Драгоценности солнца
Шрифт:
— Куда угодно, лишь бы быть с тобой.
— Погоди. — Она выдернула руку, отошла к калитке, чтобы опереться.
Он ее любит. Он готов бросить свой дом, свое наследство, свою страну, чтобы последовать за ней. Он не просит ее подлаживаться под его желания, соответствовать его ожиданиям. Потому что она нужна ему такая, какая она есть.
Более того, он обещает ей стать таким, каким она хочет его видеть.
Чудо!
И не надо думать о том, кто кого сильнее и отчаяннее любит. Можно просто любить, быть вместе, строить вместе свою жизнь.
Она обрела здесь не только новую Джуд Мюррей. Она обрела здесь нечто больше.
Джуд повернулась к нему, преисполненная решимости. Решимости и покоя. А он не знал, как понять освещавшую ее лицо улыбку.
— Ты говорил, что тебе нужна жена.
— Нужна, но только, если это будешь ты. Я буду ждать тебя столько, сколько ты скажешь.
— Год? — Джуд вскинула брови. — Пять? Десять?
Эйдан поежился.
— Ну, я надеюсь, что смогу уговорить тебя раньше.
Чтобы мечты стали явью, нужно рисковать. Нужно быть смелой. Сейчас самая смелая ее мечта ждет ответа.
— Скажи еще раз, что ты любишь меня.
— Всем своим сердцем, всем, что есть во мне и что будет, я люблю тебя, Джуд Фрэнсис.
— Очень убедительно. — Глядя в его глаза, она подошла к нему. — Когда я поняла, что нравлюсь тебе, то подумала, у нас будет короткий роман, что-то жаркое и отчаянное, чего у меня никогда раньше не было. Большой красивый ирландец не прочь провести со мной время. Ты тоже так думал, правда?
— Я… да, наверное. — Его снова охватила паника. — Черт побери, мне этого мало.
— Хорошо, потому что беда была… есть… в том, что я не гожусь для коротких интрижек да и для долгих тоже. Поэтому еще до нашей первой ночи, когда ты нес меня вверх по лестнице, я любила тебя.
— Родная моя. — Эйдан бросился к ней, но она отступила, качая головой.
— Подожди, дай мне договорить. Я возвращаюсь в Чикаго не для того, чтобы там остаться, а чтобы продать квартиру, уладить все дела и переехать сюда насовсем. Я решила так не из-за тебя, и даже сейчас причина не в тебе. Я сделала свой выбор. Ради себя. Я хочу писать, я уже пишу книгу. Свою собственную.
— Книгу? — Его лицо просияло. От гордости, с изумлением поняла Джуд и укрепилась в своем выборе. — Это же замечательно! Ты просто создана для этого.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что ты светишься счастьем, говоря об этом. Я же вижу. И у тебя дар рассказчика. Я тебе это говорил.
— Да, — кивнула она. — Да, ты говорил. Еще до того, как я сама поняла.
— Я так рад за тебя.
— Я всегда этого хотела, но не осмеливалась даже думать. А теперь смею. — Теперь, мысленно добавила она, мне хватит смелости на что угодно. На все. — Я хочу писать книги, и я хочу стать хорошим писателем. Я хочу работать здесь. Теперь здесь мое место. Мой дом.
— Так ты не собиралась уезжать?
— Собиралась. Ненадолго. Но я решила вернуться. Я нашла здесь свое место, Эйдан. В первую очередь — свое. И я нашла здесь цель в жизни, в моей жизни.
— Я понимаю. — Он протянул руки, коснулся ее волос. — Я понимаю, потому что я такой же.
— Я нашла свое место в жизни, я нашла тебя. Поэтому я вернусь. И у меня все, все получится. — Джуд взяла его за руку. — Ты подарил мне слова, Эйдан, ты подарил мне их магию. И все это я верну тебе. Мы начнем нашу новую жизнь здесь, и мы начнем ее на равных.
Джуд умолкла, словно прислушиваясь к себе, ожидая страхов и сомнений, но почувствовала только радость.
— Никого никогда не было до тебя, — тихо сказала она. — Хотя я хотела, чтобы был, потому что боялась одиночества. Теперь я научилась жить в одиночестве и доверять себе, любить себя. Я не приду к тебе слабой и податливой, готовой угождать и подчиняться, чтобы только избежать размолвок.
Эйдан легонько коснулся пальцем разбитого носа.
— Надеюсь, это была последняя размолвка, дорогая. Второй такой я не перенесу.
Она рассмеялась легко и беззаботно.
— Когда я заполучу тебя, никаких размолвок не будет. — Джуд протянула ему руку. — Эйдан, навсегда или никак.
— Навсегда. — Он сжал ее руки, поднес к губам и, глубоко вздохнув, опустился перед ней на колени.
— Что ты делаешь?
— Наконец-то делаю то, что правильно. Здесь не место гордыне. У меня нет груды подаренных солнцем бриллиантов, чтобы бросить их к твоим ногам. У меня есть только это.
Он достал из кармана кольцо. Тоненькое старинное кольцо. Маленький бриллиант поймал заплутавший луч солнца и рассыпался разноцветными искрами — символ обещания, когда-то данного и повторенного.
— Оно принадлежало матери моей матери. Камушек мал, оправа проста. Но оно проверено временем. Я прошу тебя принять его и меня, ибо моя любовь к тебе не знает границ. Принадлежи мне, Джуд, как я принадлежу тебе. Построй со мной жизнь. На равных. Какой бы ни была наша жизнь, где бы мы ни жили, это будет наша и только наша жизнь.
Джуд обещала себе, что не расплачется. Она не хотела, чтобы в такую минуту слезы туманили ее глаза. Мужчина, которого она любит, стоит перед ней на коленях и предлагает ей… все.
Она опустилась на колени перед ним.
— Я принимаю его и тебя и буду дорожить им, как буду дорожить тобой. Я буду принадлежать тебе, Эйдан, как ты принадлежишь мне. — Она протянула руку, и он надел ей кольцо, отдавая и свое сердце. — И пусть наша жизнь начнется прямо сейчас.
Как только он надел колечко на ее палец, тучи растаяли, и солнечный свет хлынул на землю, яркий и слепящий, как бриллианты.
Стоя на коленях среди цветов и не сводя глаз друг с друга, они не заметили печальную женщину, следившую за ними из окна.