Дракон против Богов
Шрифт:
— Жизнью? — Всевышний изумленно вскинул брови, явно не поверив своим ушам. Даже его ярость слегка поугасла под напором абсурдности ситуации. — Ха! Ты в серьез думаешь, что сможешь убить Бога? — он выжидательно посмотрел на меня, но моя решимость была непоколебима. Это настолько позабавило мужчину, что он, запрокинув голову, громко расхохотался. — Да ты, ничтожный, видимо, совсем тронулся умом от горя, — отсмеявшись, проговорил Лакрий. — Что ж, в таком случае, я сделаю благое деяние и убью тебя, дабы закончить твои страдания, ущербный, — злорадно оскалившись, он стремительно кинулся на меня.
Громила явно издевался надо мной, но его слова меня не задевали. Напротив, я был разочарован. Да, мы были не идеальны, порой
С каждым отраженным ударом, я ощущал, как во мне разгорается пламя безжалостной ярости. Ненависть к несправедливым божествам, подобно обжигающей лаве, растекалась по венам, питала мою решимость и зарождала в моей душе несокрушимый протест. Словно чувствуя мой настрой, Лакрий все больше поддавался гневу и желанию наказать зарвавшегося смертного. Однако справиться со мной было уже не так-то просто. Время, которое я провел, остервенело сражаясь с ним, дало свои плоды. Я сумел уловить его ритм и уж без труда мог предугадать следующее движение. Всевышний был быстрым и сильным и все же, ему недоставало проворства и ловкости. Казалось, что он слишком давно не сражался с кем-то лично и даже не утруждал себя тренировками, и теперь эта беспечность выходила ему боком. Мне все чаще удавалось увернуться от его смертоносного кулака, а моя глефа, с каждым ударом, словно подбиралась к нему все ближе и ближе.
Впрочем, было кое-что, в чем я, несомненно, уступал Богу. Выносливость. Уверен, Лакрий мог сражаться с противником хоть сутками напролет и даже не вспотеть, а вот я, несмотря на хрупкое преимущество, которого мне с таким трудом удалось добиться, уже начал ощутимо уставать. В глубине души, я отчетливо понимал, что если не закончу бой в ближайшее время, то неминуемо проиграю, но момент для удачной атаки никак не подворачивался. Порой у меня даже складывалось впечатление, что божество нарочно тянет время, чтобы окончательно измотать меня, а затем с легкостью размазать по ближайшей стене. Хреново…
— Ну-ка, дай-ка и я ему вмажу! — неожиданно воскликнула Ясколка, которая до этого старалась особо в бой не вмешиваться.
Подлетев ко мне со спины, она оперлась на мое плечо и высоко подпрыгнула, словно хотела перемахнуть через меня, но вместо этого, в последний момент, вытянулась и со всего маху врезала ногами в рожу Лакрия, который как раз занес руку для очередного удара. Мужчина такой подлости от бесплотного призрака явно не ожидал и даже не успел прикрыться от внезапной атаки. Пошатнувшись, он сделал шаг назад, закрывая пострадавшее лицо широкой ладонью. Кобра тут же отскочила в сторону, а я не растерялся и решительно шагнул вперед, стремительно сокращая расстояние между мной и Богом. Вот он — мой шанс! Сила бурным потоком промчалась по телу и ударила в Икирим, заставляя вспыхнуть его ярче алого пламени. Крепко сжав древко, я резво крутанулся на месте и с силой вогнал оружие в широкую грудь Всевышнего. В этот раз его не спасло даже окаменение. Послышался треск, и острое лезвие пронзило сердце абсолютного создания.
— Не…мо…жет…быть… — шокировано выдохнул Лакрий, глядя на меня широко распахнутыми глазами, в которых читалось искреннее удивление и неверие в происходящее.
Из уголка его губ тонкой струйкой потянулась черная кровь. Мужчина пошатнулся и невольно сделал шаг назад. Глефа легко выскользнула из его груди. Однако вместо фонтана крови, из глубокой раны вырвался яркий золотистый свет. В нем ощущалась невероятная сила, которая буквально разрушала могучее тело Всевышнего изнутри. Волевое лицо исказилось в бессильной злобе, а смуглая кожа начала покрываться мелкими золотистыми трещинами. Всего лишь несколько мгновений, и божество будто взорвалось изнутри. Все, что от него осталось, так это большое облако мерцающей пыли, которая медленно осела на пол. Да и она вскоре бесследно исчезла…
Какое-то время я просто стоял и смотрел на то место, где еще недавно возвышалась могучая фигура Бога. Поверить в произошедшее оказалось довольно не просто. Меня до последнего терзали сомнения. Настороженно поглядывая по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху, я напряженно ждал, что Лакрий вот-вот выскочит из какого-нибудь потайного укрытия и вновь высмеет меня и мою жалкую попытку оборвать его жизнь. Но минута сменяла минуту, а божество так и не объявилось. Все закончилось? У нас получилось? Мне действительно удалось убить Бога?
В какой-то момент напряжение достигло свое апогея, а затем резко схлынуло, наполнив тело слабостью, дрожью и неимоверной усталостью настолько, что я даже не смог удержаться на ногах и, невольно выпустив Икирим из рук, уселся на пол. Глубоко дыша, я запрокинул голову и прикрыл глаза. Меня переполняла смесь неверия, ликования, смятения и необъяснимой удовлетворенности. Получилось…
В зале было настолько тихо, что казалось, будто весь храм умер вместе со своим хозяином. Необъяснимо противное чувство, от которого по коже расползался неприятный озноб, и возникало непреодолимое желание немедленно покинуть это место. Вздохнув, рефлекторно передернул плечами и открыл глаза, посмотрев в высокий потолок. В гнетущем полумраке неожиданно начали загораться огоньки, которые больше напоминали матовые жемчужины. Всего их появилось не больше двух десятков. Как только зажегся последний, они начали беспорядочно витать в воздухе, а затем выстроились в единую линию, плавно опустились, облетели меня по круг и исчезли. И что это было? На душе стало как-то тревожно, но от чего возникло это чувство, я так и не понял.
— Получилось! — радостно воскликнула Ясколка, накинувшись на меня со спины и обвив руками мою шею. — Ты сделал это! Ты его убил!
— Ты это видела? — несколько растерянно спросил я, вглядываясь в пустое пространство перед собой и не обращая внимания на восторг эльфийки. Почему-то это необъяснимое явление волновало меня гораздо больше, чем результат сражения с надменным божеством…
— Конечно! — кивнула девушка, не прекращая тормошить и тискать меня. — Ты был великолепен! — в ее голосе слышалась некоторая язвительность, но все же она была искренне рада нашей победе.
— Да я не об этом, — нахмурившись, отмахнулся я. — Жемчужины. Ты их видела? — слегка повернув голову, я вопросительно посмотрел на эльфу.
— Жемчужины? — озадачено переспросила она и настороженно осмотрелась по сторонам, словно пыталась понять, о чем именно я говорю. — Ты о чем? — Яська перевела на меня обеспокоенный взгляд.
— Да неважно, — с напускной беспечностью, сдержанно улыбнулся я. — Наверное, просто от яркого света и перенапряжения в глазах замелькало, вот и привиделась какая-то ерунда, — я говорил настолько уверенно, что к концу уже сам начал сомневаться в увиденном. Может, действительно показалось…