Дойти до другого берега

Шамов Владимир Валерьевич

Учись страстно любить всё хорошее и ненавидеть всё то, что мешает нашей жизни.

Будь настоящим Человеком, люби свою Родину и будь готов к её защите. Будь верен Партии и своему народу. Пронеси через всю жизнь чистоту юношеских лет, задор и неугасимую жажду знаний, творческих поисков.

Помни всегда о своих родителях и учителях, это они помогают тебе добрым и мудрым советом, направляя по правильному пути. Тебе будет подчас нелегко, даже очень трудно. Будь мужественным, не поддавайся минутной слабости. Помни, что радость, разделённая с товарищами, - двойная радость, а если тебя постигает неудача, то, чувствуя рядом плечё товарища, ты преодолеешь

любое горе. Желаем тебе найти хорошего друга в жизни, чувства которого сделали бы твою жизнь ещё богаче. Вступая в юность, вспомни слова писателя Николая островского: «Самое дорогое у человека – жизнь. Она даётся ему один раз, и прожить её надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое и чтобы, умирая, мог сказать: вся жизнь и все силы были отданы самому прекрасному в мире – борьбе за освобождение человечества:.

В добрый путь!»

Клара вскрыла это письмо в 1994-м году. Во времена бессовестного дележа собственности, разгула бандитизма, повальной коммерции, спекуляции, господства денег, обнищания одних и обогащения других. Когда люди собирали окурки на улице и продавали стаканами на рынке. Спустя три года после того, как Советского союза не стало.

5.

Итак, мы играли до 1995, потом, естественно поженились, родился наш сын Кирюшка. Сначала у него проявился не музыкальный а актёрский талант. Уже в детском саду он стал победителем городского конкурса “Фристайл” среди чтецов.

Месяца два после окончания института я работал журналистом в Костромской телерадиокомпании в отделе общественно-политических программ под руководством очень некрасивой журналистки по имени Лариса. Видимо, пытаясь быть оригинальной, она ещё к тому же смешно одевалась, напоминая своим видом сороку. Провинциальный журналист - это человек, который всегда на понтах, потому что звезда… деревни.

Я сделал две программы про Костромских старообрядцев и отца Владимира, а также про скандальную секту «Аум Синрикё».

«Аум Синрикё»… да, это была бомба. Мне повезло познакомиться с пареньком из секты, и я предложил ему интервью для «Молодёжки» (туда я писал иногда под псевдонимом Ликки Любимич). Материал был такой интересный, что некий Егор Тальк (псевдоним журналиста из «Молодёжки») подмазался к нему. Дополнил какой-то ерундой знаков в пятьдесят, но зато поставил свою подпись на первое место. Потом, как я уже говорил, я сделал про Синрикё программу на телевидении, после чего в редакцию пришло несколько гневных писем.

Когда я получил на телерадиокомпании первый гонорар, я подумал, что на такие деньги мне семью не прокормить.

И я пошел работать прорабом в одну постсоветскую строительную фирму под руководством известных в городе хапуг – Балдиной и Иванова. Отработав два года, я ушёл, забрав долг по зарплате за несколько месяцев масляной краской. Заимев несколько 40-литровых фляг эмали, я пустил их в дело, покрасив павильоны на Центральном рынке. К тому времени у меня установились дружеские отношения с директором костромского центрального рынка и по совместительству местным политическим деятелем. Объём же я провёл через фирму моих знакомых. Конечно же, немного денег я на этом потерял, но, тем не менее, мне хватило средств на регистрацию своего предприятия и получение лицензии на строительные работы, что я и осуществил в 1997-м году.

Появились деньги, сразу появились старые знакомые, которые лезли в друзья.

Стали приставать молодые ищущие женщины.

Каждая из этих самок как будто хотела написать свою лав-стори,

но непременно с успешным (как они говорили) человеком.

Но самый интересный персонаж - это дядя со стороны отца. Этот неожиданно появился у нас в городе, спасаясь от обманутых им компаньонов. Долговязый, сутулый, в очках на вытянутой идиотской морде, он всегда отвратительно одевался и постоянно на всём экономил. Любимым его персонажем был магнат - герой «Трилогии желания» Т. Драйзера. Говорил он всегда о деньгах. Когда дядя приходил по работе к какой-нибудь женщине, он скалился, потом излагал свою просьбу, потом говорил: «С меня шоколадка». Шоколадки женщина не получала. Наверное, они до сих пор ждут от него шоколадки…

Он предложил мне работать вместе. Я как раз ремонтировал не что иное, как старообрядческий храм отца Владимира. Сам поднимался на купола и наблюдал за работой. Там вверху было жарко, и у меня часто была мигрень, но всё равно это было интересно. Мой новый компаньон не появлялся.

Когда мы закончили, мне неудобно было спрашивать у отца Владимира про деньги, я позвонил через пару недель. Но он мне сказал, что неделю назад был мой родственничек и все забрал. Дядюшка написал мне расписку, которая до сих пор висит у меня в шкафу. Но, ни я, ни рабочие, денег от него не получили. Это был единственный раз, когда я не выдал рабочим зарплату.

Старообрядец отец Владимир каждое утро он ходил на реку. Почему он решил привести приход в порядок? Не знаю, но, спустя несколько дней после осуществления идеи, он также пошел на реку утром. Его нашли днём в поле. Он умер. Иногда я смотрю на видеокассете свою передачу про него, то место, где он смотрит на небо.

Моё мелкое предприятие не разрослось до гигантских размеров. Наступил кризис, и мы навсегда перешли в стадию сведения концов с концами. Я снова стал жить богемной жизнью, и на первом месте для меня было творчество. Отдавать себя всего бизнесу, как этому учат американские учебники, я не собирался. К тому же я не очень люблю деньги и сразу определил для себя какой-то материальный минимум: жильё, автомобиль, скромная обстановка. Говорят, в Европе все так живут. С Кирюшкой сидели нянечки. Одна воровала продукты, вторая водила мужиков и воровала видеокассеты, третья поставила ребёнку фингал. И мы отдали Кирюшку в садик.

У Клары была мечта – съездить в Париж. Она рассказывала, что её бабушка умирая сказала: « В Париже-то, внучка, я так и не побывала». Ну как после этого не воплотить мечту любимой женщины?! Вернувшись из Парижа, она заявила: «Нужно открывать бутик французской моды. Там люди так классно одеваются…!» В Костроме же в те года все одевались в чёрно-серо-бурое месиво. И мы открыли бутик “Парижские тайны” в Доме Книги. Мы продавали не только яркие и элегантные вещи, но и совершенно экстравагантные платья с обручами, декоративными передниками и прочими умопомрачительными фишками. Обеспеченные костромские модницы налетели толпой, и не только они.

Костромские швейные мастерские стали покупать у нас платья, раскраивать на лекала и шить свои пародии на французскую моду. Но смотрелось это ужасно, главным образом из-за дешевого материала.

О, как я продавал!… Я знал все фирмы. Хозяйки других магазинов посылали своих девочек ко мне учиться. Торговки с барахолки заходили к нам бутик, фыркали и издевались.

Мы так и не нашли продавца. Всё было не то. Особо отличилась одна узбечка по имени Лена. За всё время работы она не продала ни одного наряда, зато склеила всех парней на этаже. Это была жуткая нимфоманка. Мне она предлагала целоваться с шоколадкой во рту, целовала руки и облизывала пальцы. Пришлось рассказать всё Кларе, и её уволили. Правда, она со своим недоразвитым сожителем Вовой успела отколоть одну пакость.