Драконьи истории
Шрифт:
Потом у Лилианы приключилась истерика: принять ванну самостоятельно она не могла, Дариана, что неудивительно, стеснялась, а Рук — боялась.
Затем, ослабев от голода, она легла и не вставала, на вопросы не отвечала и вообще явно собралась умирать.
— Я больше не могу, — честно сказал Дариан Рукам. Те успокаивающе похлопали его по плечам. — Ну что делать-то?! Она, чего доброго, впрямь умрет, а я такого не хотел… Назад ее возвращать? Стыдобища какая…
Руки замерли, потом слетали к принцессе и вернулись с запиской: принцесса сообщала, что без своей
— Придется лететь, — вздохнул Дариан и встал, разминая плечи. Был он рослым и крепким, в прабабушку, прадед был ему ростом по ухо. Если бы не масть, завидный жених бы из него вышел! — Руки, вы тут… присмотрите, в общем, чтобы она беды не натворила. А я поищу эту ее камеристку…
Искать долго не пришлось: описала принцесса точно. Баронесса Азиль была еще меньше ростом, чем Лилиана, тоненькой, но крепкой, это Дариан почувствовал, когда она начала вырываться из его лап, пришлось держать покрепче, изо всех сил стараясь не выронить, но и не задавить насмерть.
— Не трогай меня, слышишь! — первым делом выпалила девушка, когда он опустил ее на пол в обширной пещере. Черные глаза ее метали молнии. — Подавишься!
— Я и не собирался, — спокойно ответил Дариан, обернувшись человеком и стряхнув с себя копоть. — Не бойся. Ты лучше иди наверх, вон лестница. Там принцесса тебя заждалась.
— Ее высочество… — девушка прижала руки к груди. — Но…
— Пожирать принцесс в наше время немодно, — просветил он. — Обычай, чтоб его… Пойдем, провожу, не то заблудишься. Она ни есть, ни пить не хочет, требует камеристку свою, так что пришлось и тебя прихватить, а то пока еще дождешься рыцаря или кто там сейчас у вас водится, принцесса с голоду помрет!
— Войска с пушками вы дождетесь, — фыркнула Азиль и бегом побежала по ступенькам. — Куда идти, говорите!
— Налево и наверх. Погоди, не торопись так! — Дариан придержал девушку за локоть. — Да не вырывайся, не собираюсь я вас убивать и насильничать! Скажи, принцесса от рождения немая?
— А… — Азиль моргнула, потом ее темные глаза снова сделались непроницаемыми. — Нет. Лет до пяти, я слышала, она разговаривала, как все дети, а потом что-то случилось. Что именно, знать не знаю, меня ко двору только в пятнадцать взяли, но с тех пор ее высочество молчит. Вроде бы напугалась очень сильно, лекари говорят, бывает такое…
— Ясно, — кивнул он. — Ты ее успокой, если сможешь. У нас в роду девиц есть не принято, просто, повторяю, обычай есть обычай. И вот еще… да что ж ты шарахаешься, как норовистая лошадь, чуть с ног не сбила!
— Вас собьешь, пожалуй, — буркнула она, из-за широкой спины Дариана рассматривая Руки. — Что это?
— Руки. Невидимые помощники. Если что-то понадобится, позови их, они принесут или пособят. Ну или меня позовут. Они писать умеют, так что общайтесь, — сказал Дариан. — А я отдохну. Устал лететь-то…
— Мне туда? — спросила девушка.
— Да, вон та дверь. Хочешь, живи с принцессой, а нет — так выбирай любую комнату, места довольно. Только в подземелья не ходи,
— Хорошо, — сказала та и снова сощурилась.
У нее было необычное лицо, вроде бы и округлое, но скулы сильно выдавались, и даже когда Азиль была спокойна, физиономия ее казалась надменной и презрительной. Темные брови выгибались дугами, веки были тяжеловаты, а смуглая кожа явно принадлежала не местной уроженке.
— Иди, — подтолкнул он девушку. — Твоя принцесса который день не ест, не уморила бы себя…
Та кивнула и открыла тяжелую дверь. Дариан взглянул, как обнимаются и плачут девушки, вздохнул и отправился в гостиную.
Если бы он немного задержался, то сумел бы расслышать, как принцесса Лилиана, прижав к себе Азиль, шепчет ей на ухо:
— Счастье какое, он поверил, что я без тебя погибну!
— Так и вправду погибнете, ваше высочество, — невозмутимо ответила та и отстранилась. — Хотя я как-то иначе представляла драконов. Этот больно уж… мягкотел.
— Поэтому ты мне и нужна! — продолжила принцесса шепотом. — Здесь никого больше нет, только дракон и его сокровища, ты понимаешь? Я сама не смогу, я уже думала об этом, я не сумею ни выбраться отсюда в одиночку, ни… ты поняла, Азиль?
— Конечно, ваше высочество, — спокойно сказала девушка. — А зачем вы притворились немой?
— Потому что ты всегда говорила, мол, у меня язык за зубами не держится, и была права. Я лучше помолчу. А ты…
— Я сказала, что вы в детстве чего-то напугались, с тех пор и онемели.
— Молодец, Азиль! Так ты… войди в доверие к дракону, ты умеешь, узнай, что тут есть ценного, а там уж мы что-нибудь придумаем! Он какой-то простак, говорит, не убью, не трону… А раз так… Ты сможешь, я в тебя верю! — Синие глаза принцессы разгорелись. — И принеси чего-нибудь поесть. Я возьму пищу только из твоих рук!
— Да, ваше высочество, — ответила та невозмутимо. — Разрешите идти?
— Иди да возвращайся поскорее!
Выйдя из комнаты, Азиль огляделась. Замок был велик, ухожен и очень красив: чего стоила одна отделка! Никакой лепнины и прочих художеств, только камень, но какой красоты! Она невольно провела кончиками пальцев по полированной поверхности — лиловой, шелковистой на вид, перешла к лазурной, потом к белой с синим просверком, затем к нежно-розовой с черными замысловатыми узорами, потом к темно-красной… И остановилась на пороге огромной гостиной.
В камине плясал огонь, явно лишь для красоты и уюта — и так было тепло. На распахнутом окне сияли подвески, кажется, разноцветные бусины. Позванивал на легком сквозняке колокольчик., ах нет, не колокольчик, тонкие металлические пластинки разной длины и толщины на красном шнуре с кисточками. На полу расстелилась пушистая шкура неведомого зверя.
— Что такое? — спросил хозяин, удобно расположившийся в кресле с книгой.
— Господин, скажите, могу ли я приготовить для ее высочества что-нибудь? — спросила Азиль, опустив глаза. — И если так, то где? И что мне можно взять в кладовой?