Дорогой сварливый босс
Шрифт:
Его бровь начала опускаться, но я погрозила ему пальцем.
— Если ты собираешься хмуриться на меня, подумай еще раз. Ты дал мне слово. Не хмуриться.
Выражение его лица разгладилось, уголки рта приподнялись.
— Итак, мы никогда не собираемся обсуждать, как ты превратилась из моего маленького приятеля в хладнокровную сучку одним щелчком выключателя?
Я не смогла удержаться от смеха.
— Ты называешь четырнадцатилетнюю меня хладнокровной сукой? Разве это не незаконно?
Он не присоединился ко мне
— Я думаю, нет.
Мои глаза закатились.
— Я не была сукой, Уэст. У меня были трудности с самооценкой, моя мама сходила с ума, старшая школа по большей части была отстой, а ты с каждым годом становился все привлекательнее.
Он склонил голову набок.
— Что это значит?
— Это значит, что тогда я сама себе не нравилась, поэтому я всех оттолкнула.
Тебя. Я оттолкнула тебя.
Он замер, его взгляд был тяжелым и обжигающим.
— Но ты нравилась мне достаточно для нас обоих.
Я вздохнула. Он действительно верил в это.
— Я знаю, что ты верил в это.
— Ты была мне как сестра.
Я съежилась от жалости к себе моложе.
— И я была по уши влюблена в тебя, ты, забывчивый человек. Ингредиенты катастрофы были налицо. Моя низкая самооценка, твоя сексуальность, наша разница в возрасте, твой парад великолепных подружек. Как только ты ушел, ты вернулся как будто больше не мой. Я не знаю. Оглядываясь назад, понимаю, что это глупо, но в то время это казалось таким важным.
Он несколько раз медленно моргнул, глядя на меня, словно пытаясь разгадать, что же было на самом деле.
— Это не глупо, Элиза. Твои чувства никогда не казались мне глупыми. Хотел бы я знать об этом тогда.
— Я бы никогда не рассказала тебе ничего из этого. Кроме того, мне потребовалось время, чтобы по-настоящему понять, почему я была так зла на тебя. Если бы ты тогда на меня надавил, я бы либо убежала, рыдая, либо обругала тебя.
Он покачал головой.
— Ты бы никогда не обругала меня. Ты слишком милая для чего-то подобного.
Это заставило меня рассмеяться и приподнять бровь.
— Я думала, что я хладнокровная сука?
— Я сделал такое суждение только потому, что у меня не было всей информации. Теперь, когда я знаю, каким горячим ты меня считаешь…
— Боже мой! — Я бросила в него сложенной оберткой от палочек для еды. — Это было, когда я была практически ребенком, Уэстон. Очевидно, я больше так не думаю.
Его рот изогнулся в ухмылке.
— Я теперь отвратителен, Элиза?
Это была настоящая рыбалка, если я когда-либо слышала о такой. Уэстон Олдрич был кем угодно, но отвратительным среди них не было, и он был слишком умен, чтобы не осознавать этого.
Я не клюнула на его наживку.
— О, да. Я удивлена, что ты вообще появляешься на людях.
Он глубоко вздохнул и потер грудь.
— Это тяжело и требует большого мужества, но мне удается покидать
Я захлопала в ладоши.
— Очень храбро.
Наш официант принес нам еду, и мы оба замолчали. Это была не та тема, на которую я ожидала поговорить с ним, но я подумала, что пришло время немного разрядить обстановку, и я была рада, что мы это сделали. Надеюсь, мы смогли бы оставить прошлое в покое.
Уэстон решил задать мне вопрос после того, как я только что отправила в рот калифорнийский ролл.
— Как прошло твое свидание?
Я подняла палец, прожевала, а затем проглотила. Я заставила его подождать еще несколько секунд, пока я пила воду.
— Было странно быть с кем-то, кроме Патрика, — я сморщила нос. — Во время свидания с Томасом до меня дошло, что я действительно, действительно одинока.
— Это пришло тебе в голову только тогда?
— Не будь намеренно тупым. Одно дело объявить себя одинокой, и совсем другое — действовать в соответствии с этим. Я так долго была в отношениях, что странно даже думать о том, чтобы позволить другому мужчине прикоснуться ко мне.
— А он?
Я взяла ролл с тунцом, мои глаза метнулись к Уэстону.
— Он что?
Он постучал палочками для еды по столу.
— Прикоснулся к тебе?
— О… нет. Ну, он поцеловал меня, но…
Верхняя часть его тела наклонилась вперед.
— Он поцеловал тебя? Это прикосновение.
— Это был поцелуй. И объятие, — объяснила я.
Его верхняя губа скривилась.
— Я очень стараюсь не хмуриться на тебя.
Я рассмеялась.
— Почему ты хмуришься на меня? Ты должен быть рад, что я двигаюсь дальше.
— Не слишком ли рано целоваться со случайными лесорубами?
— Нет, я так не думаю. Для меня сейчас самое подходящее время целоваться со случайными рыжеволосыми лесорубами. Кроме того, Томас не настолько случайный. Он тоже учился в Колорадском университете в Боулдере, но на два года опередил меня. У нас есть общие друзья.
Уэстон вонзил палочки в горку васаби, глядя на меня из-под нахмуренных бровей. Выражение его лица было опасно близко к свирепому.
— Тебе понравилось?
— Целовать его?
Он опустил подбородок.
— Я никогда не целовалась с парнем с бородой. Это было… по-другому.
Он пренебрежительно фыркнул.
— Звучит как катастрофа.
Я фыркнула.
— Вовсе нет. На самом деле я ожидала почувствовать, что делаю что-то не так, что нелепо. Я была приятно удивлена, обнаружив, что ни в малейшей степени не чувствую себя виноватой.
— Тебе не за что чувствовать себя виноватой.
— Нет, я знаю, что нет, — я покачала головой. — В любом случае, я, возможно, увижу его снова. Несколько его друзей собираются посмотреть выступление группы в пятницу вечером. Он попросил меня пойти с ними на свидание.