Довод Королей
Шрифт:
Если бы «бледные» были понахальнее, эльф бы их вряд ли заметил, зеваки и зеваки, но они пустили в ход магию, боясь быть узнанными. В этом был свой резон – Гарата прямо-таки славилась бдительными стражниками, да и синяков хватало, как переодетых, так и ходящих открыто. Спору нет, амулеты чужаков обманывали. Кристаллы отводили глаза людям, но не Клэру, подобно всем эльфам чующему магию смерти, а аура незнакомцев была ею прямо-таки пропитана. Что ж, если они пришли убивать, он их остановит, если это разведчики, пройдет за ними до Преисподней и далее.
2885 год от В.И.
2-й
Арция. Окрестности Мунта
Гран-Гийо таки победил всех своих соперников, чему Александр Тагэре был искренне рад. То, что сторонник Лумэнов, сохранивший им верность даже после поражения, принял участие в королевском турнире, обнадеживало. Как бы ни болело, да умерло. Мертвые похоронены, живые должны жить. Преломлять тупые копья в состязаниях лучше, чем рубить друг друга мечами на полях сражений. Сандер искренне надеялся, что затея брата закончится успехом и с ристалища уедут если не друзья, то хотя бы не враги.
Арция, слава Эрасти, наконец-то становится единым целым. Теперь нужно привести в порядок северные границы и вместе с Оргондой покончить с Пауком или по крайней мере поставить ифранца на место. Но для этого в королевстве не должно быть ни Лумэнов, ни Тагэре, ни Вилльо, ни Фло, а лишь арцийцы, равные перед Творцом и государем.
С галереи Почетный Рыцарь мог наблюдать за обеими частями ристалища, но он слишком увлекся подвигами своего бывшего противника и почти не смотрел на ту часть поля, где определялось, кто же будет соперником Гран-Гийо в последней схватке. Только когда барон, уложив виконта Вуарре, был признан победителем, Александр перевел дух и чуть ли не равнодушно взглянул налево. Надо же, «пудель» все-таки дополз до конца.
Видимо, он произнес это вслух, потому что Луи тотчас же жизнерадостно сообщил, что не дополз, а был дотащен. За уши.
– Если б не Рогге и Реви, которых и подпускать-то к ристалищу нельзя, он бы еще вчера вылетел.
– Неужели Фернан совсем совесть потерял?
– Потерял? – хмыкнул внучок Обена. – Да этот жабий хвост вовсе не знает, что это такое. Если б ты не так болел за своего цветочного кабана, ты б и сам заметил.
– Плохо, – Александр не скрывал своей озабоченности, – как они не понимают, что из-за них все прахом может пойти. От турнира мир в Арции зависит, уважение к короне, а они...
– А они, как всегда, думают лишь о себе, – заключил Никола, – ну да Бэррот, даром что дурак, Жореса «сделает». Он его сильнее, а твой кабан сильнее красавчика Бэррота, так что, глядишь, и обойдется.
Артур Бэррот и впрямь был сильнее Жореса. Высокий и стройный даже в доспехах, он знал, что такое бой, и дрался столь изящно и легко, что невольно вызывал симпатию. Сначала ему немного не повезло: споткнувшись о выбоину, виконт выронил бердыш, но сразу же выправился, выхватил меч и встал намертво, успешно отбивая все атаки Жореса. Ловко уклоняясь и отражая удары, он выжидал, пока противник допустит оплошность, и дождался-таки!
Прикидывая, как пробить чужую защиту, граф Аганнский забыл о собственной обороне и получил такой удар по запястью, что, если бы не крепость атэвских наручей, остался бы без руки. Рука уцелела, но вот бердыш из нее не просто выпал, но отлетел на несколько шагов. «Пудель» еще не понял, что произошло, а Артур Бэррот уже поднял свой бердыш, ударил им соперника в забрало и одним прыжком наступил на выбитое у Жореса оружие. Аганн в бешенстве бросился на Бэррота, попытавшись повалить его на землю, что было равнозначно концу поединка. Артур не растерялся и, обняв противника левой рукой, занес над ним бердыш. Судья, пожелавший прекратить бой, как ставший слишком опасным, поднял свой жезл, что было совершенно правильно.
– Молодец, Артур, – не выдержал Этьен Ландей, не питавший до этого к наследнику Бэрротов особо теплых чувств, но уважавший чужое мужество и мастерство, – молодец! Обрил «пуделя»!
– Да, лучше не придумаешь, – согласился Александр, – еще вопрос, кто выиграет. Гран-Гийо сильнее, но этот ловок, как не знаю кто...
Рогге же между тем поднял еще раз жезл и возгласил:
– В поединке победил благородный граф Аганнский. Бердыш виконта Бэррота упал первым.
Александру показалось, что он ослышался.
2885 год от В.И.
2-й день месяца Лебедя.
Арция. Гарата
Эгон Фарни, барон Гран-Гийо наблюдал за поединком Артура Бэррота и Жореса Аганна с истинным наслаждением. Он не сомневался в победе Бэррота и был рад, что ему достанется соперник, которому даже проиграть не зазорно, а уж выиграть... Несмотря на некоторые сомнения, которые одолевали Эгона накануне турнира, он был доволен, что приехал. Если честно, барон рассчитывал преломить копье с братом короля, но герцог Эстре, несмотря на свою молодость, был избран Почетным Рыцарем, и честный по натуре Фарни признал, что это справедливо. Он даже решил после турнира подойти к горбуну и засвидетельствовать тому свое уважение. В конце концов, мало кто относился к побежденным с большим благородством и великодушием.
Жоффруа Ларрэн тоже не участвовал в турнире, и, глядя на его одутловатую физиономию, было ясно, что средний из братьев-победителей больше дружит с бочкой, чем с мечом и копьем. Поняв, что дать бой Тагэре не удастся, Гран-Гийо немного подумал и решил, что раз уж он приехал, надо драться.
На коне он всегда чувствовал себя прекрасно, а вороной Майхуб понимал толк в поединках не хуже хозяина, да и противник попался не так чтоб очень умелый. Барон выиграл свой шарф на удивление легко, но вот на следующий день пришлось сражаться всерьез. Особенно трудным был четвертый поединок с кузеном Гастона Койла Альбером ре Такаром. Эгон победил, и соперники расстались чуть ли не дружески. Такар пожелал ему удачи, пояснив, что если уж он проиграл, то пусть его победитель остается непобедимым. Что ж, он постарается, хотя Бэррот очень сильный боец. Глядя, как тот хладнокровно отражает атаки Жореса, Эгон мысленно аплодировал – споткнуться может каждый, а вот встать – нет! Скоро Фарни уже не сомневался в том, кто одолеет, это было очевидно. Судья даже бой прекратил, потому что Аганну грозила слишком явная опасность...
Фарни повернулся, чтобы уйти, пора было облачаться для конного поединка, и слова судьи застали его у самого выхода. Барон не поверил своим ушам. Победил Аганн? Это ничтожество? Сынок королевы?
– Сигнор, – поклонился коронный оруженосец, который должен был помочь претенденту на победу надеть доспехи, – не будет ли вам угодно пройти со мной? Ваш конь готов.
– Нет, – прорычал барон, – я не стану драться с этим недоноском! Или Артур Бэррот, или никто!
2885 год от В.И.