Дракон в зефире
Шрифт:
— Я знаю, знаю! — тянула кошка лапу вверх, словно примерная ученица на уроке. — Надо сплести зефирную сеть, подкрасться к сытому громокату и набросить, после поместить в темную клетку с зефироизоляцией класса А, дать отстояться несколько дней, и можно перевозить! Так, можно считать, что громокат уже наелся принцем, но… Подождите! А зефирная сеть у нас есть, а?
Но тут второй смерч вынес дверь. Она разлетелась вдребезги. Приключенцы бросились в образовавшийся проем, но застыли, сгрудившись. Дорогу им преградил… Жора.
ГЛАВА 32
—
— Жора! — радостно воскликнула Лера, но осеклась, когда Дима дернул ее к себе. — Жора?..
— Не думаю, что это Жора, кем бы он ни был… — заключил магистр и наставил на парня револьвер. — С дороги!..
Жора улыбнулся. Улыбка вышла кривой. А потом и вовсе разъехалась по шву. Стала осыпаться. Как будто бы вместо юноши была искусно сделанная статуя из песка… медленно истирающаяся под невидимыми ветрами времен.
— Реальность… меняет знак!.. — опустил револьвер Нистальф. — О нет! Когда сомкнутся глаза на крыльях… когда потомок будет нянчить предка… когда цветочек аленький прорастет в сердцах… когда огненный смерч пройдет сквозь время… когда песок забвения улыбнется и заплачет… когда пять сторон света поцелуют пятки мертвеца… когда…
— Что вы несете? — оборвал магистра Дима.
— Это снорочество. То самое. Оно было про нас. Все сошлось!
Жуткий смех заполнил пространство. Смеялся Неверлинг, свернув громоката в трубочку и опираясь на него, словно на трость. От Жоры осталась кучка серого песка.
— Как же долго мы ждали!.. — загрохотал нечеловеческий голос в натужном скрежете гранита и хрустальном перезвоне.
— Эм… — неуверенно отозвалась Машка, делая к нему шаг. — Это я тебя… разбудила… Теперь ты должен на мне…
Ее оборвал все тот же страшный смех, от которого закладывало уши, и дрожал воздух, а потом Неверлинг упал, словно тряпичная кукла. Над ним возникли призрачные очертания… дракона. Лера охнула и закрыла себе рот ладонью. Дракон был тот же самый, что пытался сбить их самолет. Уменьшенная копия.
— Нет, только не это! — прошептала она. — Зефирный дракон?
И словно услышав ее, дракон стал разрастаться. Гранитные стены тронного зала уже не вмещали его, и сильный толчок свалил всех на пол. Стены уходили куда-то вниз… или вверх? Замок стонал, исторгая их из себя. Над головой обнаружилось темное звездное небо. Дышать стало нечем. Ледяная пустота накрыла колпаком.
Дракон выжег огненным дыханием весь воздух, и если бы Марандо не сбил Машку с ног, то от нее бы осталась горстка пепла. Магистр ни на что не реагировал, просто сидел, привалившись спиной к обломку гранитной колоны, тяжело дышал и бормотал себе под нос:
— Это конец… Нас уже нет… Даже памяти не останется… сожрет и не подавится…
Дракон взмыл в вышину и загрохотал оттуда:
— Жалкие! Ничтожные! Нам пришлось невероятно долго ждать ваши пустые сознания!..
— Магистр! — в отчаянии воскликнула Лера, подбираясь ползком к Нистальфу. — Ну ведь можно же как-то его победить?
— Альфомунское царство не смогло… сгинуло… теперь и мы… сгинем…
— Прекратите панику! — разозлился Дима, подползая к магистру с другой стороны. — Марандо, да тащи ты Машку сюда, в укрытие! Думать надо!.. Тесса, хорош точить когти! Что за снорочество?
Но бормотание магистра утонуло в рокоте, с которым дракон заходил в крутое пике на площадку, оставшуюся от тронного зала:
— Мы так долго ждали… пока нас позовут… спали и видели сны… Но никто не звал… Все забыли!
Мощный порыв воздуха от крыльев дракона опять сбил несчастных с ног.
— И как же ты проснулся? — крикнула Лера, упрямо поднимаясь на ноги. — Кто тебя разбудил? Что ты сделал с Жорой? Отвечай!
Девушка пребывала в том состоянии, когда уже перестаешь бояться. Смесь отчаяния, отваги и сумасшествия.
— Жора? — расхохотался дракон. — Жормаг Бесстрашный? Да! Кенриг Неверлинг? Да! Жора Ильницкий? Нет! Слишком мелок и жалок для нас!
— Что ты с ним сделала, ящерица пупырчатая?!? Отвечай!
— Валери, — отрешенно пробормотал магистр, — оставьте это… Нас уже все равно нет, как и Жоры…
— Ошибаешься, ничтожная функция зиро! Георгий Ильницкий был нашим вместилищем, — загрохотал над головой дракон, заходя на второй круг. — Он единственный выжил в крушении самолета. Лежал в коме, пока мы томились в его сознании…
— Что?.. А мы? Что с нами?
Раздался выстрел. Марандо опустил руку с револьвером. Пуля прошла навылет и исчезла в звездной тьме, не причинив ни малейшего вреда зефирному дракону.
— А наши тела? — заорала Лера. — Что ты с ними сделал? Где мы?
Дракон неожиданно съежился до размеров котенка и подлетел к девушке, зависнув у нее перед носом и работая крылышками.
— Твоя бабка пыталась выткать тебе королевскую судьбу и разбудила нас, — пропищал дракончик, передразнивая девушку и изящно уворачиваясь от выпущенного в него Машкой файербола.
— Что? — отшатнулась Лера. — Нет. Не может быть. Как?
— Хотела для тебя принца. Сплела функцию невероятности. ПОСМЕЛА СВЯЗАТЬ НАС!!!
Ярость маленького дракончика обратилась сокрушительной вспышкой света, такой яркой, что все ослепли. А когда зрение вернулось, то перед Лерой стоял знакомый ей старик из самолета. Он мерзко улыбнулся девушке.
— Разумные вероятности так бесполезны и глупы… Одна свернулась в Пречистом Истоке в зиро, моля о существовании условных родственных порождений… и получила!.. Событие случилось, но не продлилось. Их отец уснул, размазав плотность вероятности, чтобы они не уснули, не обернулись в зиро… И никто не мог собрать их свет обратно! Никто даже не пытался варьировать и разложить эти недофункции, чтобы усыпить их!..