Шрифт:
Глава 1
Глубокая, всепоглощающая тьма давила. Будто бы невидимые пальцы властно легли мне на плечи и стали прижимать к земле. Трудно дышать. Идти в темноту не хотелось. И не получалось. Спина начала ныть от нарастающего напряжения. Я медленно сползла по стене на пол. Там, в темноте, что-то ждало меня. Я слышала как оно сопит, тоненько шуршит и издает негромкие звуки. Нет, идти туда точно не хотелось. Я встала на четвереньки и медленно поползла в глубину этой жуткой темноты, через небольшой коридорчик. Добравшись до входа в комнату, я остановилась и осторожно заглянула внутрь: прямо напротив меня, у стены стоял диван, справа от него – небольшой журнальный столик, слева – высокий узкий шкаф-пенал. Обычный антураж для любой квартиры, скажете вы. Чего там бояться. Разве что той сопящей массы в дальнем углу. Но диван шел крупной рябью и периодически вздрагивал, расползаясь на фиолетово-сине-малиновые полосы. Вместе с ним рябили и вздрагивали столик со шкафом, будто все это было картинкой на неисправном телевизоре. Меня била крупная дрожь, спина разламывалась от боли и напряжения, руки и ноги тряслись. Я села у косяка, предусмотрительно стараясь не высовываться в комнату. Тварь в темноте завозилась, зафыркала, засопела еще громче. Судя по звукам, она уже совсем рядом. Вот и хорошо. Люблю, когда все заканчивается быстро.
Я вцепилась в косяк и попыталась было встать рывком – не вышло, колени подгибались и нечто невидимое, но весом с хорошего слона, навалилось на меня с еще большей силой. Едва слышно выругавшись сквозь зубы, я стала медленно подтягивать себя по косяку вверх. Мокрая насквозь от усилий, я наконец смогла выпрямиться. Тварь журчала и разнообразно шуршала на расстоянии вытянутой руки. Я стиснула зубы. Сейчас будет больно и шумно, подумалось мне. Сейчас кто-то будет громко кричать. С трудом вытянув из кармана ветровки фонарик, я онемевшими от напряжения пальцами слегка приподняла его и нажала на кнопку.
Ну вот … я поморщилась … эти хоровые вопли каждый раз пугают, наверное, всю улицу.
– Хватит орать. – Резко сказала я в темноту и тварь обиженно заскрипела. – Опять вы электричество вырубили? Зачем? Я уже много раз объясняла вам, что мы пользуемся совсем другой энергией. Нельзя нагружать электросеть.
Я пощелкала выключателем – да, все верно, они не просто выключили свет, придется ползти обратно на лестничную площадку, к щитку, а потом обратно.
– Как же вы меня уже достали. – Со страданием выдохнула я. – За каким бубном вы так накрутили гравитацию? Отрегулируйте уже, наконец, у вас тут двадцать джи, не меньше, а должно быть девять целых восемьсот семь сотых. Прекратите вырубать электричество. Хватит гасить свет! И наводить помехи. Соседи жалуются. А жалуются они не только мне, между прочим. Если сюда приедет хозяйка – нам всем кирдык. Когда вы уже, наконец, начнете слушать меня? Достали, честное слово.
Тварь у моих ног что-то монотонно забормотала, голос ее переливался жирным густым басом, но понять было невозможно. Ах, да! Я вытащила из кармана чип-коммуникатор и пришлепнула его себе на лоб, прямо между бровями. Тварь оправдывалась.
– … мы ведь не привыкли. – Бурчала она. Впрочем, я хорошо знала, что это существо на самом деле мужского пола, просто никак не могла запомнить его имя. – Ты обещала нам помочь.
– А я что делаю? – Простонала я, двумя руками держась за косяк, но колени уже предательски сгибались и мои мокрые ладони начали скользить вниз. – Вырубите гравитатор! – Рявкнула я, судорожно пытаясь перехватить косяк повыше.
Невидимые в темноте обитатели комнаты зашевелились, вразнобой зашумели, заворочались, заклацали чем-то и я наконец-то почувствовала неимоверную легкость в теле, будто превратилась в пушинку. Закружилась голова. Я вытерла рукавом вспотевший лоб и прошла в комнату. Махнула фонариком в сторону мерцающего дивана.
– Что это с ним? Хотя можете не отвечать. Вы своими приборами и чудовищным энергопотреблением создаете такие помехи, что этот дом, наверное, полон электронными призраками от чердака до подвала. Выключите уже его.
Картинка погасла, обнажив пустую стену с облупленными обоями желтоватыми от старости и дешевизны. Я вздохнула и потерла глаза свободной рукой.
– Даже представить себе не могу как я буду объяснять хозяйке квартиры отсутствие мебели, которая стояла в этой комнате. Что б мне. Угораздило же связаться с вами.
