Дракон Третьего Рейха
Шрифт:
Все эти желчные, скорбные и едкие мысли медленно крутились в голове у генерала, который час уже сидевшего над картой района. Он тупо смотрел на обведенную жирным красным карандашом точку, обозначенную как высота 6, и старался выбирать выражения поприличнее.
Положение было серьезным.
Препаршивое местечко под неописуемым названием Белохатки грозило стать тем самым камнем преткновения в карьере фон Топпенау, каким оказался для Паулюса Сталинград, Покрышкин для Люфтваффе и вся эта чертова страна для немецкой нации в целом…
Белохатки следовало взять еще две недели назад, и теоретически
Тем не менее злосчастные Белохатки — то есть десятка полтора полуразрушенных домишек, в каких в Европе обитали обычно гуси, — яростно отплевывались пулеметным и минометным огнем, кричали в несколько хриплых и сорванных глоток «ур-ра-а-а!» и даже предлагали в громкоговоритель сдаваться, пока не поздно.
Немецкие солдаты, окоченевшие вусмерть на лютом морозе и по самые уши пресытившиеся красотами русской зимы, переглядывались с сомнением, которое Карл фон Топеннау истолковывал решительно не в пользу фатерланда и фюрера.
Все яснее становилась необходимость стремительнейшим образом атаковать эти загадочные Белохатки и стереть их танками с лица земли, пока собственные солдаты не посдавались к черту.
Дикие крики:
— Жабодыщенко, огонь, етит твою мать!!!
— Маметов, окружай!
— П… захватчикам, слава Сталину, — доносившиеся с непокорной высотки, уверенности генералу отнюдь не добавляли. В сложившейся ситуации секретный супертанк был ему нужен, как заднице дверца, ибо ничем существенным не выделялся — в смысле, что и его, не приведи Господи, в суматохе наступления могли подорвать, а потом отчитывайся перед гестапо за проявленную преступную халатность.
С другой стороны, танк был прислан сюда для испытаний, и испытания эти можно было провести исключительно в бою. Генерал недоверчиво похмыкал, прикидывая, какое решение будет наиболее верным. Конечно, в случае провала можно все валить на Морунгена, и он бы так и сделал, будь это какой-нибудь вялый баварец или легкомысленный эльзасец. Однако судьба немилосердно отнеслась к бригадному генералу, прислав к нему вот такой вот крепкий орешек совсем не для его старых зубов — пруссака, арийца, потомка не менее славного рода, чем тот, к которому принадлежал сам фон Топпенау. И солидарность аристократии, ее духовное родство — а может, и не только духовное, ибо все прусские князья были в каком-то дальнем родстве друг с другом, — все эти соображения, не менее важные, чем мысли о карьере и личной безопасности, не давали генералу просто так взять и отмахнуться от майора фон Морунгена с его секретным танком.
Все решил еще один взгляд, случайно брошенный на карту. Белохатки стоят на болотах, и еще не хватает, чтобы этот драндулет застрял в них, став приманкой для русских, которые не преминут воспользоваться предоставленной возможностью и уж точно положат здесь несколько дополнительных немецких полков, пытаясь раздобыть это чудо техники — будь оно трижды неладно. А ведь и раздобудут еще, и тогда…
Что будет тогда, фон Топпенау даже додумывать до конца не хотел.
В лучшем случае он успеет поднести пистолет к виску.
И Карл фон Топпенау уж совсем было решился запретить фон Морунгену участвовать в сражении и даже собирался послать за ним ординарца на предмет ознакомить с этим приказом, но человек только предполагает. Тот же, кто располагает, обычно своими планами на будущее не делится, и потому будущее чаще всего является для любого жителя Земли самой что ни на есть пикантной, свеженькой неожиданностью.
Голый и непреложный факт, свидетельствующий, что 2-я танковая бригада уже двинулась в атаку на отчаянно матерящиеся Белохатки, а во главе ее не кто-нибудь, а лично майор фон Морунген и его супертанк «Белый дракон», явился для генерала именно той новостью, которая способна подкосить во цвете лет и кого-нибудь покрепче здоровьем.
Вторая первая глава
Что такое тетя?
Эпидемия.
Если она не разразится тут, она разразится там.
— Ваше величество! Ваше величество! Ее величество вдовствующая королева-тетя…
— Склизкая жаба, — моментально отреагировал король.
— Как будет угодно вашему величеству, так вот…
— Пупырчатое чудовище, — изрек король.
— До некоторой степени это правда, ваше величество, но…
— Крыса пыхотская. И слышать о ней не хочу, — сказал король.
— Как пожелает сир, хотя…
— Надо было ее прикончить еще тогда, — задумчиво молвил король. — Почему я ее не казнил при восшествии на престол, а?
— Прецедента не было, ваше величество. А без него, сами знаете, неловко как-то — вдовствующую королеву-тетю возраста безопасного… хм… хм… в смысле производства славного потомства короля Хеннерта, можно сказать даму, всячески пекущуюся о благе…
— Молчать! — рявкнул король. — «Пекущуюся!» «О благе!!» Ну сказал так сказал!!! Почему не создали прецедента?! А?! У меня что, теть не хватает? Могли достать для такого случая! Боги, боги, какие дураки мне служат…
Вот ответь, не кривя душой: почему не удавили подушкой, втихаря?..
— Ваше величество не были в восторге от этой идеи тогда, в самом начале своего правления, и осмелюсь доложить…
— Молодой был, глупый, — растолковал король доходчиво. — Для того и существуют министры, советники, наушники и эти — как их? — духовные пастыри, во! Чтобы не допускать своего повелителя до таких вот глупостей. А теперь что? А… — безнадежно махнул рукой. — Почему не уболтали меня под вторую бутылочку санвийского?
— Потому что ваше величество временами одолевают приступы любви к тете. Так вот…
— Идиот, — запальчиво перебил его король. — И вы тоже хороши, господа министры! Казнили бы сами; я бы вам после только спасибо сказал. Может, ее теперь казнить?
— Теперь неловко, ваше величество, ибо именно сейчас…
— Вы правы, казнить прямо сейчас уже неудобно, но ведь можно отравить, э? — И король с надеждой поглядел на собеседника.
— Отравить ее величество вдовствующую королеву-тетю значительно сложнее, чем казнить, ибо, осмелюсь напомнить, она только этого и ждет, и ее собаки… Ваше величество помнит, что у ее величества тети много собак, которые пробуют ее пищу и питье? А важнее всего, что…