Доверься мне
Шрифт:
Где-то глубоко в ее горле раздается стон, который я надеюсь однажды услышать, когда мы будем кувыркаться вместе. Желательно, голые и в этой самой кровати. Она смотрит на меня, облизывает губы, и прикусывает нижнюю.
— Но… у меня нет… пижамы, — сомневается она. — И зубной щетки.
— Я принесу и то, и другое, — говорю я с улыбкой, наблюдая за тем, как ее пальцы перебирают мягкое постельное белье, как ее грудь опускается на матрас, когда моя рука нежно проводит по ее пояснице. — Утром я приготовлю тебе завтрак, и, возможно,
Она приподнимается и упирается в матрас коленями.
— Что ты мне приготовишь?
— Вафли. Французские тосты. Бекон. Яйца. Я приготовлю тебе индейку, если захочешь, только ложись в эту чертову кровать.
Оливия корчится от смеха, сжимая одеяло. Я хватаю ее за бедра и бросаю на кровать. Она с криком и хихиканьем переворачивается, ложится на спину и устраивается посреди кровати.
— О, да, — стонет она. О, нет. Мой бедный член. Он буквально скачет за молнией моих джинсов, ведь она стонет на моей кровати. Раскинув руки, она протягивает: — Это потря-я-я-ясающе.
Конечно потрясающе. Этот матрас вышел мне в пятнадцать тысяч, включая налоги. Вы не ослышались. Пятнадцать гребаных штук за матрас, но он стоит каждого потраченного цента.
Руки в кармане, я наблюдаю за ней с улыбкой, запоминая ее, пока она катается по нему. Ее не беспокоит ни то, что дергается дверная ручка, ни то, что Кара зовет ее.
— Ливви? — Кара сильно стучит пять раз подряд, затем два раза послабее. — Ты там, детка?
— Ага.
— Ага? Ну, выходи оттуда. Мы едем домой.
Оливия садится и смотрит на дверь. Она поворачивается на меня, будто не знает, что, черт возьми, делать, словно хочет, чтобы я принял решение за нее. Очевидно, что я не могу этого сделать. Если бы это был мой выбор, я бы продержал ее здесь все каникулы. Все это время мы были бы голыми, пробовали некоторые гимнастические упражнения.
Я вздохнул, провел рукой по волосам, пытаясь избавиться от этих мыслей.
— Если ты не хочешь оставаться, все в порядке.
Ее губы раскрываются, голова наклоняется в сторону, изучая меня.
— Вообще-то я… — уголок ее рта приподнимается. — остаюсь.
Я хлопаю в ладоши и кричу беззвучное «да!», прежде чем нырнуть в кровать, обхватить ее руками и заключить ее в объятия, пока она дико смеется. Наконец я вскакиваю и бегу через всю комнату к комоду, откуда достаю футболку и треники. Я вопросительно показываю на штаны — она в них утонет. Она гримасничает и отрицательно мотает головой.
— Какого хрена? Картер Беккет, ты там? — Кара дергает ручку. — Картер, немедленно открой эту гребаную дверь! Эм, выбей ее! Держи свой член подальше от моей лучшей подруги!
Бросив футболку Оливии, я поворачиваю замок и распахиваю дверь, показывая на свое тело.
— Я полностью одет, и мой член в штанах, там, где ему и место, большое
Кара выглядит одновременно и не впечатленной, и шокированной. Эммет, наоборот, широко улыбается, когда заглядывает в комнату. Он начинает смеяться, когда видит Оливию на кровати. Он явно пьян.
— Боже мой! — кричит Оливия, стоя на коленях по центру кровати и прижимает мою футболку к своему телу. — Кара, смотри! Он дал мне футболку, чтобы я в ней спала. Она мне как платье!
У Кары в шоке открывает рот, взгляд мечется между нами. Она сдается и поднимает руки вверх.
— Что, блять, здесь происходит?
— Я просто собираюсь поспать, — Оливия сбрасывает футболку и зарывается в одеяла. Ее голова исчезает между подушками, в итоге видны остаются лишь ее руки, которые она держит высоко в воздухе. — Я выгнала Картера Беккета из его собственной кровати. Кто-нибудь, сфотографируйте это! Не думаю, что такое случалось раньше!
Не случалось. С Оливией много такого, чего мне до этого не хотелось делать.
Оливию подкидывает от тяжести тела Эммета, когда он плюхается на матрас. Они прижимаются друг к другу, он держит свой телефон над их головами, делая снимки, пока они хихикают, как пара дурачков. Я бы тоже туда хотел заползти.
Зачеркнуть. Я действительно хочу туда заползти. И вышвырнуть моего лучшего друга к чертям собачьим.
Кара тычет пальцем мне в лицо, и смотрит, как всегда, своим страшным взглядом.
— Я слишком пьяна, чтобы кричать на тебя. Если ты причинишь ей боль, будь готов съесть свой собственный член. Слышала, он огромный, так что супер, что у тебя нет проблем с аппетитом, — ее безумные глаза перемещаются между моими. — Понял, Картер?
Я обещаю: — Торжественно клянусь, что не причиню вреда Оливии Паркер.
Она похлопывает меня по груди и отворачивается к кровати, где все еще прыгают ее лучшая подруга и парень.
— Порой мне кажется, что у меня есть дети, — она подходит, стаскивает Эммета с кровати и целует Оливию в щеку. — Веселись, будь аккуратна и не принимай глупых решений.
Оливия отдает ей честь.
— Так точно, мам.
Кара закатывает глаза, но смеется, проходя мимо меня, а Эммет закрывает дверь, насупив брови. Через минуту входная дверь открывается и закрывается, оставляя дом в непривычной тишине.
Никогда не думал, что окажусь сегодня здесь, наедине с Оливией, в своей кровати.
Ее кудри спутались, а одеяла сбились вокруг ее талии. Она похожа на антихриста, сидя так в кровати, с этими темными волосами, взглядом, платьем, что так резко контрастируют с мягким белым постельным бельем. В моей голове роятся только ужасные, грязные, откровенно пошлые мысли. Антихрист.
— Ты выпросила пижаму и собираешься спать в платье?
Он медленно, по-дьявольски улыбается, когда соскальзывает с кровати.