Я огляделась и осознала, что темнота никуда не делась. Ну хотя бы гравитация уже не ломает пополам.
– Сидите тихо, без единого шороха, ясно?
Я вышла в общий тамбур, с помощью фонарика нашла замок на щитке и открыла его, стараясь не шуметь. Не помогло. Из двери напротив выглянула немолодая особа, тощая и всклокоченная, в старом халате, украшенном огромными аляпистыми розами.
– Я буду жаловаться хозяйке. – Вместо приветствия привычно выговорила она, поджимая сухие морщинистые губы на каждом слове. – Я буду! Жаловаться! Хозяйке!
– Да, да, конечно, – рассеянно ответила я, колупаясь в щитке. Звонко щелкнуло и в коридорчике вспыхнул желтоватый свет. – Жалуйтесь. – Я вскинула голову и пристально посмотрела на тетку. С одной стороны, мне было ее жаль. С другой – меня уже все настолько достало, что было ровным счетом все равно кто и что мне говорит. Я устала жить между работой, своим домом и съемной квартирой, между людьми и существами. Коротко кивнув ей на прощание, я снова вошла в квартиру, плотно закрыла дверь и заперла замок. Одно из существ ждало меня в коридоре. Я подняла руку и осторожно прикоснулась к блестящей пластинке чипа-коммуникатора у себя на лбу, ясно почему тетка так быстро заткнулась. Небось, думает, я из той же партии сумасшедших, что носят шапочки из фольги. Даже не смешно. Я вздохнула и, прихватив из кухни табуретку, вернулась в гостиную. Три существа внимательно смотрели на меня своими визуальными сенсорами. Глазами это назвать было сложно. Один весь приземистый, плотный, с фигурой, напоминающей оплывшую пирамиду, щедро увешанную гроздьями складок. На макушке вращался единственный глаз-сенсор, напоминающий мячик. Удобно, наверное – можно смотреть в каком угодно направлении. Конечности у него были тоненькие, длинные и гибкие, как молодые веточки. Второй был напротив – худым и длинным, с изломанным силуэтом, множество углов которого создавали впечатление помятого листа бумаги. Третий был размером с десятилетнего ребенка, тонкие ветвистые щупы венчиком обрамляли его тело по кругу, абсолютно круглая голова гибко покачивалась на так же кругом расположенных тонких шеях. Несколько ног не могли стоять спокойно и постоянно притопывали, переминались, издавая те самые шорохи, которые я слышала в темноте. Я поставила табуретку в центре комнаты, убедилась, что она качается не слишком убийственно и наконец села. Еще раз оглядела своих гостей.
– Ну что ж, ребяты. Давайте уже поговорим как следует. Да, я поступила не очень хорошо бросив вас тут одних, в незнакомом мире, в неподходящих условиях. Но это временно. Я надеюсь, по крайней мере, что временно. Итак, давайте знакомиться заново потому что я забыла ваши имена. Мое вы знаете. Помните его? Вот и хорошо!
Пирамидообразного звали О’Крайнон’дзиэре. Длинного и изломанного – ШихиХуш. Третьего – Амайонаро. Я обнаружила, что крепко начесываю себе затылок, одернула себя и поправила волосы.
– Ладно, это все формальности. Куда вы дели мебель не спрашиваю – не хочу, чтобы мне это потом в кошмарах снилось. Меня интересует другое – за каким хреном вы поперлись в коридоры мертвых? Я так смотрю, на мертвых вы ну совсем не похожи.
– Как и ты. – Заметил шелестящим голосом О’Крайнон. Я кивнула.
– Да, я в курсе. Просто у меня есть способность туда попадать. И не говорите мне, что вы всего лишь вышли погулять, а потом вдруг – хоп и среди мертвеньких очутились. И вообще, вы в курсе, что вытащив вас в свой мир из мира мертвых я нарушила фундаментальный закон вселенной? Теоретически это невозможно. Но вот вы здесь.
– И что с того? – Дрогнул идеально круглыми плечами Амайонаро. – Мы ведь не самые редкие существа во вселенной, хвала липханам. Почему ты не разрешаешь нам покинуть этот странный бетонный ящик? Разве там, на улице, нет существ хотя бы приблизительно похожих на нас?
Я оглядела их, внимательно, но недолго. Затем отрицательно помотала головой.
– Нет, ребята. Добро пожаловать в мир хомоидов. Здесь все разумные существа – это представители расы Homo, то есть человекообразных. Мало того – жители этого мира свято уверены, что они единственные разумные существа во вселенной. И любое непохожее на них существо будет здесь выглядеть очень странно. Хотя я допускаю, что вы трое сойдете за актеров какого-нибудь малобюджетного ужастика. Но лучше бы вам не выходить. Мало ли как люди отреагируют на вас.