Дорогой сварливый босс
Шрифт:
Большие пальцы Уэстона барабанили по рулю, когда он умчался из города.
— У тебя есть ко мне вопросы?
Я оторвала взгляд от планшета, на котором читала о нашей первой остановке.
— Конечно. Ты посещаешь все свои фабрики таким образом?
Он усмехнулся.
— Мы работаем более чем с семьюдесятью поставщиками. У меня нет времени посещать их всех каждый год, хотя я был внутри каждого из них по крайней мере по одному разу.
Я ждала более подробного ответа. У меня было чувство, что все не так просто.
Он выдохнул, переводя взгляд на меня.
—
— Дети? — Я догадалась.
Он кивнул один раз.
— Именно. Andes не работает с поставщиками, которые, по слухам, даже используют детский или принудительный труд. Наш надзор обширен, для некоторых даже чрезмерен, но…
— Я не думаю, что это перебор. Это достойно восхищения.
— Это необходимо, — его челюсти сжались. Он продолжал барабанить большими пальцами по рулю. Проехали еще несколько миль, и пространство вокруг нас заполнила густая тишина.
— Завтра мы пойдем на фабрику, где делают наполнитель?
— Да. Они были со мной с самого начала.
— Вау, — я покачала головой. — Для меня безумие, что ты начал все это в двадцать лет. Когда мне было двадцать, я проводила большую часть времени либо напиваясь на дурацких вечеринках, оправляясь от похмелья, либо лихорадочно готовясь к контрольной накануне вечера.
Он снова взглянул на меня.
— Это именно то, чем ты должна была заниматься. Веселиться, жить. Не похоже, что у тебя был шанс заняться этим, когда ты училась в средней школе.
— Да, — я опустилась на свое место. Уэстон не знал и половины, но та половина, которую он знал, была плохой.
Моя сумасшедшая мать. Ее пренебрежение, депрессия, резкие перепады настроения… автокатастрофа, в которой я ни разу не сомневалась, была преднамеренной. Облегчение, которое я никогда не озвучивала, когда она ушла и мне не пришлось заботиться о ней. Утешение, когда Эллиот переехал домой, и я, наконец, снова смогла дышать.
Уэстон занял место в первом ряду на фоне безумия Элейн Леви.
— Мне не следовало поднимать эту тему, — проворчал он. — Прости.
Я отмахнулась от него, хотя он был прав, ему не следовало этого делать.
— Не волнуйся. Я знаю, что твоя шляпа босса прочно сидит на тебе, но было бы странно притворяться, что ты ничего обо мне не знаешь.
Он откашлялся, но его слова прозвучали с той же грубоватостью.
— Все это правда, но сейчас не время настаивать на больной теме. Это больше не повторится.
— Ты прощен.
Его челюсть сжалась.
— Так просто?
— Ты мой босс, мистер Олдрич. Конечно, я не держу на тебя зла.
Я клянусь, что слышала, как хрустнули его коренные зубы.
На первой остановке нас ждала команда. Двое мужчин
Когда мы приблизились, женщина отделилась от группы. Медленная, изучающая улыбка, которой она одарила Уэстона, прямо противоречила профессиональному рукопожатию, которое она предложила.
Он взял ее руку в свою, накрыв другой ладонью. В уголках его глаз появились морщинки.
— Рад тебя видеть, Марисоль.
Она наклонилась, ее красные губы заблестели.
— Действительно рада тебя видеть, Уэст. Прошло слишком много времени.
Эта женщина была потрясающе красива. Высокая и стройная, с пышными бедрами и тонкой талией, она выглядела как голливудская версия деловой женщины. Ее брюки-сигареты и шелковистая кремовая блузка могли появиться прямо из костюмерного отдела. Ее блестящие локоны выглядели так, словно их только что подправила ее команда красоты. Я даже не ревновала. Я была немного ошарашена, что эта женщина существует в реальной жизни.
— Слишком долго, — согласился Уэстон.
После того, как они, по сути, трахались глазами средь бела дня, они, наконец, отпустили друг друга, и он поприветствовал остальных членов группы. В последнюю минуту он, казалось, вспомнил, что я здесь, и представил меня всем. Они не могли быть менее заинтересованы во мне, и это было прекрасно. В любом случае, я была здесь не из-за них.
Следующие два часа я плелась позади группы, делая заметки, пока мы осматривали фабрику. Уэстон останавливался, чтобы поговорить со многими рабочими, некоторых он знал по имени. Все это время Марисоль оставалась рядом с ним, находя любой предлог, чтобы прикоснуться к нему.
Я узнала, что она возглавляла сеть поставок Andes на Западном побережье. Очевидно, они с Уэстоном тесно сотрудничали. Я лениво поинтересовалась, чем еще они занимались вместе. По ее небрежным прикосновениям я поняла.
Интересно, что Уэстон нарушил собственную профессиональную этику, чтобы трахнуть Марисоль. Я предполагала, что всегда есть исключения из правил — особенно когда исключение выглядело вот так.
Когда пришло время отправляться на следующий завод, я направилась к Tesla Уэстона, остановившись как вкопанная, когда Прекрасная Марисоль открыла пассажирскую дверь и проскользнула внутрь, усаживаясь на мое сиденье, как будто оно принадлежало ей.
Кто-то прочистил горло позади меня.
Я обернулась, захлопнув свой отвисший рот. Дев и Джефф, два других менеджера, стояли рядом со своим внедорожником.
Дев открыл заднюю пассажирскую дверь.
— Ты едешь с нами.
— Я?
Я оглянулась и увидела, что Тесла выезжает со стоянки, и у меня внутри все сжалось. Уэстон бросил меня, не сказав ни слова. Он фактически бросил меня.
Мудак.
Все, чего я хотела, это сесть на бордюр и отказаться куда-либо идти, пока он не вернется и не вышвырнет Марисоль с моего сиденья. Тогда я бы вышвырнула его со своего места и оставила бы в пыли.