Дорогой, это смерть
Шрифт:
Я сказал, не разжимая ее рта:
— Мария, это Шелл Скотт. Ты пригласила меня на представление. Помнишь?
Она перестала вырываться.
— Только я не хочу, чтобы ты кричала, Мария. Молчи.
Я разжал ее рот.
Она не закричала. Она обернулась и уставилась на меня в оба.
— Приношу извинение за свою грубость, — сказал я. — Но стоило тебе вскрикнуть и я... Одним словом, вероятно, поблизости околачиваются мои... приятели.
Она внезапно расхохоталась.
— Между прочим, я поняла, что ты не профессионал по тому, как ты меня тогда поймал.
Я сказал, что разыскивал мой кабриолет, но оказалось, что к нему в нагрузку полагаются гангстеры.
— А поскольку я знаю, что ты одна из тех немногих, кто не имеет отношения к этим бандюгам, я подумал, что ты, быть может, согласишься подбросить меня куда-нибудь подальше отсюда. Я буду лежать на полу.
— Подброшу. Перелезай вперед.
С каждой минутой эта девчонка нравилась мне все больше и больше.
— Непременно. Давай только отъедем отсюда. И ты мне расскажешь, что произошло после того, как окончилось представление.
Она снова засмеялась и завела машину.
— Много чего. А почему ты не на том свете?
— Эту загадку на этом свете не разгадать.
Я лежал на полу пока Мария выруливала на улицу Тамбуко и все сокрушался по поводу того, что со мной нет моего кольта. Нас никто не остановил.
Когда мы свернули направо, на бульвар Мануэля Гузмана, Мария сказала:
— Ну, вот и все. Иди вперед.
Я перелез через спинку и плюхнулся рядом с ней.
— Куда тебе? — поинтересовалась она.
— Не знаю. Спасибо тебе, Мария.
— Чепуха.
— Можешь меня еще немного подвезти? Чуть подальше от того, о чем мне хотелось бы забыть.
— Разумеется. Куда хочешь. Я свободна до завтрашнего представления. Если оно, конечно, состоится. Им там всем попадет.
Она хихикнула.
Я откинулся головой на спинку сидения. Теперь, когда у меня оказалось время и возможность немного придти в себя, я самым серьезным образом ломал голову над тем, что делать дальше. Сегодня вряд ли что-либо случится, тем более, что в данный момент я вовсе не расположен очутиться в новой передряге. И вообще мне давно пора быть в постели. Мне следовало лежать там еще до того, как я переступил порог этого «Эль Пенаско». «Лас Америкас» теперь остался за пределами моих мечтаний, а от одной мысли об этом вонючем «Дель Маре» меня мутило. Вполне достаточно на сегодняшний день всяких драк и погонь, там же мне придется до утра гонять и давить тараканов. Но кроме «Дель Маре» у меня не было ничего.
Я облокотился о свою дверцу и стал смотреть на Марию. Напоенный ароматами ветер Акапулько врывался в спущенные окна машины и играл ее темными волосами. Она то и дело поглядывала в мою сторону, разговаривала со мной, улыбалась мне. Она была одета, но теперь и в одежде она не казалась мне стандартной. Мария сидела не шевелясь, но все равно было заметно, что в ней ключом бьет жизнь.
— В тебе бурлит жизнь, — заметил я. — Как ты реализуешь свои силы?
— Частично выкладываюсь на представлении. — Она снова мне улыбнулась. — Еще я много плаваю. Люблю водные лыжи. Здесь для этого идеальные условия. Ты умеешь на водных лыжах?
— Нет. Я... почему-то разлюбил воду.
Она засмеялась.
— Это очень легко. Быть может, я когда-нибудь покажу тебе, как это делается.
— Ты показала мне, как нужно танцевать. Да, вспомнил: ты хотела рассказать, что случилось... потом.
Она смерила меня самым серьезным взглядом.
— Сперва скажи мне: те субъекты хотели тебя убить? Поначалу мне казалось, это всего лишь шутка. Я покачал головой.
— Честно говоря, сам не ведаю. Да, они рады бы меня прикончить, но я не знаю, когда именно. Тот жирный коротышка был невменяем.
— После того, как ты улетел, они смылись. — Она улыбнулась. — Их точно ветром сдуло. Даже свою выпивку оставили.
— Угу. А как вела себя девушка, с которой я был?
Мария покосилась на меня.
— Она вела себя довольно глупо. Шумела, хлестала всех по щекам. Особенно тех, кто тебя швырнул в океан. Даже меня ударила. За что, интересно?
Последнее я пропустил мимо ушей.
— Это может оказаться очень важно, Мария. Ты говоришь, она вела себя так, будто случившееся было для нее неожиданностью?
— Вот именно. Я бы сказала, все так себя вели. Я бы повыдергивала ей волосы, но ее увел тот тип.
— Который?
— Здоровый, с глупой рожей. Твой приятель.
Вероятно, это о чем-то говорило, но, так же вероятно, ни о чем. С глупой рожей — это Джордж; вполне натурально, что Глорию увел домой муж. Я теперь был почти на все сто уверен в том, что мое купание не планировалось заранее. Сегодня ночью я буду отдыхать, отдыхать. Сегодня ночью...
— Так куда тебя? — спросила Мария.
— В город наверное. Куда-нибудь. Забьюсь на ночь в какой-нибудь отельчик и поразмыслю над ситуацией.
Мы еще немного поболтали, Мария поинтересовалась, как это мне удалось испортить отношения со столь мерзкими личностями. Я признался, что зарабатываю на жизнь сыском и отделался от нее неопределенными междометиями.
— Тебя послушаешь, Шелл, и оказывается, тебя разыскивают миллионы вооруженных бандитов, — сказала она. — А ты хочешь где-нибудь отсидеться. Я снимаю домик неподалеку отсюда. На пляже. Можешь отсидеться у меня. Там тебе никто не будет угрожать. — Она рассмеялась. — Я хочу сказать, никто из бандитов.
Удивительно, как это раньше мне не пришла в голову мысль о том, что меня может приютить Мария. И все-таки, вероятно, эта мысль зрела где-то во мне, ибо я был очень рад ее предложению. Даже порозовел от удовольствия.
— Знаешь, а ведь это одним махом решает все мои проблемы.
Я взглянул на Марию Кармен. Это было самое лучшее предложение, сделанное мне за весь день. Я присмотрелся к ней, вспомнил, что она вытворяла на сцене, придвинулся и присмотрелся еще внимательней... Черт побери, да ведь это лучшее предложение за весь последний год!