Дороги богов
Шрифт:
Подняв руку, вожак дождался, пока голоса утихнут.
— Ты прав, Всемил, — кивнул он. — Волчонок нам никто — просто приблудившийся щенок. Он не знает наших обычаев и не может знать, когда и как следует поступить… Но знаешь ли ты сам обычай стаи — не рвать щенят? А тем более не стравливать их между собой?
Тут загомонила вся стая — ведь избитый Неждан был отроком Всемила и переживал нанесенную наставнику рану как собственное бесчестье. Тополь удовлетворенно отметил, что некоторые высказывались в защиту Недоноска.
— Он не в стае! — закричал Всемил. —
— Потому, что когда-то мы все были не в стае, — осадил его Тополь. — И ты, и я, и многие здесь! В стаю приходят не только по праву рождения. Воин стаи может встать под ее защиту, если сам не может совладать с обидчиком… И здесь уже стая должна решить, кто из двоих, — он указал на Волчонка и Всемила, — более достоин защиты!
— Он чужак! — вскрикнул Неждан. — Он не может…
— Он больше не будет чужаком, если кто-нибудь возьмет его в отроки.
Волчонок переводил горящие глаза с одного спорщика на другого. Когда до него дошел смысл сказанного, он рванулся к вожаку, выпрастываясь из шкуры:
— Возьми меня к себе, вожак! Я…
Тополь остановил его взмахом руки:
— Погоди! Что еще скажет стая?
— А что тут говорить? — вдруг во всю силу голоса закричала Роса. — Он за одним столом с вами сидел, под одной крышей спал! У меня в землянке сколько пролежал, пока хворал!.. Вы-то такими не были и такого не пережили, как он!.. Гляньте, какой он тощий! Да под силу ему одному-то прожить? Пропадет он!
Женщины могли приходить на совет стаи и даже давать советы — но это не значило, что к их словам прислушивались. Но крик Росы словно сломал начавший намерзать лед.
— Да ладно уж, — сказал кто-то. — Пусть бегает со стаей!.. Ртом больше, ртом меньше!.. Только кто ж его примет?
— Да как же его принять, когда на нем кровь? — снова закричал Всемил. — Как своим назвать, когда он еще не оправдался?
— Верно! Верно! — раздались голоса. — По обычаю!.. Если на нем кровь, пусть очистится сперва!.. Пусть ответ держит по обычаям стаи!
Это подхватили многие, если не все. А обычай гласил одно — поединок. Одолеет Волчонок — сразу и от обвинения очистится, и место законное в стае обретет. А потерпит поражение — и должен будет покинуть стаю навсегда.
Тополь смерил взглядом затаившего дыхание Недоноска и Неждана — последний уже шагнул вперед, складывая кулаки. Он был выше ростом, старше годами, опытнее и неизмеримо сильнее. И почему-то было ясно, кто из них двоих выйдет победителем на сей раз.
— Что ж, — медленно произнес вожак и встал, опираясь на меч. — Божий суд — так божий суд!.. Волчонок! По обычаю стаи ты можешь сам выйти на бой или выставить вместо себя кровника. Тебе выбирать!
Ошеломленный, тот захлопал глазами.
— А у меня никого нет, — прошептал он. — Только ты…
За спиной послышался смех — нашел кого выбрать!.. Но в следующий миг Роса, что, заслышав про божий суд, вертелась на месте, умоляюще заглядывая в лица лесовиков, вдруг, как в последнюю надежду, вцепилась в локоть брату Медведю. И тот, помедлив, толкнул в спину своего
— Вожак когда-то оставил мне жизнь, — спокойно прогудел он.
О том давнем бое знали только старики — лесовики не больно любили выставлять напоказ свое прошлое. Поэтому неожиданное заступничество Медведя для большинства было удивительно. Волчонок — тот просто застыл, хлопая глазами.
— Ну что? — подал голос Тополь. — Принимаешь очистника?
Недоносок обернулся на него.
— Если ты ему веришь, то верю и я, — торжественно сказал он вожаку.
Тополь подал знак, и люди немедленно отхлынули в стороны, освобождая место для поединка. Поскольку вышел отрок, еще не препоясанный мечом, против него не мог выйти полноправный кметь, и Всемилу пришлось выставить Неждана. Лана умоляюще заглянула ему в лицо — оно было перекошено от сдерживаемой ярости.
Противники вышли вперед вразвалочку. Оба стоили один другого — хотя Неждан был старше почти на год и все это время пробыл отроком, но Стойко недаром уже отзывался на прозвище Медвежонок — о его силе успели сложить легенды. Этой зимой, перед тем как уйти в дружину, он одной рукой задушил матерого волка, и не одна девичья слеза скатилась по щеке, когда парень покинул родные места. Чуть пригнувшись и свободно свесив вдоль тела руки, он спокойно, с бесконечным терпением кружил против Неждана, и тот не выдержал — начал первым…
Дальше никто не понял, что произошло. Чуть отстранившись, Стойко перехватил летящий в него кулак Неждана, крутнул за запястье так, что отрок взвыл, и, захватив противника сзади за пояс, поднял над собой! Вопреки всей воинской науке, он подержал брыкающегося Неждана на весу, а потом размахнулся и приложил его об пол.
Неждан вскрикнул и остался лежать, корчась от боли в спине и вяло суча ногами. Он сделал было попытку подняться, но Стойко шагнул к нему — и отрок остался лежать, постанывая и кусая губы.
Его победитель оглянулся на своего наставника.
— Уши бы тебе оборвать за такой бой, — покачал Медведь головой. — Что скажешь, вожак?
Когда бой начался, Волчонок, на которого перестали обращать внимание, уселся у ног вожака и почти не смотрел на бойцов. Он обернулся, только когда вся стая ахнула, как один человек, над упавшим Нежданом, но тут же с тревогой и мольбой снова поднял глаза на Тополя.
Внезапная усталость навалилась вдруг на плечи вожака, и он еле заставил себя встать, опираясь на меч. Всем было ясно, что он скажет, но самое страшное было в том, что ему очень не хотелось произносить этих слов.
— Суд богов свершился, — услышал Тополь свой голос. — Боги на стороне Волчонка… Путь он бегает со стаей… Кто доверит ему свое копье?
— Позволь с тобой остаться! — умоляюще воскликнул Волчонок. — Я все для тебя делать буду, только не гони!
— Это нарушение обычая, — устало осадил его Тополь. — Ты теперь в стае, Волчонок, и должен будешь многое узнать — что следует делать, а чего нельзя… Так вот, вожак не берет отроков в обучение — он приближает к себе только своего преемника…