Дорогу открывали саперы
Шрифт:
— Чем вы тут занимаетесь? — поинтересовался я.
— Хотим использовать силу течения Днестра для движения наших паромов, — ответил он. — Бензина маловато, экономить надо. А то уж больно много его расходуют катера.
Мы полюбопытствовали, что же они такое мастерят. Вележов показал нам специально оборудованный паром, который блоками соединен с тросом, перетянутым через реку. Продемонстрировали его действие. Паром ставится под некоторым углом к течению и под его напором перемещается по тросу к противоположному берегу.
— Да это же давно забытый способ передвижения паромов по канату, — заметил Калягин.
— Согласен, способ-то старый, да содержание новое — полезное. Спасибо вам, товарищ майор, за инициативу и рационализацию, — поблагодарил я комбата.
Убедившись, что дело здесь двинулось вперед, мы отправились к Берзину. Дорогой я спросил Александра Яковлевича [172] Калягина, что нового из средств инженерного вооружения мы можем ожидать в ближайшее время. Он не сразу ответил на этот вопрос. Подумав, сказал, что кое-что уже сделано и принято на вооружение, но многое еще в заделе. Инженерная техника развивается не слишком быстрыми темпами. Лучше всего обстоит дело с минновзрывными средствами. Противотанковая мина в деревянном корпусе, вес взрывчатого вещества которой составлял 5 кг, заменена более мощной и надежной новой миной. Она тоже в деревянном корпусе, но вес взрывчатого вещества ее уже 7, 5 кг. Принят на вооружение новый взрыватель для мин, который надежно обеспечивает безопасность при ее установке. Сконструировали его наши известные изобретатели П. Т. Радевич и Н. П. Иванов. Я хорошо знал этих товарищей. Это старейшие наши специалисты, которые еще совсем молодыми техниками начинали свою научную работу в бытность мою начальником Научно-исследовательского инженерно-технического полигона РККА в 1933–1935 годах. Один из них, Радевич, очень помог мне в проведении экспериментов с летающей противобортовой танковой миной. Услышать об этих товарищах было приятно.
Рассказал Калягин и о том, что созданы новые электрохимические замыкатели с замедлением от 1 до 120 суток, часовые замыкатели 10–60-суточного замедления, улучшена конструкция миноискателя и увеличена длительность его работы с одной зарядкой. Тульские предприятия выпускают танковый трал под шифром ПТ-3 для проделывания проходов в минных полях. Он используется как навесное оборудование к боевым танкам.
— Над этим работает известный вам конструктор подполковник Мугалев, — сказал Александр Яковлевич.
Адъюнкта Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева П. М. Мугалева я хорошо помнил. Еще в 1933–1935 годах он начал работать в области траления минных полей. Это настоящий энтузиаст своего дела, страстный изобретатель. Уже в дни советско-финской войны он сконструировал трал, который отличался от известных. В 1940 году Павел Михайлович испытал первый образец, но при подрыве мины его контузило, и он надолго выбыл из строя. Однако, человек большой воли, Мугалев через год продолжил работу над тралом и успешно испытал его на фронте. К середине 1943 года по предложению Мугалева была сформирована опытная часть наземных противоминных тральщиков, заместителем командира которой стал он сам. Подразделения минных тральщиков вместе с другими частями армии в [173] середине сентября форсировали Днепр, участвовали в расширении букринского плацдарма, прокладывали нашим танкам путь на Киев. За отвагу и героизм, высокое воинское мастерство в боях за Днепр, за овладение букринским плацдармом, за освобождение Киева части было присвоено почетное наименование Киевской. Многих бойцов и командиров наградили орденами и медалями, а командир взвода старший лейтенант А. З. Петушков и подполковник П. М. Мугалев были удостоены звания Героя Советского Союза. Изобретение Мугалева нашло широкое применение. Вскоре было сформировано несколько специальных частей наземных противоминных тральщиков.
Важной новинкой было принятие на вооружение нового понтонно-мостового парка ПМП, имевшего понтоны с закрытой палубой. Это резко повышало незатопляемость и живучесть понтонных мостов, грузоподъемность которых возросла до 100 т, что в полтора раза превышало грузоподъемность существующих.
— Сейчас ведется разработка опытного образца траншейного экскаватора, — продолжал Калягин. — Но, по всей видимости, до конца войны мы не успеем его запустить в производство.
