Доверься мне
Шрифт:
Он просовывает под меня руку, приподнимает меня. Его тревожный взгляд мечется между моим телом и глазами — он ждет указаний, разрешения, контроля. Контроль, который я готова дать.
В его груди раздается рычание, когда он опускает меня на матрас и делает именно то, о чем я просила: трахает меня.
Его кожа стучит о мою, когда он входит в меня, так глубоко, что, клянусь, я чувствую его в животе. Он груб. Его прикосновения словно огонь, который полыхает везде, где касается, и это клеймит меня как что-то, что принадлежит
Каждый толчок его таза посылает искры в мой клитор. С каждым погружением его член оказывается тверже и глубже предыдущего, пока я не чувствую себя невесомой. Я — это просто кости и сплошное удовольствие, что пронизывает меня с головы до ног, воспламеняет меня изнутри.
Пальцы Картера путаются в моих кудрях, впиваются в бедро, удерживая меня на месте, пока его тело доминирует над моим.
— Блять, — рычит он, прижимаясь лицом к моей шее. — Мне так нравится трахать тебя, — он влажным поцелуем скользит по моему рту. — Я хочу большего, Олли. И дойду до этого.
Не знаю, что еще я могу ему дать, но тут он поднимает мою ногу и закидывает ее на плечо, хватается за изголовье кровати, и на его лице появляется дьявольская, плутовская ухмылка, когда он вбивает в меня ВСЁ.
— Таблетка, — хрипит он. — Ты…
— Да.
— Могу я…
— Боже, да.
Он довольно рычит и начинает двигаться быстрее, когда наконец я выкрикиваю его имя, снова и снова, ладони скользят по его спине, ощущая узловатые мышцы, которые так свободно двигаются. Мои руки находят его упругую задницу, прижимают его ближе, когда ближе уже некуда, пока я непроизвольно молю его трахать меня сильнее.
Его глаза блестят.
— Сильнее? Разве мы это не обсуждали? Я хочу оставить тебя себе, а не сломать.
Я ударяю его ладонью о ключицу, толкаю на матрас, и погружаюсь в него на всю длину прежде, чем он успевает возразить. Я откидываю голову назад с необузданным криком удовольствия, а Картер шипит подо мной, поднимая меня и снова насаживая на свой член, снова и снова.
Он приподнимается и берет мою грудь в рот. Пока я скачу на нем, он посасывает и покусывает ее, и я почти выдергиваю волосы прямо с его головы. Взгляд, который он бросает на меня, поглаживая мой клитор, провоцирует мой глубокий оргазм, и я кончаю прямо на его члене.
— Еще один, — рычит он, отрывая меня от себя. Он переворачивает меня на живот, притягивает мою голову и рывком поднимает мою задницу в воздух, прежде чем снова войти в меня. — Ты кончишь еще один раз.
Еще один? Я не могу. Моя грудь опускается на матрас, каждая косточка в теле ноет, но Картер снова поднимает меня, его горячее дыхание скатывается по моей шее, из-за чего по позвоночнику пробегают мурашки.
— Мы закончим, когда я скажу, что мы закончили.
— Картер, — стону я.
— Мне так нравится, когда ты произносишь мое имя, — его влажный рот скользит вверх по моей шее, зубы касаются моего уха. — Теперь прокричи его.
Его бедра ударяются о мою задницу, когда он подается вперед: один раз, два, еще три раза, и когда он нащупывает ту
Картер взрывается внутри меня. Он зарывается своим криком в мою шею, прижимает мое тело к своему, в то время как мои колени дрожат, а руки не слушаются. Когда он вытаскивает из меня член, я чувствую себя такой пустой.
Он обхватывает меня рукой за талию и прижимает к себе, когда падает на матрас, и наши тела, блестящие от пота и усталости, прижимаются друг к другу.
Я кладу ладонь ему на грудь и ощущаю ровный стук его сердца. Картер накрывает мою руку своей, тепло распространяется по всему моему животу, ползет вверх по груди к тому жизненно важному органу, который я должна оберегать.
— Могу я оставить тебя себе? — спрашивает он.
— Да, — мое сердце замирает от этого простого, сказанного без раздумий ответа, и только когда Картер приподнимает мой подбородок и захватывает мой рот поцелуем, оно снова начинает работать.
Именно в этот момент я понимаю, насколько сильно я влипла.
ГЛАВА 15
Я НЕ ФАНАТ КАРМЫ
— Вот черт! Блять… Нет, нет нет.
Я приоткрываю один глаз, и сквозь дымку сонного утра пытаюсь распознать голос Оливии, которая явно паникует. Не совсем понимаю почему. Злюсь, но лишь отчасти, хоть она и прервала лучший сон в моей жизни. Самый лучший сон. Оливия подо мной, надо мной, ее губы, руки, идеальная грудь. А злюсь я лишь отчасти, потому что мой сон стал реальностью.
Я переворачиваюсь на спину и вслепую провожу рукой по пустой половине кровати. Она все еще теплая, и на простынях остался запах Оливии. Аромат свежего печенья. Я хочу съесть ее прямо сейчас.
— Вернись в кровать, Олли, — говорю я низким после сна голосом. Я очень широко зеваю, будто втягиваю в себя тонну воздуха, тру глаза. Когда я слышу громкий стук, за которым следует череда ругательств, я, наконец, с трудом, но сажусь.
Оливия в том виде, в котором она мне чертовски нравится — совершенно голая, завернутая в кучу из одеяла и одежды, лежит на полу у моей кровати.
Я тянусь к краю и с улыбкой смотрю на нее.
— Детка, что ты там делаешь? — черт, я устал.
Она раскрывает губы, явно не ожидая того, что я уже проснулся, а ее руки безуспешно пытаются прикрыть обнаженное тело. Не думал, что она будет такой стесняшкой, когда протрезвеет, но вообще, это, наверное, ожидаемо.
Дотягиваясь до края кровати, я упираюсь ладонью в холодный деревянный пол и протягиваю к ней руку, надеясь притянуть ее обратно. Для того, чтобы мы снова потрахались пока она не уснет. Впереди целый день, у меня нет тренировок — мы можем проваляться еще пару часов.