Дорогой, единственный, любимый
Шрифт:
Перед ней, словно прекрасная картина, в утреннем тумане лежала Эврика-Спрингз. Яркие осенние краски, которых Мелоди вчера не заметила, сверкали, словно драгоценные камни. С высоты холма старый город был виден как на ладони.
Мелоди видела старинные кирпичные дома, выкрашенные в серый цвет, а между ними — узкую и извилистую Спринг-стрит. В одном ее конце сгрудились желто-зеленые трамваи, один за другим они отъезжали от стоянки. Скоро в них, словно сардины в банку, набьются туристы со всех уголков мира… Мелоди вдруг поняла, что этот город дорог и близок ей так же, как дорог он был тетушке
Она захлопнула дверь и смело шагнула под дождь.
Мелоди пересекла мощеный тротуар Спринг-стрит и остановилась перед дверью с надписью «Краун и Краун».
— Без пяти девять, — пробормотала она, взглянув на часы. — Должно быть, еще закрыто.
Но, к ее удивлению, дверь легко открылась.
Дом, как и многие другие в Эврике-Спрингз, был построен на склоне крутого холма, и всю прихожую занимала лестница, ведущая вверх. Мелоди начала подниматься, с удовольствием вдыхая прохладный воздух. Ничего не изменилось: в домах Эврики по-прежнему витал легкий, почти неуловимый странный запах. Майкл, морща нос, называл его «запахом смерти», а тетушка Прю объясняла, что так пахнут кирпич и старая известка. Мелоди нравился этот запах: он напоминал о вечности и надеждах на счастье. Она рассеянно смахнула с коричневой вельветовой куртки капли дождя и пригладила руками волосы, надеясь, что они выглядят вполне прилично.
Преодолев лестницу, Мелоди оказалась в большой приемной. За столом с табличкой «Нора Уолтерс» сидела симпатичная немолодая женщина. Мелоди направилась к ней.
— Здравствуйте, — робко поздоровалась она. — Вы миссис Уолтерс?
— Доброе утро! Вы, конечно, Мелоди Блейк. Я вас узнала по голосу. Я — Нора. — Женщина дружелюбно улыбнулась, и глаза ее засияли теплым светом.
Мелоди сразу почувствовала себя уверенней.
— По голосу?
— Конечно, дорогая. Это я оставила вам ключ. — Она озабоченно нахмурилась. — Вы нашли ключ?
— Нашла, спасибо. Было так любезно с вашей стороны помочь мне.
— Пустяки, миссис Блейк. Я рада вам помочь. Не хотите ли чашечку кофе?
— Кофе — это замечательно, — вздохнула Мелоди, — но у меня на девять назначена встреча с мистером Крауном.
— Видите ли, дело в том, что мистер Краун — Адам Краун — сломал ногу и некоторое время не выйдет на работу. — Она сделала успокаивающий жест, предупреждая возглас разочарования Мелоди. — Не беспокойтесь, дорогая. Его сын Сэм взял прием клиентов на себя. — Нора кивнула в сторону окна, где стояло несколько стульев. — Устраивайтесь поудобнее, я сейчас принесу кофе.
Через несколько минут Мелоди уже сидела на мягком стуле, под стук пишущей машинки потягивала кофе из фарфоровой чашечки и смотрела в окно. Отсюда холм казался обманчиво маленьким, и дом тетушки Прю — совсем игрушечным. Но Мелоди на собственном опыте узнала, что это иллюзия.
Не успела она отъехать и нескольких метров от дома, как у машины спустило колесо. Мелоди не умела менять шину и понятия не имела, куда здесь надо звонить в таких случаях, да и все равно у нее не было денег, чтобы заплатить механику. Так что пришлось идти пешком.
Идти по прямой было бы легче, но дорога безбожно петляла, и пройденный путь составил, должно быть, ненамного
Визит соседки, проколотая шина, прогулка под моросящим дождем — все это не помешало Мелоди прийти за пять минут до назначенного срока… и узнать, что адвоката тетушки Прю нет и не будет. А ее он передал с рук на руки своему сыну. «С моим-то везением, — подумала Мелоди, — это наверняка окажется юнец, едва вышедший из колледжа».
Она отвернулась от окна и принялась рассматривать приемную. Темно-золотистые шторы приятно сочетались с коричневой дубовой обшивкой, потемневшей от времени. Восточный ковер, должно быть, очень дорогой, лежал на деревянном полу. Вся обстановка была изысканной, но вместе с тем строгой. «Совсем не похоже на Бьюмонт», — подумала Мелоди. Бьюмонтские адвокаты любят стекло, пластик и искусственные цветы. А этот папоротник, чьи широкие резные листья заслоняют свет, несомненно, настоящий: достаточно взглянуть, как он вздрагивает от сквозняка. Кто за ним ухаживает? Должно быть, Нора. Мелоди не могла представить себе мужчину, который станет ухаживать за цветами.
На столе загудел зуммер, и Нора с улыбкой ответила в микрофон:
— Да, сэр, она здесь. Я ее провожу.
Мелоди нерешительно поднялась, не зная, что делать с недопитым кофе.
— Возьмите чашку с собой, — разрешила ее сомнения Нора. — У мистера Крауна на столе всегда стоит кофейник.
Женщины спустились в холл, откуда прошли в большую, довольно темную комнату. Единственным источником освещения здесь были окна, сквозь которые сочился тусклый осенний свет. Нора исчезла за дверью, и Мелоди осталась одна. «Где же мистер Краун?» — удивилась она.
Мелоди оглядела кабинет, ища глазами хозяина. Обстановка здесь напоминала приемную, только шторы и ковер на полу были темно-красными. Вдоль стен выстроились ряды пухлых томов на застекленных полках — должно быть, своды законов. Перед большим окном — стол с ножками в виде львиных лап и два стула, обитых красным шелком.
«Человек, сидящий за таким столом, и сам должен производить впечатление, — подумала Мелоди, — иначе эта роскошь просто поглотит его».
На стене возле двери висела целая коллекция дипломов в солидных рамках. Мелоди подошла поближе. Один диплом — из университета Гонзага. Выходит, он проходил практику в Вашингтоне? Заинтересовавшись, Мелоди принялась читать следующий диплом. Университет штата…
— Садитесь, пожалуйста, миссис Блейк.
Глубокий низкий голос донесся из темного угла между книжным шкафом и окном. Мелоди отскочила от стены и покраснела, догадавшись, что хозяин кабинета все это время наблюдал за ней.
Адвокат вышел на свет — и у Мелоди перехватило дыхание. Вся сила воли понадобилась ей, чтобы отвести взгляд. Этому человеку вполне подходил стол на львиных лапах.
«Господи, — думала она, — какой же он… величественный!»
Он стоял за столом, возвышаясь над ней, словно башня, и его широкие плечи загораживали окно. Нетвердой походкой Мелоди подошла к стулу, села — и только тогда смогла перевести дух. Никогда еще ей не случалось терять голову из-за мужчины, но, Боже правый, Сэм Краун того стоил!