Дозор. Питерские тени...
Шрифт:
Доставая из кармана сумки диктофон, Романов признал:
– С тех пор, как я женился, с получением ценной информации стало гораздо проще. Гораздо. Удачненько всё сложилось. Так сказать, гармоничный симбиоз полезного и приятного…
Он нажал на кнопку, и из бело-жёлтого приборчика зазвучал томный женский голосок:
– Сегодня, Шурик, ты превзошёл самого себя. Довёл жёнушку, самец неутомимый, до множественного и затяжного оргазма. Молодец, конечно. Спасибо. Очень признательна…. Интересуешься нашими городскими прокурорскими? Суки они все законченные и обнаглевшие в корягу. Или почти все…. Взять, к примеру, Герасимова Илью Олеговича. Как в других российских городах и весях прокуроры поступают с подпольными казино? Правильно, старательно и вдумчиво «крышуют», это даже ребёнку детсадовского возраста известно. А наш Илья Олегович дальше пошёл. В том плане, что все питерские подпольные казино и шалманы с игровыми аппаратами ему и принадлежат. Конкурентов же Герасимов душит, жалости и состраданья не ведая. То есть, сажает их в тюрягу на долгие-долгие годы. Правда, оригинально и элегантно? Конечно, долю малую приходится засылать в Москву первопрестольную, не без этого. Зато, с точки зрения бизнеса, региональная монополия является стопроцентной гарантией коммерческого успеха…. А, взять лучшего дружбана Ильюши? Ну, полковника Сидорова, правую руку нашего лощёного генерал-лейтенанта? Ему, борову упитанному, целая куча элитных публичных домов принадлежит. Причём, трудятся в этих борделях сугубо иностранки – китаянки, вьетнамки, киргизки, представительницы разных африканских стран-государств…. Откуда они берутся? Для этого существует Городская миграционная служба, в которой не последнюю роль играет Варвара Даниловна Петренко, близкая знакомая Сидорова…. Знаешь, что творится в Областном УВД? Это, вообще, конфетка шоколадная! Слушай, обожаемый и любопытный муж…
Минут через двадцать пять Санька выключил диктофон и вполголоса возмутился:
– Сколько же их, гнид вороватых, развелось! Как можно – в одиночку – справиться с такой нехилой сворой? То бишь, с полноценной кодлой? А весенний охотничий сезон, как назло, очень короткий, не более трёх недель. Охотиться на «оборотней в погонах» круглый год? Не покатит. Я человек законопослушный…. Итак, из этого широкого перечня, озвученного супругой, необходимо отобрать двух-трёх индивидуумов, не больше. Не стоит жадничать, в условиях спешки можно и косяков напороть. Причём, непоправимых…. Непростая задачка. Трудно выбрать кого-то конкретного. Все кандидаты, безусловно, являются людьми достойными. Я имею в виду, достойными возмездия и самого сурового наказания…
Встреча была назначена на «дальней хате» Дозора.
Иван Петрович приехал на точку за час до назначенного времени. Хозяин места рандеву, как-никак. Надо было и прибраться немного, да и скромный стол накрыть-организовать.
Он, по-стариковски кряхтя, по-быстрому пропылесосил квартиру (стандартная доперестроечная «двушка»), обтёр влажной губкой пыль с мебели, щедро обработал туалет цветочным дезодорантом, после чего, пройдя в ванную, тщательно помыл руки и отправился на кухню.
С меню предстоящей трапезы, то бишь, деловых посиделок, руководитель питерского Дозора сильно заморачиваться не стал. Старательно застелил обеденный стол – в два слоя – свежими газетами. Отварил в эмалированном ковшике две упаковки толстеньких сарделек, слил воду в раковину, и – прямо в ковшике – выставил на стол. Открыл полулитровую стеклянную банку и вывалил в глубокую фарфоровую миску маринованные пупырчатые огурчики. Рядом пристроил вскрытую прямоугольную жестянку с прибалтийскими шпротами. Нарезал – ровными ломтями – чёрного хлеба. Достал из буфета две пузатые рюмашки, две тарелки, раскрашенные колокольчиками-ромашками, и две вилки. В завершении сервировочного процесса водрузил на середину газетной «скатерти» пузатую бутылку синего стекла.
В прихожей тоненько затренькал звонок.
