это лучше меня.

— Возможно, — я говорю, как мудак, потому что не умею иначе.

— Да, скорее всего, — вздохнув, она оглядывает кухню.

Вот дерьмо. Как это исправить? Обычно мне все равно, но Дейзи — другая. Она как взрослый ребенок, которого ты не хочешь разочаровать.

— Эм, думаю, ты можешь пойти домой, если хочешь.

— А ты этого хочешь?

Она не смотрит на меня, чтобы не показать, что именно она думает. Но после моего вопроса, она поднимает на меня свои кристально-голубые глаза, убивая меня.

— Я не знаю. Мне кажется, нелепо учить тому, что ты и так умеешь, — я собираюсь с ней согласиться, когда она говорит. — А есть что-то, что ты не умеешь готовить?

Не так уж много. Я изучал кулинарию так долго и уверен, что, если вы попросите что-то приготовить, я смогу это сделать.

— Не совсем, — я раздумываю, и в итоге меня осеняет. — На самом деле, я мало знаю о выпечке. А ты?

Она смотрит на меня с радостью.

— Я в этом хороша, — она практически кричит.

Она действительно милая...

— Правда? — ее энтузиазм заразителен.

— О, черт, что нам сделать? — она идет в кладовку и начинает перебирать продукты. — Блин, нет ни конфет, ни шоколада, — она двигает еще несколько банок на полке. — Есть консервированная тыква, но это не подходит. — Хм… о, нашла, — она берет коробку с изюмом. — Тебе нравятся печенье с изюмом?

— Да, но я не могу нормально это приготовить.

— Все будет в порядке. Я научу тебя, — она хлопает в ладоши, вздрагивая от волнения, и начинает доставать другие ингредиенты с полки. — Это будет весело, Картер.

Весело.

Это не то слово. Интересно подходит больше. Да, это будет интересно.

Дейзи

— Черт, это прекрасно, — Картер говорит с набитым ртом. Я наблюдаю, как он внимательно изучает печенье, прежде чем он снова откусывает. — Мне нужно это прожевать.

— Это мука и сироп «Каро», — я подмигиваю и вытираю стойку. — Бабушка научила меня всем секретам⁴⁸.

—

Она умная женщина, — он делает еще один укус, закрывает глаза и на самом деле распробует печенье. Во время готовки я сразу это заметила. Ему нравится чувствовать запах и вкус. Это захватывающе. Он сказал, что его лучшие качества повара — вкусовые рецепторы и обоняние, поэтому он постоянно пробует и нюхает, что смешно для меня, потому что это просто ингредиенты для выпечки. — Ты часто выпекаешь, Снежинка?

— Да. Мне нравится это. Когда я жила с бабушкой, мы как-то потратили весь день на это, а затем отнесли приготовленное в ближайшие пожарные части в знак благодарности за их тяжелую работу.

Прислонившись к прилавку и скрестив руки на груди, он с любопытством наблюдает своими карими глазами. Мне приятна его компания. Но я также чувствую уязвимость. Не из-за поведения или вопросов, а от его взгляда.

О чем он думает? Не то чтобы я очень хорошо читала людей, но мне хотелось бы, чтобы он больше говорил. Он считает меня забавной? Недалекой? Неуверенной? Замечает ли он, как я переживала, смешивая в миске продукты? Слышит ли дрожь в моем голосе, когда я говорила о рецепте и как не смешивать тесто? Чувствует, как я нервничаю рядом с ним?

Я пригласила Картера в качестве поддержки, и чтобы подружиться. Я перешагнула через страхи, и связанные с ним опасения. И все же я могу думать только о том, насколько он, невероятно красив, но не в типичном смысле. Он другой, темный, очень загадочный, и полная противоположность меня.

Я старалась не смотреть на него. Наклоняясь, чтобы почувствовать запах его опьяняющего одеколона, слишком близко, нарушая его личное пространство, но это было тяжело. Я чувствовала себя неловко рядом с ним. Я ненавижу то, что не могу быть одной из тех уверенных девушек, когда разговариваю с мужчиной.

Но я не должна беспокоиться об этом. Он должен быть не более чем просто другом. Я в этой программе не для того, чтобы влюбиться в первого парня, с которым я встречусь. Мне нужно найти новую себя. Мои приоритеты пока не определены. Мне нужно вести себя взрослее, но вместо этого у меня поведение девочки-подростка, оказавшейся рядом с симпатичным мальчиком. Или, по крайней мере, я думаю, что это выглядит именно так. Он такой опытный и, вероятно, может понять, насколько я нервничаю.

— Снежинка, ты трешь эту чашку около минуты. Уверен, она уже чистая.

Вздрогнув от моих мыслей, я подпрыгиваю, и миска грохочет в раковине.

— Там все в порядке?

— А, да. Я просто думала о программе.

— Да, не очень жду встречи в этот четверг.

— Почему? — спрашиваю я, ополаскивая чашу. — Мне нравится ходить на встречи. Марлен говорит вдохновляющие вещи.

— Это не то, что мне надо, — отвечает он, глядя в окно.

— А что же тогда?

— Выход, — его голос мрачен, и, прежде чем я смогу ответить, Аманда забегает через заднюю дверь, держа в одной руке сумочку, и кружку кофе в другой.