Достаточно времени для любви, или жизнь Лазаруса Лонга
Шрифт:
Руки мужа, его колени были не столь удобны, но, с точки зрения капитана, оба родителя должны вместе пройти это испытание... руки мужа успокаивают роженицу, и, поддерживая ее физически и эмоционально, муж позволяет ей сосредоточиться на чисто физиологических аспектах.
Муж, прошедший через все это, мог не испытывать сомнений в том, что отец именно он. Даже если на самом деле это был не так – что с того? – крохотный факт исчезал, поглощенный огромным опытом.
Ну, что будем делать, док? Возьмем станок? Или пусть его заменят руки Джо? Нужна ли ребятам эта вторая "женитьба"? Выдержит ли Джо – физически и эмоционально? Конечно, Ллита здорово отяжелела. И хотя Джо даже к концу срока весил больше – что, если он потеряет сознание и уронит ее в самый неподходящий
Обдумав эти вопросы, Шеффилд вывел управление гравистатом на вспомогательный пульт возле акушерского кресла. Невзирая на все неудобства, рожать она будет здесь. Только в этой каюте хватало места и под рукой были постель и ванна. Ну конечно, если он напугал с датой зачатия, ему придется протискиваться мимо докучливой штуковины, чтобы добраться до своего стола и гардероба, дней пятьдесят, а то и шестьдесят. А потом наконец можно будет разобрать ее и спрятать подальше.
А то, может, удастся продать ее на Единогласии – для тех мест подобное совершенство в новинку.
Он разложил кресло, болтами прикрепил его к полу, поднял на максимальную высоту, поставил перед ним акушерскую табуретку, отрегулировал и ее, после чего обнаружил, что кресло можно опустить сантиметров на десять-двенадцать и при этом останется еще достаточно места для работы. Проделав все это, он уселся в акушерское кресло и принялся возиться с регулировками. Оказалось, что седалище можно приспособить и для особы ростом с него самого, впрочем, это не удивительно: на Валгалле встречаются дамы и повыше.
* * *
Минерва, по моим расчетам, Ллита перехаживала дней десять. Ребят это не беспокоило, а я старался не привлекать их внимания, поскольку сам тоже не слишком беспокоился: выглядела Ллита хорошо во всех отношениях. Я подготавливал ее не только с помощью наставлений и тренировок, но и с помощью гипноза, чтобы все прошло самым благоприятным образом: не люблю чинить повреждения, канал этот должен растягиваться, а не рваться. Тревожило меня одно: не исключено, что придется свернуть шею уроду.
То есть – зачем кокетничать перед собой? – убить новорожденного.
Вычисления, которые я проделал в одну бессонную ночь, оставляли лазейку для риска и если я ошибся в предположениях, шансы могут оказаться даже похуже.
Но если придется, значит – придется.
Я тревожился гораздо больше, чем Ллита. Она, похоже, вообще не волновалась: гипнотическая подготовка давалась мне неплохо.
Но если придется делать эту пакостную штуковину, нужно будет орудовать быстро, так, чтобы она ничего не заметила, и поскорее убрать скорбные останки подальше от их глаз. А потом заняться жуткой работой: попробовать вновь соединить их эмоционально. В качестве супружеской пары? Не знаю. Быть может, у меня сложится определенное мнение, когда я увижу, что она выносила.
Наконец схватки участились, и я велел им забираться в кресло... условия были легкими, четверть нормального тяготения. Кресло было отрегулировано; натренировавшись, они привыкли к этому положению, Джо устроился внутри, широко расставил ноги, уперся ими в подколенники и чуть прижал – но не крепко, поскольку дергаться не ему. После чего я поднял Ллиту и без особых трудов усадил ему на колени – в этом псевдотяготении она весила менее сорока фунтов... восемнадцать кило.
Она расставила ноги почти горизонтально и подалась вперед. Джо держал ее, чтобы она не упала.
– Так хорошо, капитан? – спросила она.
– Отлично, – ответил я. В кресле ей было бы, пожалуй, удобнее, но тогда Джо не мог бы обнять ее. Я даже не говорил им, что рожать можно иначе. – Поцелуй ее, Джо, а я пристегну.
