Дороги души
Шрифт:
Читатель, понявший вышеизложенное – теперь может взглянуть и на действия животных другими глазами. У человека тело – нечистый метод. Олимпийцу же не нужно думать над отдельными нечистыми методами, он совершает сразу событие целиком. А человеку не нужно думать над отдельными нечистыми свойствами – он совершает сразу весь нечистый метод целиком. Он берет камень, легко разбивает орех и ест. Достает из банки консервированный помидор, на ходу поворачивая руку удобным образом.
Человек, но не животное! Посмотрите, как обезьяна разбивает камнем орех, как ворона, согнув проволочку, пытается подцепить лакомство! Их метод не един! Поднесли проволочку. Подумали. Согнули. Подождали. Подумали. Стукнули орех с одной стороны, прикинули последствия. Перекатили. Еще раз. Их телу доступны лишь нечистые свойства. Над методом же им необходимо размышлять! Потому что нечистый метод – для них это телесное сознание. Ворона оперирует как-то так: клюв твердый. Пожалуй, им можно ударить по ореху. Проволочка – пожалуй,
Продолжим. Олимпийцы формируют основу – благополучие в опеке. Исходя из этого, олимпийцы делятся на «специализации»: создание различных форм судьбы на уровне опеки. Один из них знает, что и как лучше делать, когда речь идет о свойствах железа, руды и огня. Получаем олимпийца по кузнечному делу. Хочу заметить, что здесь даже и кузнечное дело имеет мало отношения к науке и инженерному делу как таковому. Ведь наука – гораздо более высокий слой. Даже олимпиец, специализирующийся на кузнечном деле – никогда не сможет спроектировать, скажем, ракетный комплекс.
Другой олимпиец – работает со свойствами опеки, которые связаны с влюбленностью. Получим олимпийца, наполняющего незатейливую влюбленность хозяев быта выверенным благополучием методов. На свидания – не опаздывать! Целуемся – натощак, выпив кофе и пожевав мятную резинку!
Многие специализации олимпийцев вполне точно описаны в греческой мифологии, поэтому, думаю, примеров достаточно. Желающие почитать о «профессиях» олимпийцев поподробнее, могут легко найти древнегреческие источники сами. Нет смысла просто пересказывать то, что уже описано. Эта книга – о тех знаниях, которые я смог получить в результате собственных исследований высоких слоев формальной ауры: их нет в человеческой культуре, если не считать обрывочных сведений о контактах. Во многих религиозных течениях (христианство, мусульманство, буддизм) – некоторые знания о существах присутствуют, но они фрагментарны. Святые мудрецы не задавались целью научного исследования или систематизации каких-то отдельных областей знаний. Их цели гораздо выше!
Фундаментальная миссия основы
Есть мир опеки. Это совокупность пяти слоев бытия, характерная черта которых – структуризация кирпичиков нечистого мира под воздействием механизмов опеки. Так мирская душа преобразует мир, подстраивая его под свое восприятие. Мирская душа также творит биологию. Но какова цена этого, если в мире опеки будут неконтролируемо происходить процессы, которые разрушат все его свойства и методы? А значит, кто-то должен управлять всеми свойствами мира опеки, определяя, как лучше их выстраивать, создавая судьбу и благополучие мира опеки. Это и есть олимпийцы. На олимпийцах держится все благополучие биологии. Они – создатели биологических инстинктов. Ведь биологический инстинкт – это и есть страсть опеки. А удобная куртка на самом деле, это куртка – максимально приспособленная для данного биологического тела. Удобочитаемый крупный шрифт – обеспечит стабильную работу биологического зрения и так далее. И пусть термин «инстинкт» – не сбивает вас с толку, напоминая о животных. Животные – подвержены инстинктам, а олимпийцы – творцы инстинктов. Это – очень большая разница!
Образное описание олимпийцев. Подвиды олимпийцев, испытания основы
По периметру комнаты установлен плинтус. Как его видит олимпиец со своего родного слоя бытия? Как и в какой форме существует копия этого плинтуса в мире олимпийцев? А она существует! Потому что миры существуют здесь, в том же пространстве, где расположен и человеческий слой. Не дальше, а выше! Более того – все, что мы видим вокруг в человеческом мире – лишь след высшей реальности. То, что видимо людям как плинтус – лишь проекция, нисходящая до человеческого слоя. Итак, выбираю нужный зонд и вхожу восприятием в слои олимпийцев: плинтус виден как однотонный скошенный профиль, а по нему на одинаковом расстоянии друг от друга проходят сероватые вертикальные линии. Попробовав зондом линии на ощупь отметил: они растягиваются, как резиновые, и входят своими краями в стену.
Каковы же выводы из увиденного? Плинтус, видимый обычным зрением, имеет текстуру дерева. И сделан из пластика. Но рисунок, текстура – это ведь отражающие свойства. В мире же олимпийцев актуальны методы, а не свойства. Поэтому он виден просто однотонным. Конечно, можно было бы раскрасить плинтус так, чтобы узор стал видим и на слое олимпийцев, но это потребовало бы соответствующего подхода к техпроцессу окраски. Плинтус скошен, но не так, как в человеческом мире. В человеческом мире профиль фигурный. На слое же олимпийцев – профиль сглажен в одних местах и искажен в других. Ровными видны такие участки профиля, на протяжении которых его свойства – постоянны. Изогнутыми видны те участки, на которых черты свойств подвержены изменениям со стороны методов. Это то и порождает весьма специфическую геометрию объектов в мире олимпийцев. Возникает впечатление, будто они вот-вот пустятся в пляс. А вот эти вертикальные линии-резинки, они являются отображением постоянного метода, действующего на плинтус: винты прижимают его к полу и стенам.
