Доставь или умри
Шрифт:
— Тогда ещё две монеты.
— Чего?! Я что, в дворянский квартал зашёл?!
— В дворянском все на золото перешли. — С кислой миной ответил хозяин, сгребая монеты в ладонь. — Илляция, мать её... как говорил княжий глашатай. Шут его знает, что это такое, но налоги подняли раза в два.
— Вот как, — пробормотал Эллион, беря протянутый ключ, массивный, с круглым ушком, — весело вам тут.
— А то, обхохочешься. — Буркнул толстяк. — Ну так что с едой?
— Не надо.
***
Комната достаточно большая и поделена на зоны занавесями из
Пока Тишь и Роан выбирают кровати, Эллион подошёл к закрытому окну, намереваясь распахнуть и проветрить комнату. Застыл с протянутой к щеколде рукой. На углу, выпав из людского потока, стоит курьер и смотрит прямо на него. Эллион сдвинул брови к переносице, покачал головой, раскрыл створку.
Слежка слежкой, но курьер не должен стоять вот так! Если он на задании, то обязан спешить с грузом к получателю! Если же без службы, то ждать в храме, приводя разум в порядок молитвами и тренировками.
В душе колыхнулась тягучая волна чёрной злобы. Стоило огромных усилий не заорать на дурака, Эллион отступил от окна, пусть думает, что остался незамеченным. Так будет проще. Тем более, далеко не все так усердны в долге перед Илмиром. Ведь человек слаб и полон соблазнов. Брат мог поддаться прямому указанию иерархов. Посчитав авторитет весомым аргументом для нарушения наказов божества. Илмир, в конце концов, далеко, а начальник вот он, брызжет слюной в лицо.
Тишь рухнула на соломенный матрас с такой радостью, будто это лебяжий пух. Роан дважды обошёл кровать, тыкая ножнами и качая головой. Вздохнул и сел, решив, что даже солома лучше тонкого спальника на голой земле.
— Долго нам тут оставаться? — Спросил парень, глядя на желтоватые пятна на занавеси и гадая, от чего они и искренне не желая знать ответа.
— Два дня. — Ответил курьер, направляясь к свободной койке. — Нужно сбить планы тех, кто охотится на тебя и набраться сил.
В голосе илмирита сквозит неудовольствие, будто не отдыхать собрался, а вычерпывать выгребную яму голыми руками. Даже лицо перекосило, Роан впился взглядом в каждую складку, запоминая для себя. Позже отрепетирует гримасу, уж больно выразительная. Если повезёт, то сможет скопировать, просто проведя ладонью по лицу.
— А есть когда?
— Через час. — Отмахнулся Эллион, погружаясь в мысли. — Пусть ноги отдохнут.
Если за час к ним не вломится ударный отряд наёмников или братьев, будет хорошо. А если будет драка, то полный желудок только помешает. Эллион припомнил брата-курьера, что получил ножом в живот после сытного обеда. Верхняя губа дёрнулась по-волчьи.
Глава 24
Служанка принесла обед на широком деревянном подносе. Три тарелки каши с маслом, обрамленной кусочками мяса, ломоть ещё горячего хлеба и кувшин разбавленного вина. Поставила на столик и торопливо удалилась. Роан сразу потянулся за тарелкой, но Эллион хлопнул по ладони. Достал из складок плаща амулет из голубого кристалла на кожаном шнурке с серебряными бусинами. Медленно простёр руку над подносом, поочерёдно поднося к тарелкам. Брови сдвинулись к переносице, взгляд не отрывается от кристалла. Наконец, хмыкнул и кивнул, смотал амулет.
— Можно есть.
— Что это было? — Осторожно спросил Роан, уже без охотки беря тарелку.
— Проверка на яды. — Пояснил курьер, отламывая кус хлеба и беря ложку. — Если отравлено, камень темнеет.
— Оу... вот как... я думал такие штучки только у магов есть.
— У них и купил.
Тишь поставила тарелку на колени и активно работает ложкой, щурясь, как котёнок. Роан покосился на неё и невольно подумал, чувствует ли подруга вкус еды? Всё-таки язык не только за речь отвечает. Пожалуй, он предпочёл бы онеметь, чем не чувствовать вкусов. Однако, судя по довольному виду, Тишь всё-таки что-то чувствует.
За окном шумит город, зазвучала музыка и мимо переулка прошествовала труппа музыкантов во главе с бардом. Направились к главной площади. В соседней комнате сипло закашляли и торопливо умолкли.
Каша вкусная, но мясо жестковато и слишком обильно сдобрено перцем. На зубах то и дело застревают толстые жилы. Вино едва ли вино, скорее вода с привкусом забродившего винограда. Тишь лишь понюхала и скривила носик.
— Так что мы дальше будем делать? — Спросил Роан, прожевав очередной кусок и протолкнув в живот большим глотком.
— Отдыхать. На улицу не выходим. Послезавтра уйдём, как только солнце покажется над горизонтом.
— Скоро Танец. — Напомнил Роан, вздрогнул, вспомнив жутких тварей.
— Я помню.
Тишь мотает головой с набитым ртом, кажется, что ещё и ушами шевелит, как кошка.
***
Стражник остановил Ринзана и трёх его отборных головорезов взмахом руки. Вокруг группы разом образовался круг свободного пространства. Жрец Аргантоса широко улыбнулся и пригладил волосы ладонью.
— Кто такие? — Рыкнул стражник, чуя нечто неладное в незнакомцах.
— Путники. — Улыбаясь, ответил Ринзан. — Пришли в ваш чудесный город полюбоваться представлением на Танец.
— До него ещё неделя. — Буркнул страж, сощурился.
— Шесть дней, если быть точным. Но ведь подготовка нужна! Узнать, какое вино лучшее, какая девка мягче и где вкуснее кормят.
Разбойник подошёл к стражнику жестикулируя, как обычно делает перед внезапным ударом ножа. Рукоять ёрзает за поясом, просясь в ладонь.
— Хм... ладно, назовитесь.
За спиной стражника вырос писец с толстенной книгой и свинцовым пером. Улыбка Ринзана стала шире, а в ладони появился кошель, отобранный у недавнего торговца.