Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1962-1980

Раззаков Федор Ибатович

Вернувшись в Москву, Высоцкий и Влади после долгих мытарств находят для себя отдельную комнату в двухкомнатной квартире милого старика с «Мосфильма», в районе станции метро «Аэропорт». Популярность его к этому времени выросла неимоверно, знакомства с ним ищут многие сильные мира сего. Б. Дидорова вспоминает: «В 1969 году — я тогда жила на проспекте Вернадского — Володя вдруг привез ко мне Галину Брежневу. Помню, что с ней был какой-то заместитель министра…»

На какое-то время Высоцкий приходит в душевное и физическое равновесие, старается писать. Правда, последнее дается ему с трудом. Если в предыдущие годы из-под его пера в год выходило до 50 произведений, то в 1969 году — около двадцати. За весь год он дал всего лишь

три крупных концерта.

В том году Высоцкий снялся в трех фильмах. В двух он сыграл эпизоды («Белый взрыв» и «Эхо далеких снегов») и в одном (Опасные гастроли») — главную роль. Во время съемок одного из этих фильмов с Высоцким произошла весьма неприятная история, которая едва не стоила ему свободы.

В одном из районов Одессы была изнасилована несовершеннолетняя девочка. Совершив преступление, мерзавец скрылся, однако то, как он подходил к жертве на улице, как уводил ее, видели дети, игравшие неподалеку. Когда оперативники попросили их описать внешность насильника, все они в один голос стали утверждать, что он похож… на Владимира Высоцкого. Сыщики посчитали это нелепым совпадением, но вскоре им стало и (вестно, что знаменитый актер в эти дни действительно находился в городе. И оперативники отправились к нему в гостиницу.

Узнав, в чем его подозревают, Высоцкий, естественно, возмутился. И выложил перед сыщиками свои алиби: в тот день он был за пределами города, на съемках, и это могут подтвердить как минимум человек тридцать из съемочной группы. Сыщики учли это признание артиста, но на всякий случай попросили Высоцкого сдать кровь на анализ. Каково же было их удивление, когда кровь артиста совпала с кровью преступника (сгустки ее нашли под ногтями жертвы). Тут дело принимало серьезный оборот.

По мнению людей, близко знавших тогда Высоцкого, он был в смятении. В те годы многие искали повод, чтобы поймать его за руку на чем-то незаконном. А тут такая история. Было от чего схватиться за голову. Между тем помощь к Высоцкому пришла с неожиданной стороны.

Утром следующего дня в его гостиничный номер пришел мужчина, который представился работником милиции и давним почитателем творчества Высоцкого. Он объяснил актеру, как следует себя вести в подобной ситуации. «Главное, — сказал он, — избежать очной ставки». Преступника видели всего лишь дети, и повлиять на их показания очень легко. Поэтому актеру следовало на время исчезнуть, а режиссеру фильма требовалось немедленно дать распоряжение отпечатать фотографии сцен с участием Высоцкого, которые снимались в тот день.

Обеспечив себе с помощью режиссера алиби, Высоцкий, как ему и советовал доброжелатель, тут же уехал в Москву и там в течение нескольких дней скрывался на квартире своего приятеля Юрия Гладкова. В конце концов вскоре выяснилось, что Высоцкий к этому происшествию никакого отношения не имеет, и он благополучно вышел «из подполья».

Однако вернемся к отношениям Высоцкого с кинематографом. Несмотря на то, что фильм «Опасные гастроли» являл собой довольно слабое по художественным достоинствам произведение, он все-таки сумел стать (в основном благодаря присутствию в нем В. Высоцкого) фаворитом сезона — в прокате 1970 года картина заняла 9-е место, собрав 36,9 млн. зрителей. Говорят, что 20 копий этого фильма, еще до его выхода на широкий экран, отобрали для личного просмотра члены советского правительства.

