Дороги наемника
Шрифт:
У второго рейтара я горизонтальным ударом зарубил лошадь и, успев сбить в сторону удар копья третьего, полоснул поперек живота и его самого. Уже в следующую же секунду потерявшись от сильнейшего удара по шлему, а потом и прямо как мячик отлетев в сторону, попав под коня еще одного жаждущего моей крови героического кавалериста.
Не затоптали меня, вероятно, только потому, что прикрыл еще дергающийся в последних судорогах конский труп, тот самый который я сотворил только что. Встав, я получил еще один удар по шлему, пару или тройку по корпусу, отхватил цвайхандером коню какого — то неудачника обе передние ноги и незаметно для самого себя страшнейшим образом озверел.
Дальнейший
Помню, что я что — то кричал, командовал и даже раздавал затрещины неслухам. Под моим мечом падали люди и кони, и в разные стороны летели руки, ноги и головы. Затем я чуть ли не выплевывал легкие, пытаясь отдышаться, и с лютой ненавистью, раз за разом колол двуручником какого — то человека прямо на ткани павшего наземь знамени, а потом ещё более зверски шинковал пришедшего ему на помощь воина в пластинчатом панцире или может быть даже нескольких.
Снова как по щелчку пальцев возникшие вокруг солдаты с таким же ожесточением и яростью кромсали остальных. Потом я в очередной раз тяжело дышал, опираясь на меч и восстанавливая силы в момент передышки, опять рубил и колол оказавшихся напротив меня людей и снова отдыхал, и все это продолжалось и продолжалось, пока враг вокруг нас тупо не кончился.
Нас было тринадцать. Я, бессильно привалившийся к седлу убитого боевого коня, раненый в правое плечо Гленни, как это были ни удивительно вроде бы совершенно целехонький мальчишка Даннер стоявший с окровавленным отцовским мечом в руках и смотревший на меня как на бога, а также десятеро солдат. Семеро наших «Вепрей» включая туда старого Дийдарна и ещё парочку прикомандированных к нам баронских рейтар, а также троих прибившихся к группе в ходе боя хабиларов.
Мы были живы. Некоторые, например я и мальчишка не были даже ранены. Буквально в ста метрах от нашей группы шла резня столкнувшихся кавалерийских формаций — в то время как на нас, находившихся посреди огромного, местами на два — три слоя заваленного трупами людей и лошадей пятака, никто совершенно не обращал внимания. Как впрочем, и на других выживших солдат взаимно затоптанных конными «свиньями» пехотных рот разбегавшихся из этой мясорубки в разные стороны по способности. Всюду носились потерявшие хозяев кони.
По уму следовало как можно быстрее последовать примеру наших поддавшихся голосу рассудка коллег. Но у меня не было сил даже встать. Руки тряслись, в прошедшей почти не отложившись в памяти мясорубке, я выложился до донышка…
Глава XI
Наш наниматель граф Даммон ан Хальб своим обликом здорово смахивал на изображенного на портрете Рубенса «Железного Герцога» Альбу. Того самого великого полководца Испании который в ходе двадцати лет постоянных побед на полях сражений и зверств к еретикам между ними сначала лишил свою Империю доходов с ее богатейших провинций, а потом потерял и их сами в целом.
Черты лица вкупе с аккуратно подстриженными усами и «испанской» бородкой под открытым богато украшенным золотой и серебряной саладом походили на Фернандо Альвареса де Толедо настолько, что по шкуре испанскими терциями маршировали мурашки. Что на своей картине Рубенс изобразил брюнета, а передо мной на черном как смоль жеребце возвышался шатен с таким дополнительным отличием от «Великого герцога» как практически античная «анатомическая» кираса, не утешало ни на йоту. Взгляд графа давил и вымораживал. Сам я был далеко не ангелом, но по встрече взглядами сразу становилось
Впрочем, перестал давить он нас достаточно быстро, видимо сразу же, как сделал необходимые себе выводы. Проверил на прочность перед власть предержащими так сказать.
— Не ожидал что «Вепри» в первом найме себя покажут. — Слова можно было счесть за безусловный комплимент. Пристроившийся за сзади — сбоку ан Хальба малолетний порученец, по спеси, глупости, нахальству и незнанию кто перед ним рискнувший мне нахамить, сброшенный бойцами с коня в грязь и изведавший тяжесть моей ноги на своей груди, после такого признания скривил рожу от лютейшей, незамутненной и бессильной ненависти. Сидевший в седле подле графа барон ан Кроах напротив поощрительно мне кивнул. Остальные свитские были полны любопытства и в целом нейтральны.
— Наш капитан хорошую роту сумел набрать, кир, — Нейтрально заметил я, было самое время показать всем присущую мне лояльность и верность взятым на себя обязательствам.
Лойху в сражении снова не повезло, или повезло, с какой стороны посмотреть — парень честно сражался и, снова пропустив сильнейший удар по голове, ещё и оказался помят копытами. Вытащили его из боя в глубоком беспамятстве. Короче говоря, похвалить кэпа перед нанимателем были ни с какой стороны не вредно — выживет он или нет. Что же до него самого, то обратившись к графу с «военно — благородным» обращением кир, я в ненавязчиво подчеркнул, что своим наймом он купил услуги моего меча, а не мою мускулистую задницу. Именование графом в данном случае выглядело бы фамильярностью, что же до подразумевавшегося «Ваша Светлость» оно бы меня, конечно, не унизило, но ставило в немного уязвимое положение как исполняющего обязанности командира роты, которому наниматель торчит крупную сумму денег. По традициям наемного люда, случившееся сражение подводило итоги месяца и требовало с ротой расчета за отчетный период. Отсрочка в данном случае была неуместна, хотя битва сторон в конечном итоге свелась вничью, наш лагерь теперь сам находился в осаде. Отброшенные на исходные позиции супостаты явно не собирались никуда уходить.
Уверять, что я слишком скромничаю и рота не просто хороша, а просто огого, меня, конечно же, никто не стал.
— Сколько солдат в строю осталось?
— Включая комитов роты и людей с незначительными ранениями и ушибами двадцать семь.
— А раненых?
— Сейчас в обозе лежит пятьдесят девять. Из них около дюжины с слишком тяжелыми ранами, скорее всего, умрет, однако их с поля боя все ещё продолжаем собирать. Думаю, что ещё нескольких сумеем вытащить.
— Ты хотел сказать, что продолжаете обирать трупы. — Свита графа мерзко — угодливо захихикала.
— Я хотел сказать именно то, что сказал, — машинально надерзил я этому страшному человеку в ответ на проявленное им хамство, а подобное тыкание как не крути было именно грубостью, — собираем трофеи мы там, где уже не осталось раненых.
— Не врёшь? — Меня опять придавил его ледяной взгляд из под иронично приподнятой брови, так что не оставалось ничего другого кроме как принять вызов. Если он меня сейчас прогнет, никаких денег в обозримый период мы точно не получим, — сил потребовать их у нанимателя у нас не осталось. Нервничающий «Барон» снова попытался попятиться.