Довод Королей
Шрифт:
– Монсигнор, можно мне спросить?
– Разумеется.
– Вы не с Берега Бивней?
– В известном смысле, – улыбнулся Аларик. – Догадываюсь, чего вы хотите. Вы правы, Новый Эланд – место как раз для таких, как вы. Но, сдается мне, вам придется заняться куда более важным делом, чем война с ортодоксами.
– Я не понимаю.
– Придет время, поймете. Или я расскажу.
– Вы? Мы еще встретимся? Где? Когда?
– Когда придет время, я найду вас. Или пришлю кого-нибудь. А пока просто живите и не думайте ни о чем. Молодость кончается быстро, а у вас, боюсь, кончится еще быстрее, чем у ваших сверстников, так что постарайтесь быть посчастливее и повеселее... Пока сможете.
2885 год от В.И.
Ночь с 6-го на 7-й день месяца Медведя.
Арция. Мунт. Речной
Ив Сашни по кличке Боров смачно выругался и, путаясь в ремнях, принялся надевать доспехи, собираясь в полуночный обход. Собственно говоря, обходы эти были чистейшей воды глупостью, потому что в Речном Замке некого было охранять и не на кого покушаться. Королевское семейство предпочитало дворец Анхеля, а единственный узник замка – Пьер Лумэн, в очередной раз низложенный и водворенный со своими хомяками в Соляную башню, никаких хлопот не доставлял. Однако глупое начальство требовало, чтобы каждые три оры караул невесть зачем проходил по всем лестницам и галереям. Как-то раз Сашни, перебрав царки, махнул рукой на эту причуду, но его враг и соперник Виктуар Тюлли, по заслугам прозванный Хряком, донес об этом коменданту. За нерадение Ив получил хорошую затрещину и остался без месячного жалованья. Потом он отплатил Хряку той же монетой, но с тех пор, какой бы мерзкой ни была ночь и сколько бы царки ни было выпито, Сашни и Тюлли пинками поднимали подчиненных и отправлялись в бессмысленную прогулку по бесконечным коридорам, в глубине души проклиная дурака-коменданта, которого ненавидели еще сильнее, чем друг друга. Сигнор Пандайе был глуп, как пень, а место свое получил потому, что был женат на одной из многочисленных родственниц королевы. Главнейшей своей обязанностью комендант почитал портить жизнь подчиненным, чем и занимался в том случае, если не перекрашивал стены в караулках в бежевый цвет и не пытался одновременно извести подвальных крыс, мышей и кошек. Но каким бы придурком ни был Пандайе, с ним приходилось считаться, и Ив в сопровождении четверки сонных стражников отправился в обход. Вояки протопали по оружейной галерее, полюбовались с Крысиной башни на горящие за Льюферой огни харчевен и кабаков и спустились в Жемчужное крыло, примыкающее к Соляной башне.
Впереди шествовал стражник с факелом, за ним сам Сашни и двое алебардщиков, и замыкал шествие еще один факельщик. В круглой комнате, вдоль стен которой стояли клетки и домики с хомяками, Ив сморщил нос и сплюнул. На самом деле от зверюшек и не думало пахнуть, и уж всяко они были чище и аккуратнее самого караул-декана [75] , заработавшего свою кличку в том числе и за стойкое отвращение к воде и мылу, но Сашни хотелось поскорее выпить и завалиться спать, поэтому его бесило все, что попадалось на пути. Покинув «мышатник«, караул свернул в Королевский коридор, и тут идущий впереди остановился, да так резко, что Боров на него налетел. Из начальственной пасти уже готовы были вырваться приличествующие случаю выражения, но они застряли в глотке. Навстречу караулу медленно двигалась светящаяся фигура в белом.
75
Младший начальник караульной службы, имеющий в подчинении десять рядовых стражников.
Просидевший в Речном Замке шесть лет Боров, разумеется, слышал о призраке некогда убитого в этих стенах Филиппа Второго, но видел его впервые. Старожилы замка утверждали, что вреда от привидения никакого, появляется оно редко и пророчит всяческие беды потомству своей мятежной жены [76] . Как-то нынешний король, бывший тогда совсем мальчишкой, несколько месяцев кряду пытался подстеречь тень удавленного предка, но тот так и не появился, а вот сегодня Проклятый принес.
76
Филипп Второй, обладавший противоестественными наклонностями и бывший бездарным и слабым правителем, был свергнут своей женой Гортензией, вошедшей в историю под именем Оргондской Иволги.
Стражи, вжавшись в стену, наблюдали, как плотный мужчина с творожистым бабьим лицом, слепо шаря перед собой руками, проплыл мимо и скрылся за поворотом. Первым опомнился один из алебардщиков, дюжий малый с рябоватой лошадиной мордой.
– Приперся, что б его, вот ведь пакость!
– Правильно Иволга сделала, что его придушила! – заметил товарищ рябого. – И к чему это он заявился, хотел бы я знать?
– Не придушили его, а отравили, – возразил алебардщик.
– Придушили!
