Дракон на войне
Шрифт:
— Сработало! — Энджи подбежала к Джиму и обняла его. — Джим, твоя кровь подходит! Они замечательно смешались!
— Отлично! — с энтузиазмом воскликнул Джим, тоже обнимая ее. — Ну, Каролинус, теперь остается только переслать пинту моей крови в вены Дэффида. В таком состоянии, в каком Дэффид находится сейчас, ему и британской пинты не слишком много. Посмотрим на цвет его лица и, если потребуется, добавим еще четверть пинты… хотя, подожди минутку!
Он вдруг кое-что вспомнил.
У него, как и у Энджи, был опыт переливания крови там, в его родном мире, и он помнил, что
— Я думаю, — сказал Джим, — лучше сделать это аккуратненько. Возможно, моментальное вливание пинты крови, когда Дэффид в таком состоянии, представляет опасность. Каролинус, ты можешь сделать так, чтобы кровь магическим путем переливалась в вены и артерии Дэффида с той же скоростью, с какой ее гонит мое сердце?
— Конечно! — сказал Каролинус. — Я так и сделал.
— Ты хочешь сказать, что уже перелил ее? — удивился Джим.
— Вечно ты просишь меня что-нибудь сделать, а потом спрашиваешь, сделал ли я это! — рассердился Каролинус. — Ты хочешь, чтобы я подождал? Тогда так и скажи.
— Просто я ничего не почувствовал.
— А почему ты считаешь, что должен был что-то почувствовать? — спросил маг.
Для этого, конечно, не было причин. Джим сообразил, что, когда сдавал кровь в своем мире, он чувствовал только иголку в вене, которая передавала кровь в трубку, ведущую в специальную емкость.
— Мне надо вернуться вниз, — смущенно проговорил Джим.
Он не мог забыть о Чендосе, у которого не было собеседника, кроме Секоха. Хорошо, если Секох не вздумает что-нибудь сказать. Но Секох может и вздумать. Возможно, высокомерный рыцарь заставит его замолчать, а возможно, и нет. Сегодня Чендоса уже достаточно часто перебивали, выказывая неуважение. Джим чувствовал, что надо принести извинения.
— Как далеко я могу отойти, чтобы это не помешало переливанию моей крови Дэффиду?
— Отойти? — переспросил Каролинус. — Иди куда хочешь, хоть на другой конец света. Неважно, где ты находишься. Магия есть магия. — Он посмотрел вверх. — И они хотят, чтобы я делал волшебников из этих современных учеников!
— Может, ты останешься и убедишься, что Дэффиду не понадобится еще крови?
— резко спросила Энджи. — Сам знаешь, такое может случиться.
— Знаю, — сказал Джим. — И если Каролинус позовет меня, как раньше, когда я сидел за высоким столом, а я там и буду, явлюсь в считанные секунды. А пока Дэффид получил первую пинту крови. Я просто хочу пригладить взъерошенные перышки сэра Джона, ведь его оставили одного, да еще и с Секохом.
— С Секохом? — переспросила Энджи.
— Да. — Джим был уже на пути к двери. — Он сидит за ближайшим к высокому столу концом низкого стола. Достаточно близко, чтобы можно было поговорить с сэром Джоном. Я думаю, если у них завяжется разговор, результат будет не лучший. К тому же надо принести ему парочку извинений. Позовите меня, и я тут же вернусь.
Произнося последние слова, Джим уже закрывал за собой дверь. Он спешил по коридору, когда его
— Джим!
Ее голос был негромким, но повелительным. Джим остановился и обернулся.
Она стояла рядом с комнатой, в которой они только что находились, закрыв за собой дверь.
Он вернулся.
— Думаю, надо тебе сказать, — тихо проговорила Энджи. — Я подала сигнал, чтобы Арагх пришел сюда. Он здесь, в одной из комнат, и я думаю, ему не очень-то нравится ждать в одиночестве, но надо было спрятать его, пока я не поговорю с тобой. Я хочу, чтобы волк взглянул на Каролинуса и сказал, что он думает о произошедших с ним переменах.
Джим кивнул:
— Хорошая идея. В конце концов, он знает Каролинуса намного дольше, чем любой из нас, и у него нечеловеческое чутье. Он может что-нибудь заметить или понять лучше нас.
— Я так и думала, что ты скажешь что-нибудь в таком роде, — сказала Энджи. — Но я хотела, чтобы ты это знал. Мне больно смотреть, как старик пытается скрыть свое беспокойство брюзжанием, которого за ним не водилось. Его, должно быть, мучает что-то действительно очень серьезное.
— Да, я тоже так думаю, — согласился Джим. — Ну, может быть, Арагх сумеет нам что-нибудь сказать.
— Надеюсь, — откликнулась Энджи. — Ну, иди вниз, а я приведу Арагха, и мы сделаем вид, будто он только что явился узнать, как идут дела.
— Хорошо, — сказал Джим и пошел дальше.
На этот раз Энджи его не остановила.
Он поспешил по коридору, а потом вниз по лестнице и добрался до большого зала, где все еще сидели сэр Джон с драконом.
К своему удивлению, подойдя поближе, он обнаружил, что эта парочка дружелюбно и жизнерадостно беседует. Очевидно, ему не стоило беспокоиться. В конце концов, они разговаривали, и сэр Джон, казалось, наслаждался беседой.
— О, сэр Джон, — слегка запыхавшись, проговорил Джим, прерывая их разговор и садясь за высокий стол, — извините, что я оставил вас одного…
— Он был не один, — сказал Секох, — с ним был я. Как там Дэффид и Брайен?
Джим внезапно вспомнил, что узы, связывавшие его с Брайеном и Дэффидом, распространяются и на Секоха. Он почувствовал укол совести.
— Брайен сидит и пьет вино, несмотря на все наши возражения. Каролинус залечил его раны, а ты же знаешь Брайена. Он считает, что чувствует себя не хуже, чем всегда, — ответил Джим. — Дэффиду нужна кровь, и нам удалось магическим путем перелить ему немного моей. Если потребуется еще, Каролинус снова позовет меня, и я поднимусь наверх. Но сейчас я могу посидеть здесь и отдохнуть.
— И выпить вина, — сказал Чендос, наполнив один из кубков и придвинув его к Джиму. — Рад слышать, что с этими двумя славными людьми все в порядке. Что касается меня, то я наслаждался беседой с Секохом. Это первый дракон, с которым я когда-либо общался. Я взял за правило разговаривать со всеми, с кем выпадает возможность поговорить, и каждый раз узнаю что-то новое. Сейчас Секох мне рассказывал, как он и другой, старый дракон победили этого плута Брайагха во время знаменитой битвы у Презренной Башни. Я и понятия не имел, что крылья драконов так важны в битве.