Дороги звездные
Шрифт:
Хитиновая оболочка Юны легонько хрустнула. Сквозь тоненькую трещинку проглянуло что-то красное. Мрэкр затаил дыхание. Так какой же все-таки будет его неотвязная спутница?
Пока он колебался, руки его словно сами по себе взялись за оболочку. Он обламывал хитин маленькими хрупкими кусочками, и с каждым очищенным сантиметром в нем росла надежда, что увидит человека, что человек это будет не страшнее того верткого чудища, что таскалось за ним всюду по Болоту.
Наконец он снял весь хитин. На земле лежала спящая девушка. У нее оказалось
«Неужели тут бывают сильные песчаные бури», – подумал Мрэкр с беспокойством. Природа ничего не создает без необходимости… А ресницы какие… Взмахнет такими и всю планету облетит.
Мрэкр прислушался. Ему показалось, что Юна не дышит. Но она дышала, хотя и очень медленно. Очевидно, время пробуждения еще не пришло.
Он вышел из пещеры. Жизнь кипела всюду. Бурная, незнакомая, непонятная. Его охватил страх. Как снова вживаться? И так едва не погиб, очнувшись в теле амфибии, а ведь та часть жизни была несоизмеримо легче. Сонное существование. А здесь…
Он с нарастающей тревогой ощущал, что испытания только начинаются. Существование кончилось, впереди жизнь! В той жизни был Зверь… А в этой может существовать Суперзверь? Во всяком случае, нужно быть начеку. И немедленно отыскать остальных рекнов. Тех, которые остались с Тэтом. Кто-то же знает, что и как делается в этом мире!
И вдруг Мрэкр вспомнил, что осталась одна молодежь. Никто из них не встречался с Неизбежным! А старики предпочитали не говорить о прошлом. А если и рассказывали что-нибудь, то только с назидательной целью. Вот, мол, как плохо было при Неизбежном…
Возле самого входа в пещеру росло роскошное дерево. Собственно, на дерево это растение похоже не очень, на первый взгляд, ничего общего не имело с неприятным паукообразным слизнем, которого Мрэкр видел в бреду возле пещеры. Значит, в этом мире даже деревья проходят метаморфозу.
Попытка отломить веточку окончилась неудачей. Слишком слаб. Да и стебли оказались слишком гибкими. А ему требовалось другое…
Все-таки удалось отыскать неимоверно твердые растительные стержни метра по два длиной. Они торчали на месте высохшего болота, их, видимо, тоже оставляли видоизмененные растения. Мрэкр не стал доискиваться тайны их происхождения. Он выдернул самый длинный шест толщиной в человеческую руку. Дерево было прочное и тяжелое. Настоящее копье без наконечника.
Он сразу почувствовал в руках недобрую мощь, представил, для чего может понадобиться оружие. Таков уж человек в тревожной обстановке. А он все еще оставался человеком огня и железа, несмотря на то, что жил в третьем тысячелетии, находился в данный момент на противоположном от Солнца конце Галактики.
Когда вернулся в пещеру, Юна все еще спала, но дыхание ее стало заметнее. Он тяжело опустился рядом. Когда же он заново привыкнет к человеческому телу! Так и тянет пошевелить
С некоторой завистью смотрел на Юну. Ей легче. Как и всем остальным рекнам, прошедшим метаморфозу. Благодаря врожденным инстинктам, им не придется заново овладевать телом…
Его глаза закрылись. Не было сил бороться с чудовищной усталостью. Для нового тела даже эта прогулка оказалась нелегкой.
Он подложил под голову копье и заснул.
Он проснулся от ощущения пристального взгляда. Рядом сидела Юна. Зеленые волосы падали на лоб, она потряхивала головой, отбрасывая пряди, снова жадно и радостно всматривалась в его лицо. Глаза у нее были большие, серые.
– Здравствуй, – сказал Мрэкр.
– Здравствуй, – как эхо откликнулась Юна. Голос у нее был низкий, с едва заметной хрипотцой. Она словно бы прислушивалась к нему, несмело улыбнулась. – Здравствуй, Мрэкр! Так вот какое оно – Неизбежное!
Они жадно рассматривали друг друга. Мрэкр был мускулистым, широкоплечим мужчиной с длинными волосатыми руками, Юна тоненькой и маленькой девушкой. Все в ней было еще не завершено, не сформировано, но в будущем она обещала быть красавицей. Не нужно знать канонов здешней красоты, да требуются ли какие-либо каноны в подобных случаях? Красоту чувствуешь интуитивно. Будь это цветок, лошадь или яхта под всеми парусами. Да не покажется это сравнение кощунственным.
– Я хочу есть, – сказала она жалобно.
«Все верно, – подумал он. – Кушать надобно при любом образе жизни».
Он вышел и огляделся. Собственно, на Земле съедобно практически все живое. Все, что прыгает, плавает, скачет, ползает, летает. Разница лишь в том, что одни пристрастились к рагу из змей, а другие к лягушкам. Полинезийцы обожали креветок, а бушмены – сушеных и жареных муравьев… Все понятно. Одна биологическая основа. Поищем и мы подходящую биологическую основу.
Вернулся с пучком мясистых клубней. До метаморфозы питался в этом месте, остается надеяться, что за это время еда не стала ядовитой.
Юна ждала. Она радостно поднялась навстречу, едва он появился у входа.
– Ешь, – сказал он и протянул клубни, – это норква.
Она недоверчиво повертела клубни в руке:
– Норква?
– Норква, – подтвердил он не очень уверенно. – Ешь. Теперь все переменилось.
– Теперь все переменилось… – прошептала она.
Все еще недоверчиво поскребла кожицу, но голод взял свое, и она уже без колебаний вонзила зубы в мякоть.
Но что делать дальше? В соседних пещерах наверняка происходит подобное с другими. С ним ушли Га и Гу, а Тэт, очевидно, увел остальную молодежь. Да, за разумом потянулось больше, чем за силой. Нужно немедленно разыскать остальных и держаться сообща.
Он подождал, пока она поела.
– Подкрепилась? Надо искать остальных. Я бы не хотел оставлять тебя одну.
– А я и не хочу оставаться! – крикнула она с испугом.