– Отравили... Точно знаю!
– Сам он тебе рассказал, что ли?
– А ты бы вовсе заткнулся!
– Придушили, отравили, – взорвался Сашни, – нам то что... Разве что запить это нужно...
Последняя мысль примирила всех. Караул-декан счел, что появление призрака – достаточно веский повод, чтобы прервать обход и прямым ходом направиться в караулку, тем паче коменданта сегодня в замке нет, доносить некому, а свои не выдадут – выпить всем хочется.
2885 год от В.И.
Ночь с 6-го на 7-й день месяца Медведя.
Арция. Мунт. Речной Замок
Лунный луч отыскал отверстие между занавесками и прошмыгнул в комнату. Пьер Лумэн спал очень чутко, особенно в полнолуние, и пятнышка холодного голубоватого света, скользнувшего по лицу, оказалось достаточно, чтобы низложенный король проснулся.
Пьер поворочался в постели, понял, что заснуть не получается, и слез на пол, решив перекусить. Жуя оставшиеся с ужина пирожные и запивая их вкуснейшим напитком, Его бывшее Величество задумался о преимуществах своего нынешнего положения. Впервые за много лет Пьер Лумэн был спокоен и счастлив. Больше ему не грозила никакая опасность, с ним были его малышоночки, и никто его не заставлял день напролет просиживать в неудобном жестком кресле и рисовать подписи на куче бумаг. В распоряжении Пьера была целая башня и трое слуг, которые по первому требованию приносили сласти и не отлынивали, когда он им приказывал насыпать свежих опилок или зерна для любезных королевскому сердцу зверушек. Пьер доел пирожное и блаженно улыбнулся.
Подумать только, что совсем недавно он был так несчастен... За ним явились люди в доспехах, чужие и опасные, приказали надеть неудобную и кусачую одежду, вывели из его замечательной уютной комнаты. Ему даже не позволили отдать распоряжения насчет Розочки, у которой вот-вот должны были появиться детки, а потащили во дворец, который он так ненавидел. Но даже это было не самым страшным. Там была жена, которая стала еще злее. Она велела ему сесть рядом с ней и кивать головой, когда она сжимала ему руку. У нее были длинные острые ногти, и ему было ужасно больно. Он сидел и смотрел, а к ним подходило очень много людей, которых он никогда не видел. Они говорили какие-то глупости, жена им отвечала, а он кивал. Это продолжалось долго, он устал сидеть, спать ему не давала Агнеса, о Розочке не было никаких известий, а люди в красном и желтом все шли и шли. Но даже когда они кончились, его не отпустили, а отвели в большие неприятные комнаты. Опять пришла жена, с ней был человек, которого Пьер когда-то где-то видел, и еще двое. Жена объяснила, что это его сын с женой. Он попытался объяснить, что у него нет сына и что это сын Святого Духа, как написано в Книге Книг, но ему сказали, что это его сын. И если он хочет, чтобы к нему принесли Розочку, он должен это запомнить. И он запомнил. Он делал то, что ему говорили. Розочку действительно принесли, но остальных малышоночков оставили в Речном Замке.
Он очень волновался и просился назад, но ему не позволяли. А потом жена и все куда-то уехали. Пьер сидел в своих комнатах, пока его не забрали и не отвезли в Речной Замок. Но тогда он не обрадовался, потому что испугался. За ним пришли очень злые люди, они его не любили и были даже хуже, чем жена. Его малышоночки были в порядке, но даже рядом с ними было страшно. Он почти не спал и не хотел есть. Потом приехал Евгений. Он стал совсем старый, весь трясся и опирался на посох, но был умным и добрым. Он посмотрел на малышоночков, даже помог покормить Сюсю Пятого, а самому Пьеру велел есть только то, что приносят слуги и при них, не спускаться ночами к Розочке, не слушать тех, кого он не знает и ничего от них не брать. Пьер знал, что старик желает ему добра, и делал все, как тот велел. Он так и сказал, когда к нему пришел высокий глупый человек в синем и сказал, что король – это он. Рядом с высоким была женщина, такая же злая, как жена, только белая и без усов. Она врала, что любит малышоночков, но Розочка ее испугалась и Сюся Четвертый тоже.
Пьер сказал синему, что тот привел с собой нехорошую даму, которая всем врет. И что он от них ничего не возьмет, потому что они хотят его убить, и будет разговаривать только с Шарло. Кто-то подлый и глупый сказал, что кузен мертв, но он ему не поверил. И правильно сделал, потому что вечером Шарло вернулся. Он не хотел, чтобы его узнали, и очень расстроился, хоть и не рассердился, когда Пьер назвал его по имени. Он прятался, и Пьер его понимал, он тоже не хотел сидеть на троне. И Шарло не хотел, хотя у него на голове была корона. Это было совершенно ясно видно. Черная корона с зелеными камнями. Кузен твердил, что никакой короны нет, но есть вещи, которые нельзя спрятать, как нельзя спрятать в рукав хомяка. Он обязательно высунется...