Дозор. Питерские тени...
Шрифт:
– Охотник?
– Такое условное обозначение-наименование было присвоено этому неизвестному преступнику. Он, понимаешь ли, все убийства совершал и совершает сугубо в сроки, отведённые Законом под весеннюю и осенне-зимнюю охоту. Похоже, бзик такой, маниакальный насквозь. Кроме того, наш злодей «работает» только по представителям силовых структур. Гражданские лица, судя по всему, его совершенно не интересуют. Что ещё раз указывает на маньячную сущность убийцы…. В ту осень Охотник пользовался гранатами. Три взрыва – четыре трупа. Погибли армейский генерал-тыловик, подполковник милиции, работавший по наркотрафику, и капитан из ФСБ, курировавший таможенные посты на границе с Финляндией. Вот, ознакомься с фотками…. Впечатляет?
– Есть такое дело, – равнодушно передёрнул плечами глава питерского Дозора. – А, кто был четвёртым?
– Генеральский шофёр. По всей видимости, случайно подвернулся под руку. Из серии – попутные людские потери. Впрочем, это был единственный случай, когда пострадал обслуживающий персонал. Очевидно, Охотник, осознав промашку, стал действовать более аккуратно…. Наступила весна, открыли охоту, добавилось ещё четыре «жмурика в погонах». Причём, двое из них – муж и жена. Только тактику преступник поменял самым кардинальным образом. Больше никаких гранат. Все жертвы были похищены, отвезены в лес, привязаны к деревьям и расстреляны. В ту конкретную весну – из пистолета. Осенью был задействован охотничий арбалет. Следующей весной – японские метательные звёздочки. Ну, и так далее. После каждого убийства Охотник звонил в полицию – с мобильного телефона очередного похищенного – и любезно сообщал координаты места, где находится покойный…. Естественно, что всё это время его старательно искали. Были задействованы лучшие силы. Даже из Москвы приезжали всякие легендарные сыщики и эксперты. Всё тщетно. Ни единого подозреваемого. Сплошной казуистический позор и позорный казус. Тьфу, да и только…. Перехожу к скорбным реалиям недавнего времени. Тринадцатого августа текущего года была открыта охота, а уже пятнадцатого был обнаружен труп заместителя Городского прокурора. Причём, убийца, на этот раз, использовал какое-то непонятное оружие, а рядом с деревом, к которому было привязано мёртвое тело, оперативники обнаружили послание от Охотника. До этого момента он записочками не баловался…
– Можно ознакомиться?
Пиаров открыл пластиковую коробочку, выложил на газету картонную прямоугольную карточку, рядом с ней пристроил несколько маленьких металлических шариков, покрытых крохотными «пупырышками», и пояснил:
– На карточке начертано: – «Дозору – пламенный привет! Недорабатываете, уважаемые. Приходиться подчищать, расширяя ассортимент…». А шарики извлечены из головы прокурорского работника. Ими был буквально-таки начинён череп трупа…. Из какого оружия они выпущены? Наши эксперты не дают однозначного ответа. Предполагают, что была задействована какая-то мощная пневматика…. Что, Петрович, думаешь по этому поводу?
– Диаметр шариков – семь с половиной миллиметров?
– Так точно. Ну, и глаз у тебя…. Или уже приходилось сталкиваться с такими штуковинами?
– Есть некоторые предположения, – скромно улыбнулся Иван Петрович. – Но, как я понимаю, раз пошла крутая волна, описанный тобой случай не был единичным?
– Всё правильно понимаешь. Один раз – не считается. По крайней мере, так многие женщины считают. Гы-гы-гы! Вчера, то есть, через полторы недели после убийства зама Городского прокурора, Охотник вновь вышел на связь. Вышел и рассказал, где надо искать труп полковника Сидорова, моего непосредственного подчинённого…. Представляешь всю гнилостность ситуации?
– Представляю, тигрята полосатые. А, вот, этот полковник…. За ним ничего такого не водилось? Ну, я имею в виду, криминального? Знакомств, например, всяких нехороших?
– Криминального? – задумался генерал-лейтенант. – Ходили вялые разговоры, что Сидоров живёт не по средствам. Мол, отгрохал себе на берегу Ладоги шикарный загородный дом – натуральный трёхуровневый дворец с мраморными колоннами. Но я к таким вещам никогда серьёзно не относился…. Полковник является толковым спецом? Является. У дотошных ребят из Управления собственной безопасности к нему нет вопросов? Никаких. Очередную аттестацию прошёл? С блеском…. Ладно, дело совсем не в бедняге Сидорове.
– А во второй записке?
– Точно. Голова полковника была от души нашпигована металлическими шариками, а на картонной карточке, найденной в кармане его форменной рубашки, значилось: – «Позор Дозору! Лентяи и дилетанты! Почему не занимаетесь силовиками?»…. Теперь, дружище, можно и по второй рюмашке принять. Лишним не будет. Наливай…. Ну, за полное межведомственное взаимопонимание! Вздрогнули…
Поставив пустую рюмку на стол и занюхав хлебной корочкой, Иван Петрович предложил:
– Хочешь, угадаю, что было дальше?
– Давай, сделай одолжение.
– В Администрации Президента, узнав о подробностях двух последних убийств, приняли наимудрейшее решение: – «Неизвестная позорная гадина изгаляется и нагло поливает славный Дозор жидкой грязью? Вот, пусть «дозорные» его и ловят. Типа – восстанавливают слегка подмоченную репутацию…». Я угадал?
– Почти, – загадочно усмехнулся Пиаров. – Что думаешь делать, Петрович?
– Подключу Брюса. Судя по некоторым мелким деталям, данное дело, как раз, по его профилю.
– Это тот боец, которого контузило гранатным взрывом на «Афродите»? Как там его самочувствие?
– Практически здоров. Завтра выгоню из пригородной лечебницы. Хватит уже ему прохлаждаться и маяться от любовной тоски. Пусть, морда лысая, немного повкалывает…
Глава восемнадцатая
Инквизитор
В последних числах августа Питер – с краткосрочным дружеским визитом – посетило классическое бабье лето.
Такси он остановил – чисто на автомате – метрах в трёхстах пятидесяти от нужного места. Остановил, расплатился, вылез и, тихонько насвистывая под нос: – «С чего начинается Родина…», неторопливо зашагал по пыльному тротуару.
«Отменная погодка», – подходя к дому Шефа, подумал Гришка. – «Сейчас на пригородных озёрах – благодать сплошная. Ночи уже холодные, значит, ряска и всякие водоросли, зацветшие во время недавней летней жары, опустились на дно. Вода стала гораздо прозрачнее. Давление высокое и стабильное. Ветер практически отсутствует. Судак и крупный окунь должны клевать «на ура» – и на блесёнки, и на малька…. Интересно, а что в такую комфортную погоду принято – ранней осенью – делать на фермах? Надо будет вечерком попытать всезнающий Интернет. Если, понятное дело, выдастся свободная минутка…».
– Здрасте, дядя Гриш! – со старенькой скамьи, спрятавшейся за пышным кустом акации (или же жасмина?), поднялся Поэт.
– Привет, Димон! Каким ветром занесло в эти края?
– Руководство велело прибыть к девяти ноль-ноль, а сейчас ещё без десяти девять. Вот, сижу, жду.
– Чувствуется армейская выучка, – доставая из пачки сигарету, одобрил Антонов. – Перекурим?
– Конечно. Как самочувствие?
– Нормально. Значит, предстоит вместе поработать?
– Похоже на то.