Дорогая жизнь

Куин Меган

Я пытаюсь не засмеяться.

— Но он был в моей аптечке. Что ты там искала?

Она вздрагивает, стыдясь и смущаясь.

— Ты поверил, если бы я сказала, что искала ночной крем?

— Нет, — я скрещиваю руки на груди и качаю головой.

— Как насчет Gold Bond?

Я приподнимаю бровь:

— Крем от зуда. Нет.

— Тампоны? — пытается она снова.

— Черт, нет, — я ухмыляюсь.

— Прекрасно, — ее плечи опускаются. — Я шарилась в твоих вещах, неосторожно взяла одеколон и разбила его в твоей раковине. Я просто хотела понюхать. Кто знал, что бутылка

будет такой скользкой?

— И зачем ты хотела его понюхать? — я дразню ее, заставляя краснеть, Боже, мне это нравится.

— Потому что, ну... я слышала, что если вначале почувствовать запах, а потом попробовать на вкус, то получишь весь спектр эмоций? — в ее голосе нет уверенности. Этот вопрос. Чтоб меня.

— Узнать запах, перед тем как попробовать? — я подхожу к ней. — Ты имеешь в виду меня или одеколон?

Я быстро сокращаю расстояние между нами, ее тело напрягается с каждым моим шагом. Ее руки дрожат. Я правильно предполагаю? Или она нервничает?

— Я не про одеколон, — отвечает смущенно.

Нас разделяет несколько дюймов. Моя рука на ее талии, я смотрю на нее, мое дыхание замедляется. Она сказала, что готова? Верно? Я не хочу заходить слишком далеко, и все же мне это нужно. Мне нужно знать, как она будет чувствоваться рядом. Ее кожа с моей, наши поцелуи, как наши сердца бьются в унисон.

Мне это нужно.

Но я буду ждать, если она не готова. Мне этого не хочется, но я буду ждать.

Я касаюсь пальцем нижней части ее лица, восхищаясь ее красивым лицом. И я не могу не думать, что Эрик был счастливым сукиным сыном, когда женился на Холлин. Даже если это было недолго.

— Я хочу тебя поцеловать. Очень хочу.

— Тогда сделай это, — шепчет она.

— Я не могу.

Наклонив голову, она спрашивает:

— Почему?

Разве это не очевидно? Эта женщина иногда может быть такой забывчивой.

— Потому что, — я наклоняюсь, касаясь носом ее лица, останавливаясь возле ее уха. — Если я поцелую тебя сейчас, то не смогу остановиться. Я сниму с тебя эту футболку и буду целовать твое тело, исследуя своим языком.

Она замирает, и я чувствую, как ее пульс ускоряется, а тело напрягается. И я понимаю, что облажался. Она позволила мне поцеловать ее. Это не значит, что я могу облизать каждый дюйм ее тела.

Господи, Джейс. Черт.

— И чего ты ждешь?

От стыда я опускаю голову, прежде чем слышу ее слова. Что?

Чего я жду?

Подождите, что?

Я смотрю на нее в волнении и удивлении. Я чувствую, как она колеблется, но эти глаза говорят о ее желании.

Не хочу, чтобы она жалела об этом утром, поэтому я останавливаюсь.

— Ты уверена? — несмотря на желание исследовать ее тело, понимаю травму, через которую она прошла. Я первый мужчина, с которым она была близка с тех пор, как умер ее муж. Поэтому я не хочу пользоваться ее уязвимостью.

Оглядываясь, она кусает внутреннюю часть щеки, размышляя о своем решении. Ее неопределенность заставляет меня отступить.

— Все в порядке, — говорю я, соединяя наши руки. Нежно целую ее запястье: — Мы можем просто пойти спать.

Я подталкиваю ее к кровати, но она сопротивляется.

—

Я не хочу спать.

— Холлин…

— Нет, не анализируй это. Просто позволь быть этому моменту, дай мне узнать эти чувства, которые я сейчас испытываю.

Ее умоляющий взгляд просит выслушать ее, а не следовать защитному инстинкту.

— Пожалуйста…

Черт. Эти губы, эти глаза, как она сжимает мою руку. Как я могу отказать? Я хочу быть рыцарем, помогая ей пройти новые этапы в ее жизни, направляя ее, но я также хочу попробовать каждый ее дюйм.

Я обдумываю все варианты между моим эгоизмом и тем, что мне кажется, хорошо для нее. Но прежде чем я отвечаю, она толкает меня на кровать и садится на меня сверху, обхватив ногами.

Я отвожу руки в сторону, пока она хватает подол моей рубашки, обнажая накачанный живот, который является результатом тяжелой работы в спортзале. В ее глазах похоть, пока ее пальцы проводят по моему животу с шестью кубиками пресса. От простых царапин я становлюсь твердым.

Трудно остановиться, когда чувствуешь ее желание, и это заводит меня. Ее пальцы поднимаются выше по моей груди, слегка царапая мои соски.

Черт, это чувствуется чертовски хорошо.

— Боже.

Я хочу перевернуть ее на спину, раздвинуть ноги. Наши тела идеально подходят, но я сдерживаюсь. Это не значит, что мне нужно быть грубым с женщиной. Нужно дать ей возможность для принятия следующего шага, что позволит сегодня доказать ее существование.

Приподнимаясь, я помогаю ей снять рубашку, и отбрасываю ее в сторону. Она трогает мои плечи и бицепсы, оценивая. Ее руки касаются моих предплечий и пальцев, направляя их к подолу ее рубашки. У меня отличный вид на ее бедра от того, как задралась ее рубашка, и я чувствую, что получу еще один отличный вид. Я умираю, как хочу это увидеть.

Я не действую. Я не срываю эту чертову штуку. Терпеливо жду, когда она это позволит. Она кажется неуверенной, нерешительной в своем следующем шаге. Из-за того, как бегают ее глаза, очевидно, что она настроена решительно. Если бы я только мог узнать, что происходит в этой маленькой головке.

Она нервничает?

Она хочет сделать это с кем-то еще?

Она думает об Эрике…

Через мгновение она меня удивляет. Вместо того чтобы дать возможность помочь, она одним движением обнажает свою грудь в лунном свете.

Господи. Ее сиськи совершенны. Маленькие, дерзкие, идеальные. Я могу часами так сидеть с ней в этом положении, изучая каждый маленький дюйм ее кожи.

Желание снова появляется в ее взгляде, она поднимает руку и распускает волосы, позволяя рыжим волнам рассыпаться каскадом на ее плечи. Черт, это самое сексуальное зрелище, как шелковистые волосы обрамляют ее прекрасные черты.

— Черт, ты такая красивая, Холлин, — слова вырываются сами собой, потому что это правда.

Дело не в том, что я пытаюсь произвести на нее впечатление. И не в том, чтобы быстро и грязно потрахаться. Это связь, которая у нас появилась за последние два месяца. Это неоспоримая сила, которая объединила нас не только для того, чтобы помочь друг другу, но и для того, чтобы исцелиться.