Дотянуться до звезд

Максимова Анна

Риччи Джонсон оказался довольно известной личностью среди мелкокалиберного отребья. Известен он был своей исключительной жестокостью и садистскими наклонностями. А еще имел самомнение размером с Эверест, весьма необоснованное.

Ублюдок был игроком. Именно покер приносил ему доход. По крупному он не играл, боялся. Полтора года назад его чуть не грохнули за карточные долги. Все это время он где-то скрывался, а вернувшись, одному только Богу известным способом решил проблему.

На улицах его боялись. Этому Риччи ничего

не стоило пришить какого-нибудь бедолагу. Убить — для него было, что кофе выпить. Он не ведал жалости и сострадания, чем и сыскал себе репутацию.

Но он перешел границу. Слишком поверил в себя. Потерял осторожность. Я потратил чертову неделю, чтобы найти его. Нет, он не скрывался, просто жители гетто слишком боялись говорить, опасаясь, что он нанесет визит за длинный язык.

Помог исключительно случай. Он просто попался на глаза Билли в баре. Билли не участвовал в поисках гада, но знал, как он выглядит. А еще он не боялся его и поэтому просто подкараулил у выхода и скрутил.

Правильно говорят, что, как правило, самые жестокие, на первый взгляд ублюдки, на деле оказываются обыкновенными трусами. Риччи был именно трусом. Самым настоящим трусом. Оказавшись в моих руках и поняв, что дело плохо, он сразу стал предлагать взятки. А когда понял, в чем причина его нахождения в грязном подвале, то начал скулить и умолять не трогать его. Даже слезу пустил. Но меня это ничуть не тронуло. Перед внутренним взором так и стояли лицо и тело Маи, на которых живого места не было. Ее потухшие, безжизненные глаза.

Я, наверное, сломал ему пару ребер, разбил рожу, а потом просто отдал Билли. Он давно искал подопытного для испытания новых методов пытки. Долго я не выдержал наблюдать за этими зверствами. Я ненавидел его всей душой, но во мне не было садистской жилки, и я ушел после того, как Билли начал отрывать ему ногти и что-то запихивать на их место. Может я слабак, но наблюдать за этим было выше моих сил.

Когда Билли закончил, я смотрел на едва живой кусок мяса и не мог избавиться от чувства, что избавляю ублюдка от мучений, а не наказываю. Может, стоило оставить его в живых? Он бы в итоге сам сдох от потери крови и инфекций или остался бы на всю жизнь уродливым инвалидом.

Не смотря на душ и попытки выкинуть жуткую картину из головы, мне казалось, я до сих пор чувствую запах крови.

— Понятно, — тихо сказала девушка, помолчав.

–  Мая, а как ты думала, я зарабатываю на жизнь? Кто я, по-твоему? — спросил я мертвым голосом, чувствуя, как рушатся надежды.

Надежды, которых и не было. Надежды, которые я сам себе придумал. Мая должна знать, кто я. Как бы мне не хотелось ей солгать, в этом не было смысла. Поняв, кем я являюсь, она уйдет. Даже если бы я солгал, рано или поздно она бы все поняла и все равно бы ушла. Я был не тем человеком. Я был не для нее. Она заслуживала доброго и порядочного парня, который будет способен дать ей нормальную жизнь. Стабильную, обеспеченную, не отравленную криминалом и опасностью. Который будет любить ее так же сильно, как я…

— Я… я не знаю, —

прошептала Мая.

— Неужели ты думаешь, что вещи окружающие тебя можно купить, промышляя мелким криминалом или работая рядовым клерком? — каждое слово давалось с трудом, я буквально выдавливал их из себя.

— Кто же ты?

— Я наемник, Мая. Я тот, кто по приказу грабит, убивает и калечит. Тот, кто калечит невинные души и не особо сожалеет об этом, — четко произнес я.

— Неправда, — в голосе девушки слышались слезы.

–  Нет, Мая — это правда. Скорее всего, моя внешность ввела тебя в заблуждение, но я именно тот, кого стоит избегать. Монстр без души и сердца, — отрезал я.

— Зачем ты так? Ты не такой. Я знаю. Ты…

— Что я, Мая? — оборвал я ее. — Ты создала себе образ меня, далекий от действительности. Внешность обманчива. Я не романтический герой. Не принц. Я — хладнокровный убийца, загубивший множество жизней по приказу. Деньги — вот что важно в этом мире.

Мая смотрела на меня огромными глазами, в которых плескались боль и горечь.

Ее боль — моя вина.

Не в силах выносить раненый взгляд, я ушел в комнату. Мне никогда еще не было так хреново. У меня было чувство, будто я лично убил все шансы на счастье в будущем.

Так будет лучше. Лучше для нее. Она должна уехать домой. Жизнь в гетто не для нее. И тем более она заслуживает большего, чем я могу ей предложить.

Она уедет, найдет работу, встретит парня. Создаст с ним семью, родит ему детей. Будет счастливой. А главное, в безопасности.

А я? Я выживу. Как-нибудь.

Глава 14.

POV Блейк.

Войдя в комнату, я тяжело осел на кровать, обхватив голову руками. Вот и все. Дело сделано. Теперь она знает… Теперь Мая знает, какой я. Кто я.

Сейчас она, наверное, обдумывает свой отъезд, собирает вещи. Я не буду ее удерживать, не имею права.

Более того, не я ли сделал все, чтобы она ушла?

Ведь так будет лучше для нее…

Я не услышал, как открылась дверь, но почувствовал, как прогнулась кровать рядом со мной.

— Блейк, — услышал я голос Маи.

Я повернул голову и посмотрел в большие зеленые глаза. Взгляд девушки был грустным и серьезным.

— Ты должна собираться, — сказал я.

— Ты меня выгоняешь? — прошептала девушка, и зрачки ее расширились.

Выгоняю? Нет. Никогда. Я бы многое отдал, чтобы она осталась. Но понимаю — она должна уйти. Если она останется, это будет ошибкой. Девушка будет несчастна, не узнает нормальной спокойной жизни.