Разговор наш прервался: машина уже въезжала в Усьце-Бискупе. В штабе Берзина не оказалось. Он находился на переправе. Туда же направились и мы. Проезжая по поселку, я обратил внимание на то, что на его улицах теперь уже почти никого не было. Ожидающие переправы автомобили, конный транспорт и танки укрылись в садах, во дворах, прижались к заборам. Повсюду были расставлены указатели, посты регулирования. Тут уж не заблудишься.
Мы спустились вниз к реке. И здесь ничего лишнего. На берегу шла погрузка автомобилей на паромы для переправы в междуречье. Обратно эти же паромы принимали машины, идущие с фронта в тыл. Везде — полный порядок. Комендантская служба работала четко.
Отыскали Берзина. Он коротко доложил о ходе переправы, об организации комендантской службы. Она заслуживала высокой оценки.
— Фашистская авиация не беспокоит вас? — спросил я.
— Не без этого. Сегодня утром прорвались три самолета и на бреющем полете сбросили десять бомб. Паромы остались целы. Семь бомб упало в долине и на берегу, три в реку. Отделались удачно. Сейчас ведем подготовку к наводке понтонного моста. Вон там, где копошатся понтонеры, — [174] показал рукой Берзин, — уже начали составлять мостовые паромы. С наступлением сумерек будем наводить.
— Хорошо, посмотрим на вашу работу.
Вдали, вверх по течению, раздавались звуки работающих копров, забивавших сваи. Все же нашли понтонеры грунтовой участок на дне реки. Мы подъехали к месту строительства. Более половины низководного моста было уже готово. Но сделать еще предстояло много. И саперы спешили. Работы шли в высоком темпе. По мере забивки свай быстро обстраивались свайные опоры. Тем временем к голове моста на особой тележке, загруженной до отказа, подвозились прогоны и укладывались на пролет. Вслед за этим подавался настил. Несколько человек отбойными молотками звучно забивали штыри, крепя насадку к сваям. Рядом мотопилой отрезались лишние куски бревен и досок. Все делалось без суеты, крика, по четко разработанному графику.
Начало вечереть. Берзин напомнил, что сейчас начнется наводка моста. Мы без промедления отправились туда. Расположились на берегу, несколько в стороне от места работы, чтобы не мешать понтонерам, стали наблюдать за ходом наводки. Берзин четко отдавал команды, саперы проворно выполняли их. Все операции по вводу паромов в линию моста, их смыканию велись по сигналам флажком, точно на учениях. Еще не совсем стемнело, когда наводка моста была закончена. На нем в определенном порядке разместилась дежурная команда. Остальные отошли подальше. И вовремя. Откуда ни возьмись над переправой вдруг появились три вражеских самолета. С диким ревом на бреющем полете они пронеслись над ней и сбросили несколько бомб. К счастью, ни одна из них в мост не попала. Но осколками разорвавшейся на берегу авиабомбы было ранено пять понтонеров из дежурной команды. Основная же масса людей не пострадала. Вот что такое организованность, точное выполнение установленного порядка на переправах.
Берзин доложил о готовности моста. Я разрешил начать переправу, и по нему пошли автомашины, орудия, конный транспорт.
К концу апреля все намеченные мосты в Устечко, Усьце-Бискупе, Жванце и Залещиках были построены, о чем я доложил по телеграфу командующему фронтом маршалу Г. К. Жукову.
Забегая вперед, скажу, что 1 мая танковый корпус генерала П. П. Полубоярова переправился в междуречье по низководному мосту в Залещиках. Задание командования было выполнено в срок. Саперы совершили настоящий подвиг, [175] обеспечив войска мостовыми переправами через Днестр. Теперь фронт имел пять 60-тонных низководных мостов. В районе Залещиков и Усьце-Бискупе мосты дублировали мощные паромные переправы, они имели хорошее зенитное прикрытие, что гарантировало бесперебойную переброску войск через Днестр в любых условиях.
После окончания строительства мостов 3-я и 6-я понтонные бригады получили задачу обеспечить в районе Устечко, Залещики, Усьце-Бискупе, Жванец надежную работу переправ. В случае разрушения они должны были быстро восстановить их..
Отдав необходимые указания командирам 3-й и 6-й понтонных бригад, мы с Калягиным поехали в Славуту, куда прибыли рано утром 1 мая. Полковник Слюнин доложил мне, что через два дня после нашего отъезда на Днестр генерал Благославов возвратился в штаб инженерных войск, На следующий день с разрешения маршала Жукова он уехал в Москву.