Между тем осенью 69-го Высоцкий готовился к съемкам очередного фильма — Г. Полока собирался пригласить его в картину «Один из нас». На этот раз Высоцкому предстояло воплотить на экране ни много ни мало бесстрашного советского разведчика. Но судьба распорядилась по-своему. 2 октября на худсовете «Мосфильма» секретарь Союза кинематографистов Всеволод Санаев гневно заявил: «Только через мой труп в этом фильме будет играть Высоцкий! Надо будет, мы и до ЦК дойдем!» Но в ЦК идти не пришлось, так как и там сторонников Высоцкого

не нашлось. К тому же свое веское слово сказал и КГБ, курировавший съемки фильма подобной тематики. Допустить, чтобы советского разведчика играл алкоголик, человек, бросивший семью и заведший амурную связь с иностранкой, КГБ, естественно, не мог. Восходящая «звезда» 5-го Идеологического управления, в скором времени его бессменный руководитель, Филипп Бобков так и заявил в те дни: «Я головы поотрываю руководителям Госкино, если они утвердят кандидатуру Высоцкого!»

Видимо, удрученный таким поворотом событий, Высоцкий в начале ноября вновь ушел в запой. В конце месяца он уже лежит в люблинской больнице у доктора Воздвиженской. Три месяца назад, едва не отдав Боту душу, он зарекался держать себя в руках, надеялся сам и обнадеживал других. И вот — новый запой, страшнее предыдущего. Вывести из этого запоя Высоцкого не смогла даже Марина Влади, которая вскоре прилетела в Москву. В конце января 1970 года, в канун своего дня рождения, Высоцкий устроил в квартире на 2-й Фрунзенской настоящий погром. После него он виновато каялся В. Золотухину: «У меня такая трагедия… Я Марину вчера чуть не задушил. У меня в доме побиты окна, сорвана дверь… Что она мне устроила… Как живая осталась…»

В марте Высоцкому вновь пришлось лечь в больницу, и это к чение оказало на него благотворное влияние. Оно продолжаюсь, с перерывами, до середины мая и привело Высоцкого в долгожданное равновесие. Немалое значение при этом имело и ю, что в театре Любимов приступил к постановке «Гамлета» и главную роль отдал Высоцкому. Ради успеха в этой роли Высоцкий готов был пойти на любые жертвы и воздержания.

Позднее В. Высоцкий вспоминал: «У меня был совсем трагический момент, когда я репетировал «Гамлета» и когда почти никто из окружающих не верил, что это выйдет… Были громадные сомнения — репетировали мы очень долго, и если бы это был провал, это бы означало конец — не моей актерской карьеры, потому что в этом смысле у нас намного проще дело обстоит: ты можешь сыграть другую роль, — но это был бы конец для меня лично как для актера: я не смог этого сделать! К счастью, и ого не случилось, но момент был очень такой — прямо как на лезвии ножа, — я до самой последней секунды не знал, будет ли это провал или это будет всплеск…»

В тот год состояние нервного возбуждения, балансирования на лезвии ножа» преследовало Высоцкого не только в театре. По Москве, в связи с его официальным разводом со второй женой (это случилось в феврале), поползли слухи, что Высоцкий собирается «съезжать» за границу. Ответом на это явилась песня «Нет меня, я покинул Расею», которая заканчивалась весьма лаконичными строчками:

Не волнуйтесь, я не уехал!

И не надейтесь, я не уеду!

В том же году на 40-м году жизни от рака умер один из ближайших друзей Высоцкого Левон Кочарян. Сняв всего лишь один фильм «Один шанс из тысячи» (1969), он так и не сумел ухватить этот шанс в жизни и угас преждевременно.

На его похороны пришло огромное количество народу, так как люди любили его за веселый нрав и хлебосолье. Высоцкий не пришел ни в больницу к умирающему другу, ни на его похороны. После этого многие его друзья посчитали его предателем и прервали с ним отношения. Позднее Высоцкий так объяснил свое поведение: «Я вообще не ходил к Кочаряну — ни когда он болел, ни в больницу, ни на панихиду — никуда. Я не мог вынести: чтобы он — больной…»

В 1970 году Высоцкий имел прекрасную возможность проявить себя на кинематографическом поприще в комедийнойроли — режиссер Л. Гайдай пригласил его на роль Остапа Бендера в экранизацию «Двенадцати стульев». Однако поработав с неделю, Высоцкий вновь ушел в загул и на эту роль взяли другого актера. Судя по тому, с каким желанием репетировал он роль Гамлета, как ради нее отказывался на время от собственных пороков, роль Бендера его на такие поступки совсем не вдохновляла.