На полу лежит евророзетка, к ней тянется белый
Сижу на даче. Кушаю шашлык. Взгляд упал на срубленную ветку. Свободные силы активировать зонд – есть. Ветка похожа на хрустальную, она прозрачна, а внутри течет, вспыхивает переливчатыми пятнами и искорками изумрудный свет. Перевожу взгляд на очередной объект: ветка, растущая на дереве. Она вся лучилась изумрудным движением, и ничего похожего на стекло в ней не было. Тут все просто: изумрудные потоки – инстинкты дерева, движение соков и прочего. А в срубленной ветке ткани частично высохли – они стали прозрачны зрению олимпийца, так как в них прекратились любые методы опеки. А что если попытаться воспринять так же – шашлык, который я ем? Это достаточно любопытно – ведь можно почувствовать и его вкус! Как только я попытался – будто тень опустилась на зонд. Заглохло его пылающее сердце. Опустели магистрали, переносящие силу жизни, опустились пытливые глаза-щупы. Высшие силы запретили такие действия настрого! Истоки запрета очевидны: если я живу на человеческом слое, а не в лучших мирах – то в этом есть высшая цель, справедливость и причина, задуманная высшими силами. Видимо, когда-то мои стагнации (и не только основы) достигли такого уровня, что гордыня стала разрушающей. И высшие силы, видя мои относительно низкие возможности по преодолению испытаний, облегчают задачу: переселяют в земной мир. Здесь высших благ поменьше и они меньше видны. А значит, и гордыня на высоких слоях бытия нивелируется и скрадывается, из-за отсутствия мотивации. Так, у гордого отбирается причина его самомнения. Но если мои возможности синхронизации со временем станут больше, то я смогу вернуться в родные миры. Поэтому, если я вижу шашлык как олимпиец, ем его и чувствую вкус как олимпиец – то чем моя жизнь отличается от жизни на том слое? Тогда я буду получать внешний уровень благ – почти полностью соответствующий уровню благ у олимпийцев. А это видимо противоречит высшим замыслам. Но я все же схитрил: доел шашлык, а потом зондом отсмотрел тот временной промежуток, когда я чувствовал его вкус. Шашлык был наскоро сделан из колбасы. Вареная колбаса, не самого высокого качества. На уровне же олимпийцев вкус напоминал парную говядину, вымоченную в самых лучших приправах, острую и пряную, сочащуюся розовым соком, со многими оттенками вкусов. Теленок, из которого была сделана колбаса – ходил и видел солнце, пил воду, которая когда-то пропитывала полевые травы и леса, топтал напоенную солнцем землю, дышал воздухом здешних земель. Методы опеки, которые он испытал – оставили отпечатки в формальной ауре и теперь заметны во вкусе!
Обратите внимание – в некоторых религиях считается, что человеческий слой лучшее место для подвижничества, молитв и других святых устремлений. В низших мирах подвижника отвлекали бы отрицательные эмоции и чувства, а в высших – положительные удовольствия и различные счастья. А здесь – всего в меру и сильно отвлекающих аспектов меньше. Высшее и низшее не мешает прикоснуться к сверхвысшему!
Олимпийцы первого подвида
Создают глубинное будущее временных методов опеки. Они создают выборочную страсть опеки: к чему стоит стремиться в опеке, а к чему – нет. Так, казалось бы, очевидно: новая чистая чашка – лучше старой, бывшей в употреблении. Но это не более чем сформированное решение опеки. Метод опеки именно так упорядочил свойства в общем рисунке формальной ауры: восприняв многие свойства, присущие старой чашке – как нежелательные, а свойства и преимущества, присущие новой чашке – как желательные. А вот в культуре Китая – чашка, отполированная до блеска долгим использованием, с налетом многих слоев заварки – воспринимается как повидавшая виды, выстоявшая. Значит, она надежная. Кроме того – хозяин-то ее не выбросил, а значит она и удобная! Налет же будет придавать чаю особый вкус! Страсть опеки здесь по-другому распределила желательные и нежелательные свойства. И оба рисунка вполне гармоничны!
Олимпийцы – следующий же слой после слоя хозяев быта. Сам собой возникает вопрос: душевная разница очевидна, но будет ли заметна телесная разница между ними? Сохранится ли она в человеческих телах? Да! Даже в человеческих телах разница сохраняется! Ведь олимпийцы получают другие приказы с высших слоев, отличающиеся от приказов мирской души хозяев быта.
Олимпийцы всех подвидов, даже в человеческих телах, выглядят, хм… бодро! Они лучатся энергией методов опеки – стремлением выстроить график отдыха, вставать по часам, есть витаминный завтрак, убирать, делать зарядку и прочее!