Дороже жизни

Стар Дана

На следующий день всё заведующей высказал.

Она, естественно, была не в курсе.

— Это санитары наши учудили. Потому что у Анечки истерика началась. Она могла себя поранить. Вот они и привязали. — Равнодушно отчеканила мымра, поливая уродливые кактусы на подоконнике в своём кабинете.

Ммм, а кабинетик-то ничё такой!

Стеклопакеты, евроремонт. Монитор «Apple». Хорошо так устроилась, кобылка-то. Бедные пациенты там тушёнку не пойми из кого жрут, а она тут кайфует во всю.

Ничего! И до неё я тоже доберусь.

Не долго вам ваш жирный зад на

тёплом местечке просиживать осталось, Наталья Степановна.

* * *

Следующие дни прошли более-менее относительно спокойно. Девушка перестала истерить и уже смотрела на меня не так презрительно, как раньше. Поняла, видимо, что я друг и что мне доверять можно. Особенно, когда я её от ремней спас. В такие моменты гордость просто через край била!

Не зря же чёрный пояс у меня на полке пылиться. Было дело. Боксом занимался и даже на соревнования ездил. Вот и пригодились навыки. Пусть только попробуют эти уроды ещё нечто подобное учудить — сами инвалидами станут, а я — их личной сиделкой. Также к кроватям привяжу и на неделю взаперти оставлю. Пусть орут, под себя гадят, матерятся! Мне вообще будет пофиг!

* * *

Наши занятия продолжались изо дня в день. Я делал Ане массаж, с ложечки кормил, руки и ноги разминал, пытаясь всеми возможными способами укрепить мышцы. Сначала кушала она очень плохо, но потом, с моей поддержкой, с каждым разом всё лучше и лучше.

Последующий новый день дарил нам новые успехи! Аня стала чаще улыбаться, больше общаться. Сначала было очень тяжело. Но я пытался её разговорить. Болтал о себе всякие бредни, рассказывал анекдоты, разные истории и сам удивлялся тому, что оказывается я не ничтожество! А у меня есть некий скрытый талант. Точнее, призвание стать неплохим психологом!

Потихоньку мы учились садиться. Она уже сама держала ложку, сама кушала, но иногда делала вид, что не может. Наверно, просто желала внимания. Девочка начала привязаться ко мне. А вскоре, в её красивых глазах, я начала замечать это странный, озорной блеск. Такой, словно она мной восхищалась.

Или… влюбилась.

Однажды, я остался в её палате, чтобы немного передохнуть и почитать книги по реабилитации, которые посоветовал мне мой наставник — заведующий психиатрическим отделением. Анна, в тот момент, сладко дремала, а я, пользуясь моментом за руку её взял и легонько сжал, нежно погладив эти хрупкие, исхудалые пальчики, как вдруг, кухарка в комнату с обедом пожаловала.

Настолько увлёкся чтивом, что даже не понял, что произошло. Услышал лишь лёгкий хлопок и отчаянный женский стон. Меня будто по башке раз эдак с десять огрели!!! Оказывается, идиотка споткнулась и опрокинула чай на кровать Ани. Точнее, на её ноги. Грёбанная тупица облила её ноги КИПЯТКОМ!!!

Но Аня… АНЯ крепко спала. И не шевелилась. Я быстро простыни дёрнул, а там, чуть ниже колен, кожа вся красными пятнами покрылась и даже дымилась.

Неожиданно, девушка проснулась. И разревелась.

Нет. Ей было не больно! Физически. Она просто поняла, что я ее ноги увидел. Синие, исхудалые… Даже кусочек свежего шрама немного рассмотрел, уродливо тянущегося вдоль стройных бёдер. Потому что в этот момент у неё ночнушка практически до уровня живота задралась и насквозь промокла, а обычно, когда я ей ноги массировал, она в штанах была. Именно поэтому девушка заплакала. А потом прочь всех прогнала.

Оказалось, что её ноги, вообще ничего не чувствовали. В том числе, сильные ожоги от кипятка.

Да что же это за херня такая!!!

Да я их всех к чёртовой матери придушу!!! Как утят!!!

Придушу и в ряд уложу, выродков!!!

Это не больница. Это тюрьма.

Самая настоящая.

Если бы у меня хотя бы миллион в кармане был, как в былые времена, я бы уже точно в Рай это сраное место превратил. Вернуть бы время назад… Тачки бы все свои распродал, редкие, коллекционные, между прочим, и все бы больницы города по самому последнему «писку» обставили.

Как хорошо, что мысли в другое русло повернулись.

Теперь, я начал уважать своего отца. Нужно будет обязательно прощения попросить. Вот только не отвечает он на звонки.

Вообще, правильно делает.

Как отмотаю «срок», обязательно всё ему выскажу. Он ведь скоро мэром станет. Быстро порядок в городе наведёт. Не сомневаюсь!

Отец мне поможет.

* * *

Сегодня я узнал, что умер мой самый лучший друг. Мы с ним, считай, в одних пелёнках выросли. Разбился. Насмерть. В нелегальной гонке участвовал.

Я на пару дней отгул взял, на похороны поехал. Просто не в состоянии сейчас был с Аней возиться. Настроения ноль. Забыться хотелось, и нажраться до опупения.

Я ведь тоже человек, пусть только внешне. Хоть и тварь редкостная, но у меня в груди по-прежнему сердце бьётся. И оно чувствует. Чувствует эту боль, вину, невозможность исправить собственные ошибки. Каждый день, каждую минуту я думал о том, какой же я ублюдок конченный.

Винил себя, Богу молился, замаливая грехи. Но легче, правда, не становилось.

Тогда решил устроиться на дополнительную работу. Сначала грузчиком, потом охранником, ну и курьером ещё. Спал всего три часа в сутки. Иногда на работе засыпал, иногда, сидя возле Аниной постели. Девушка меня жалела. Одеялом накрывала и по волосам гладила, когда я отключался. А меня кумарило. Больше всего не от усталости, а от её сладкой улыбки.

Бедная моя малышка. Знала бы кого гладит, кого на коленях своих лелеет, которые, мать твою, теперь ничего не чувствуют!!! Точно бы жить не захотела.

* * *

Как уже говорил ранее, пришлось немного отвлечься от работы, после похорон друга. А когда в больницу вернулся, как только порог этого замаскированного Освенцима переступил, сразу же её жалобные вопли услышал. Даже букет из рук выронил и конфеты.

Леденцы Ане купил. Самые дешёвые. Вот ведь стыдоба! Дожили, млять! На другие просто денег не хватило. Я, наконец, квартиру полностью оплатил. А до этого в кладовке ночевал, там же, в этой дурке поганой. Ничего! Скоро зарабатывать начну, в частную клинику девушка переведу, от этого кошмара подальше.