Левый ремень – вокруг обоих колен, потом вокруг правых... для ступней я добавил дополнительные упоры, потом обвязал грудь, плечи и бедра Джо так, чтобы он не мог шевельнуться, даже если весь корабль рассыплется на куски, но Ллита была свободна. Руки ее свободно лежали па рукоятках, а его руки пряжкой живого любящего пояса соединились прямо под ее
Мой табурет был привинчен к полу. Я надежно присоединил ремень, привязался и напомнил им, что начинается главное – в этом попрактиковаться мы не могли, чтобы не случилось выкидыша.
– Джо, сомкни пальцы, но не мешай ей дышать. Тебе удобно, Ллита?
– А... – едва выдохнула она. – Я... начинается!
– Терпи, дорогуша!
Я убедился, что левой ногой упираюсь в педаль управления гравистатом, и поглядел на ее живот.
Большой! И как только он напрягся, я переключил гравитацию с одной четверти на два "g". Ллита охнула, а младенец дынным семечком выскочил мне прямо в руки.
Я ногой перевел тяготение на привычную для нас четверть земного и быстро оглядел новорожденного. Нормальный мальчишка, красный, морщинистый и некрасивый. Я хлопнул его по попе – и он завопил.
ВАРИАЦИИ НА ТЕМУ: VIII
НА ЕДИНОГЛАСИИ
(Опущено.) ...девушка, на которой я собирался жениться, вышла замуж и уже завела ребенка. Стоит ли удивляться: ведь я провел целых два года за пределами Единогласия. Но драмы не было; в конце концов мы уже жили с ней в браке около ста лет назад. Старые друзья. Я поговорил с ней, с ее новым мужем, а потом женился на одной из ее внучек: той, что происходила не от меня. Конечно же, обе девочки были из Говардов: и Лаура, и моя очередная жена из Семейства Фут. <Поправка: Семейство Гедрик. Указанная Лаура (относящаяся к числу предков нижеподписавшегося) действительно носила фамилию Фут в соответствии с архаической патрилинеарной традицией, так часто приводящей к путанице в старых анналах; однако принадлежность к клану внутри Семей всегда определялась по более логичной патрилинеарной системе. Генеалогии были переработаны соответствующим образом только в 3307 году григорианского календаря. Подобное расхождение могло бы позволить датировать мемуары... но другие источники утверждают, что северные олени появились на Валгалле примерно через полтора столетия после того, как старейший – вне всякого сомнения – вступил в брак с Лаурой Фут-Гедрик. Но еще более интересно упоминание о том, что старейший воспользовался псевдогравитацией для облегчения родов в том же году. Неужели он первым использовал этот обычный теперь метод? Он нигде не претендует на это, и обычно авторство связывается с именем доктора Вирджиниуса Бриггса и клиникой Говарда на Секундусе. И значительно более поздней датой. (Дж.Ф.45-й)>Минерва, мы были отличной парой: Лауре двадцать, а я свеженький, после реювенализации, выглядел чуть старше тридцати. И у нас было сколько-то там детей... кажется, девять. Через сорок с небольшим лет я ей надоел, и она захотела выйти за моего 5-го/7-го кузена Роджера Сперлинга <и собственного потомка старейшего (через Эдмунда Харди, 2099-2259 гг.), хотя старейший, возможно, не знал об этом (Дж.Ф.45-й)>. Меня это не опечалило: я уже начал метаться, как деревенский сквайр. В любом случае, если женщина хочет уйти, не надо ее удерживать. Короче, я присутствовал на их свадьбе.
Роджер с удивлением обнаружил, что моя плантация не была нашей совместной собственностью. А может, он просто не думал, что я оставлю Лауре только ее приданое. Но я не первый раз был богатым – успел научиться. Его не сразу удалось убедить, что Лауре принадлежит лишь то, что она принесла в семью, с небольшими процентами, а не тысячи гектаров, которыми я владел еще до брака. Знаешь, вообще-то бедному проще.
Но я о своих ребятах – хотя моими они не были. Прежде чем мы добрались до Единогласия, Джоси-Аарон Лонг превратился из обезьянки в херувимчика и ухитрялся намочить каждого, кто имел неосторожность взять его на руки – а его дедулечка проделывал это несколько раз в день. Я любил его: он был не только забавным мальчишкой – он был моей гордостью.