Дождь из высоких облаков

Алексеев Сергей Трофимович

– Граф! – Надя опустилась на колени.

Пес с визгом прыгнул на грудь, стал тыкаться мокрой бородатой мордой.

– Вернулись, бродяги? – шептала она чуть не плача. – Нагулялись по свету? Где же вы были, странники? В Тридевятое царство ходили? И оставили меня одну в этом мире. А сами – в другой. Ну и что там? Хорошо? Если вернулись, значит, здесь лучше?

Илья добрел до них, недоуменно уставился.

– Что такое? Это что за животное?

– Это мой Граф! – Счастливая, Надя

тискала фокса.

– Опять какой-то граф... – скрывая сумасшедший восторг за нарочитой ревностью, вздохнул он. – Ночью, в зимнем поле, среди сугробов! С тобой, Петрова, невозможно!

– Сердюк, ты веришь в чудо?

– Конечно, верю. Только пока еще не испытывал ничего чудесного.

– Иди домой, маленький. – Надежда отпустила собаку. – Иди к папе. Быстро!

Фоксик повертел обрубком хвоста, побежал к деревне, но остановился и залаял – звал за собой.

– Домой! – велела она. – Я завтра к вам приеду!

Пес потрусил к деревне.

Над одним домом вертикально вверх уходил столб дыма.

Фокстерьер опять призывно залаял.

– Между прочим, твой Граф приглашает нас в гости, – заметил Илья.

– В гости? – Надежда смотрела на дым. – Нет, я не готова сейчас...

– Не готова предъявить меня своему родителю? – не сразу тихо переспросил он. – Насколько я понимаю, твой отец здесь?

Надя села в сугроб, сдернула перчатки и умыла снегом лицо. Илья молча снял пуховик, свернул его.

– Приподнимитесь, леди, – сказал он сухо. – Вам вредно сидеть на снегу.

Надежда взглянула на него с усмешкой, однако приподнялась. Он подстелил пуховик.

– Спасибо, сэр Дюк... Ты тоже что-то рассмотрел на моем лице?

– Нет, мне сказала Рита, – спокойно произнес он. – Ты же знаешь, я в этом ничего не соображаю.

– Замерзнешь. – Надежда встала и подала куртку. – Оденься.

– Погоди! – Он бросил куртку на снег и усадил Надежду. – Я уже давно окоченел, как ледышка, так что сильнее не замерзну. Выслушай меня сидя, как и подобает настоящей леди. Скажи мне, тебе сейчас хорошо? У тебя хорошее настроение?

Она посмотрела в сторону деревни.

– Я почти счастлива...

– Значит, я выбрал подходящий момент. Правда, опять без цветов и шампанского. Но зато ночью, среди сугробов, в морозном зимнем поле. Тебе это должно понравиться. – Он встал на одно колено. – Предлагаю тебе руку и сердце. Будь моей женой.

– Кончай дурачиться, Сердюк. – Надежда вскочила. – Нашел время... Одевайся, и пойдем!

– Надя, ты можешь хотя бы единственный раз выслушать меня и услышать?

Это сказано было с каким-то металлическим звоном в голосе, которого она никогда не слышала прежде, поэтому вновь опустилась на куртку.

– Постараюсь.

– Когда узнал,

что ты беременна, меня это потрясло, – признался Илья. – И я сначала подумал – это конец... Но потом понял: это начало! Это ниспосланное мне испытание! Как и все остальное. Ты ведь еще не знаешь, что мне пришлось пережить за это время.

– Я слышала, бандиты отняли твой бизнес.

– От кого слышала? – растерялся он.

– Рита сказала. Ты пожертвовал всем ради меня. А я не оценила...

– Вот коварная девчонка!

– Кто? Я?

– Маргарита!

– Она просто в тебя влюбилась, – проронила Надежда. – В ее глазах ты самоотверженный герой.

– Я этого не заметил...

– Что герой?

– Нет, что влюбилась. Но сейчас речь о другом! – Он сделал паузу. – Я хлебнул молока волчицы, как ты хотела...

– Ну и как на вкус? Горькое?

– Напротив, сладкое, – с неожиданным удовольствием признался Илья. – И хмельное...

– Даже хмельное?

– Как коньяк «Наполеон». Агрессивное опьянение. Мне понравилось.

– Вот видишь!

– Погоди, Петрова, – перебил он. – Это не так приятно, как кажется. Потому что засыпает разум...

– Не давай ему спать!

– Вот к этому я и стремлюсь. Когда ты сегодня позвонила мне среди ночи, я увидел в этом знак.

– Извини, мне больше некому было позвонить, – повинилась она. – Среди ночи...

– Так и бывает, когда что-то происходит по воле судьбы, – уверенно заключил он. – Я должен был все потерять, чтобы обрести главное... Поэтому не торопись с ответом. И еще, нам будет лучше обоим, если мы уедем отсюда. Например, в Великобританию.

– Ты это серьезно? – засмеялась она. – А что мы станем делать в Великобритании?

– Просто жить, как нормальные люди.

– Как ты себе это представляешь?

– Сделаю все, чтоб ты была счастлива, как сейчас... И наш ребенок, который появится на свет, – сказал он с недоверчивой осторожностью, словно по тонкому льду ступал. – В Рединге у меня есть небольшой замок восемнадцатого века. На берегу Темзы. Это недалеко от Лондона. Помимо счета в банке, свой бизнес – швейное производство.

– Надо было купить у соседки машинку, – пожалела Надежда.

– Какую еще машинку?

– Швейную, «Зингер». Пригодилась бы...

– Ты, как всегда, издеваешься?

– Школьная привычка. Так ты не все потерял?

– Петрова, пусть тебя это не волнует.

– Мне интересно!

– Тебе так интересно, что мне кажется... ты радуешься!

– Я скорблю, Сердюк... Но неужели ты обхитрил бандитов?

– У меня много чего отняли, – не сразу признался Илья. – Конечно, я сам виноват, поддался на шантаж... Но они еще пожалеют об этом.