Достославная трагедия о королеве Корнуолла
Шрифт:
Входит СЭР АНДРЕТ (оглядываясь по сторонам).
СЦЕНА XIV
СЭР АНДРЕТ И ХОР, ЗАТЕМ ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ
СЭР АНДРЕТ:
Чтоб затевала что - не замечаю,
Но всякая ль замечена затея?
Входит ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ. На ней белое платье; волосы цвета спелой ржи. При виде СЭРА АНДРЕТА она вздрагивает и принимается сбивчиво объяснять.
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
Я видела: ко мне спешат с дознаньем,
И поднялась окольною тропой,
Чтоб
СЭР АНДРЕТ:
Кто вы, о леди, что трепещет птицей,
Ветрами занесенной на чужбину?
И в чем нужда?..
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
Я прибыла узнать, не здесь ли в замке
Томится славный рыцарь, сэр Тристрам.
Он - муж мне, я - Изольда из Бретани.
СЭР АНДРЕТ:
Ага; так здесь Тристрам? Я был догадлив!
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
Не знаю, говорить ли. Все же, мнится,
Вы - друг ему?
СЭР АНДРЕТ: (сухо)
Воистину я друг;
Ему во благо. Подождите здесь.
(в сторону) И вправду - он! Что ж, скажем Королю
Чуть позже, пусть как следует упьется!
[СЭР АНДРЕТ уходит.
СЦЕНА XV
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ И ХОР, ЗАТЕМ ТРИСТРАМ
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
Я навлекла беду? Увы, возможно
И на того, кто мне дороже жизни!
Возвращается ТРИСТРАМ.
Я не могла иначе, муж мой! Да,
Я шла след в след, твой гнев снести не в силах!
И Небо помогло мне! Улыбалась
Морская гладь, светло сияло солнце.
Твой парус красовался впереди,
Я правила чуть далее, таясь!
Прости, что солгала тебе и ей
В смятенье помраченного рассудка.
Но в некотором смысле ты был мертв
Был скован мертвым сном, когда она
Явилась. Я ль за нею не послала?
Но плоть слаба. И женская любовь
Своекорыстна. В дом ее впустить
Я не могла!
ТРИСТРАМ:
Не трать напрасно слов,
Злодейка, что обманными речами
Пыталась Королеву извести!
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
Прости меня, прости, мой лорд, мой муж!
Моя любовь к тебе неугасима
Не пламя зыбкое, удел иных!
О, будь я неверна или сварлива,
Я б холодность заслуженной сочла;
Но я встречала каждый твой каприз
С покорностью, подлаживалась к нраву,
Рука к руке влеклась, уста - к устам;
Откуда ж эта злая перемена?
На верхнюю галерею, незамеченными, поднимаются КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА и БРАНГВЕЙНА.
СЦЕНА XVI
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, БРАНГВЕЙНА, ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ, ТРИСТРАМ И ХОР
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
Что говорят? И кто она, Брангвейна?
Ужели подозрения мои
И в кровь, и в плоть вдруг облеклись?
БРАНГВЕЙНА:
Не слышно.
ТРИСТРАМ:
Ни знать тебя, ни видеть не хочу;
Твое лицо чужим отныне мнится!
Весьма дурную службу сослужил
Отец твой мне! Притом - родство имен!
Так обошли меня. Но ложа впредь
Не разделю с тобой.
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
Как, мой Тристрам?
Что значит эта речь твоя ко мне?
Ведь это лишь слова? Ты не исполнишь,
Не сможешь их исполнить, нет - я знаю!
Ты не всерьез, ведь так? Скажи, что я
Принадлежу тебе - сейчас, всегда,
И навсегда останусь при тебе?
Мне думалось, мое ты любишь имя
Ради меня, но не другой; а может,
Ради сестры иль матери умершей,
Но не из...
(Она разражается слезами.)
ТРИСТРАМ:
Я был, пожалуй, груб; облек в слова
То, что пристало мыслям. Но не жди,
Что я и долее терпеть намерен
Столь мерзостную ложь! Ступай к ладье,
Вернись под отчий кров с попутным ветром,
Возьми, коли найдешь, другого мужа,
Но умолчи о том, как мне лгала
А то и он, того гляди, не стерпит!
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
Нет, нет! Женой другому я не буду!
Возможно ль столь чудовищное дело?
ТРИСТРАМ:
Коль я с тобой в Бретани прохлаждался...
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
Ты вправду думаешь меня покинуть
И жить вдали, став для меня чужим?
Скажи, что нет! Могла ль я не приехать?
Не отсылай меня - нет, нет, не надо!
(КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА проявляет признаки беспокойства.)
Прости свою Изольду, что явилась
Непрошенной! Я так тебя люблю:
Узнав, что 0 спешно в путь тебя погнало,
Я призывала смерть. Твой парус таял:
Я б умерла, не поспеши я вслед.
О мой Тристрам, позволь мне быть с тобой,
Смотреть в лицо! О большем не прошу!
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (сверху)
Негоже ей навязывать себя,
Да хвастаться, что выследила мужа!
ТРИСТРАМ:
Тебе нельзя в чужой втираться дом!
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
Нет, можно, если нет иного средства!
Я слышала, она не возражает.
Я буду ей рабыней, коль женой
Ты недоволен, лишь дозволь остаться!
Да, я - дитя владык и королей,
Чьи предки в знатности ей не уступят,
Так говорю в смирении своем!