Дороже всего на свете

Бетс Хейди

Как и в прошлый раз, Берк проводил ее из кабинета врача до машины. Он выглядел потрясающе в темном костюме и пальто из верблюжьей шерсти.

Неудивительно, что он дважды появлялся на обложке «GQ». Они почти ничего не сказали друг другу с того момента, как встретились в приемной врача. Он лишь настойчиво убеждал Шеннон бросить работу и полностью посвятить себя учебе. А она чувствовала себя такой маленькой и беззащитной в своих темных юбках и безразмерных свитерах.

– Вы идете домой? – сказал он наконец, прерывая поток ее мыслей.

– Да,

я поеду на электричке, не волнуйтесь – ответила она, как и в прошлый раз.

В прошлый раз он согласился, но сейчас ласково улыбнулся и положил руки ей на плечи:

– Я настаиваю.

И Шеннон не успела возразить, как он усадил ее в лимузин и захлопнул дверцу. Она почувствовала себя немного смущенной, когда он сел рядом.

– Это лишнее, – возразила Шеннон. – Я бы хотела прогуляться. Собиралась по дороге купить пиццу.

– А я бы хотел, чтобы вы поехали со мной, сказал он, не обращая внимания на ее слова. – Это центр Чикаго, и если днем вы здесь в безопасности, то вечером гулять тут – не самая удачная идея.

– Но сейчас только пять часов, – заметила она. И я не собиралась гулять, я просто собиралась пойти домой.

Прищурившись, Берк внимательно посмотрел на нее, пропуская ее аргументы мимо ушей:

– Мне бы не хотелось, чтобы вы гуляли одна.

Ведь сейчас вы отвечаете не только за себя.

– Вы собираетесь купить мне машину? – спросила она улыбаясь.

– Нет. Я просто найму вам водителя.

Она засмеялась.

– Вы вовсе не должны этого делать.

– Конечно, не должен, – сказал он ей, – но я хочу. Каждое утро он будет ждать вас у дома и отвозить, куда вам надо.

Она представила себя в роли студентки с личным шофером. Наверное, она такая одна в университете.

– Я лучше буду ходить пешком.

Берк внимательно посмотрел на нее и произнес:

– Машина будет около вашего дома в восемь утра каждый день. Если вы захотите пойти пешком, то водитель просто поедет за вами, так что вы всегда будете вольны решать, как добираться до университета.

Несколько секунд она внимательно изучала его лицо, отметив волевую линию подбородка и мягкий свет, который излучали серые глаза.

– Вы всегда привыкли делать так, как вам хочется?

Она не нашлась, что ответить.

– Вы же слышали, доктор сказал, что я должна больше ходить пешком, – сделала она последнюю попытку возразить.

– Я куплю вам беговую дорожку, – сказал он.

Наконец она сдалась. Споры с ним были похожи на велосипедную поездку по Эвересту.

– Хорошо, я согласна. Спасибо.

Он нежно посмотрел на нее, отчего ее сердце учащенно забилось.

– Не за что, – ответил он.

Почувствовав головную боль, Шеннон откинулась на мягкое кожаное сиденье.

– А ваш шофер знает, куда нужно ехать? – поинтересовалась она.

– Конечно.

Ей так хотелось есть, что головокружение усилилось.

– Можно мне немножко вздремнуть? – спросила она сонным голосом. – Я вчера очень поздно легла – занималась.

– Конечно, поспите, – тихо сказал Берк, сев так, чтобы она могла положить голову ему на плечо.

Внутренний голос предупреждал ее, чтобы она была осторожна. Она находилась слишком близко к нему. Ее щека лежала на его плече, а его руки обнимали ее. Тот же голос говорил ей, что нужно отодвинуться подальше, но у нее не было ни сил, ни желания это делать. Вместо этого она подвинулась к нему поближе и заснула таким глубоким сном, каким не спала, наверное, уже несколько недель.

Легкий прохладный ветерок, дующий в приоткрытое окно лимузина, разбудил ее. Шеннон не знала, сколько проспала, и не могла понять, где находится.

Берка в машине не было. Она только собралась выйти, чтобы посмотреть, где они находятся, как к машине подскочил парень в белой униформе с большими картонными коробками. Он быстро поставил их на сиденье и исчез до того, как она успела открыть рот, чтобы спросить. И тут же появился Берк, который тоже держал в руке много коробок.

– Это то, о чем я думаю? – спросила она, втягивая носом запах, исходящий от них.

– Ведь вы же сказали, что хотите пиццу, – ответил он, выбирая самую большую коробку с пиццей и кладя ей на колени. – Я не знал, какую именно пиццу вы любите, поэтому решил купить каждой понемногу.

– Вы серьезно? – Шеннон поднесла коробку с пиццей к носу и глубоко вдохнула аромат. – О господи! Пахнет божественно!

– Так почему же вы не едите?

Шеннон заметила лукавый огонек в его глазах и веселые нотки в голосе. Улыбнувшись, она взяла самый большой кусок и откусила.

Следующие несколько минут она молча жевала, поглядывая на остальные коробки, выбирая, какую же пиццу съесть потом.

– Это так любезно с вашей стороны. Большое спасибо.

Она положила руку ему на колено, совершенно случайно, не думая о том, как Берк расценит этот жест. И когда он взял ее руку в свою, она не отняла ее. У нее просто не было сил сопротивляться.

– Мне самому очень приятно. Вы уверены, что больше не хотите?

Она решительно мотнула головой:

– Нет! Я не смогу съесть больше ни кусочка.

Все было очень вкусно, как раз об этом я мечтала.

Спасибо еще раз.

Она вежливо отняла руку.

– И часто с вами случаются приступы голода? – поинтересовался он, отодвигая коробки, которые стояли между ними.

Их колени соприкоснулись. Берк снова взял ее руку в свою. И подвинулся к ней еще ближе. Когда он откинул голову назад, чтобы внимательно посмотреть ей в лицо, она немного расслабилась и попыталась ответить на его вопрос.

Если она скажет, что съела большой пакет кукурузных хлопьев по дороге к врачу, он подумает, что она обжора. Она снова почувствовала угрызения совести, что ест так много. Но ведь он отец ребенка и ее работодатель, и он должен знать всю правду.