– Кого черти принесли? – подойдя к входной двери, нарочито грубо поинтересовался Иван Петрович. – Если предвыборные агитаторы, то разворачивайтесь и дуйте – прямым ходом – в задницу. Я человек взрослый и разумный, а всякие дурацкие мероприятия, насыщенные политической подоплёкой, не посещаю по идейным соображениям.
– Это из элитного публичного дома «Натали» беспокоят, – коротко хохотнув, известил жизнерадостный баритон. – Ну, который при сауне, угол Луначарского и Лужской. Вам, как постоянному и щедрому клиенту, приз полагается – сто упаковок с импортными презервативами. Открывайте, гражданин. Расписывайтесь в ведомости и получайте заслуженный презент…. Гы-гы-гы!
– Это совсем другое дело. Обожаю классический армейский юмор. Отпираю…. Здорово, Пётр Александрович! Ну, и рукопожатие у тебя. Прямо как у кузнеца деревенского.
– Что есть, то есть, – согласился Пиаров. – В тренажёрный зал хожу два раза в неделю. Да и дома – по утрам и вечерам – регулярно балуюсь с гирями. Уточняю, со взрослыми гирями, которые по тридцать два килограмма каждая. Хорошее и полезное дело, Борисыч. Искренне советую…. Или ты нынче и не «Борисыч»?
– На настоящий момент я – «Петрович».
– Понял, запомнил, учту…. Ботинки снимать? Не надо? Спасибочки. Ну, куда проходить? На кухню? Оно и правильно. Перекусить не мешает, день-то выдался беспокойным…. О, сардельки! Ещё горяченькие. Блеск! Шпроты? У-у! Уже слюнки текут. Уважил, коллега…. Я портфельчик возле батареи пристрою? Не помешает? Какая симпатичная бутылочка литра так на полтора. Что в ней?
– Креплёное сливовое вино, – улыбнулся «дозорный» Шеф. – Никарагуанское, ясен пень.
– Иди ты! Неужели, то самое? Я имею в виду, той же самой марки?
– Ага. Оно. Про которое ты тогда – почти двадцать пять лет тому назад – стишок сочинил. Помнишь?
– Смутно-смутно, честно говоря. Хотя, что-то такое припоминаю, – задумчиво наморщил лоб генерал-лейтенант полиции, и, помолчав несколько секунд, выдал:
Иногда, на розовом рассвете,Кажется – всё это – не всерьёз…Солнышко, оно так ярко светит,Солнышко, за окнами – мороз…Иногда, под заревом заката,Всё мечтается – о южной стороне,Где был счастлив я порой, когда-то,Как-то – по весне…Скоро, братцы, вновь я уезжаю.Всем подружкам – от меня – привет!В ту страну, где стаи попугаевРадостно приветствуют рассвет…В те края, где помнят Че Гевару,Где Калашников – легенда из легенд.А девчонки – красивей не знаю!А вино? Его прекрасней нет…То вино – из ягод дикой сливы…С кем воюем? Право, всё равно!Мы – повстанцы! Мы – неотвратимы!На привале – терпкое вино…Всюду бродят полчища загадок,По ночам – нездешний веер снов…Главное, без всяких непоняток,Прочих всех – негаданных загадок,С лёгкостью – мочить там очень модноХолуёв – всех местных пидоров…– Да, славные были времена, – сентиментально вздохнув, подтвердил Иван Петрович. – Так, я наполняю рюмашки?
– Конечно. Причём, желательно, до краёв…. За никарагуанских мулаток? Самых страстных и необузданных барышень на свете?
– За них, томных прелестниц и сексуальных выдумщиц…. Ну, как оно тебе?
– Бож-ж-жественно, – выдохнул Пиаров. – Аромат – колоссальный и неповторимый. Сплошное тропическое разнотравье…. Градусов сорок пять будет?
– Почти угадал. На этикетке обозначено, мол, сорок семь…. Да, ты, Александрыч, закусывай. Шпротики, сардельки.
– Благодарствую. Всё очень в тему…
– Может, сразу по второй? Типа – для пущего аппетита?
– Повременим, – вынимая из потрёпанного портфеля толстую картонную папку и маленькую пластиковую коробочку, отрицательно помотал массивной головой генерал-лейтенант. – В том плане, что ещё успеем. Я тут похозяйничаю немного? Сдвину посуду чуток в сторону? Благодарствую…. Итак, начнём? – развязав тесёмки, достал из папки стопку цветных фотографий. – В первый раз Охотник проявил себя три с половиной года назад, по поздней осени.