Драконий континент. Книга 1. Накануне шторма
Шрифт:
Братья прогулялись немного по саду, оттягивая момент возвращения к своим обязанностям. Но всё-таки им пришлось это сделать, а Аден, в итоге, показал подготовленный Моргану костюм, который бы его устроил.
***
До церемонии оставалось недолго – в тронном зале собирались драконы. Кто-то и впрямь последовал за новыми веяниями всегда сумасшедшей моды. Особенно, барышни. Толпа пестрила ярко-алыми и другими оттенками красного. Остались и те, кто остановился на стальном – традиционном цвете Каалона.
Слуги сновали среди нарядной свиты, разнося напитки на
Аэлла предпочла дожидаться церемонии на свежем воздухе. Тут можно было и ослабить внимание за Фабьеном, что кружил в воздухе, напоминая восторженного щенка, и через огромные окна удобно наблюдать за собравшимися, поэтому девушка не опасалась пропустить самое главное.
Ей было волнительно за друга. Тот так давно и упорно пытался сбежать от своей судьбы, что почти сумел обмануть её. Но, как водится, она оказалась хитрее и в последний момент настигла свою цель.
И нет смысла таить: она сама рассчитывала на небольшой светский раут, после которого они отправятся дальше – следовать попутному ветру. А теперь она осталась одна. Как иронично сложилась жизнь, в один вечер породившая два одиночества…
Аэлла оглянулась на пейзаж, от открывшегося вида захватывало дух. Несмотря на величие тёмных гор и простиравшегося прямо под ногами пространства, как будто говорящего, что ты властитель целого мира, Аэлла с удивительной чёткостью осознала горькую правду: это красивая, но всё-таки клетка. Было ли это и правдой Моргана или только её собственной, она не знала.
Но это уже и неважно.
В зале наступила мгновенная тишина. Она резала пространство вокруг, потому что была почти всеобъемлющей. Смолкли голоса, не слышно звонов бокалов и даже шелест нарядных платьев стих, проникнувшись историчностью момента.
Сама Аэлла только в этот миг ощутила важность, не напускную, а ту, что делит жизнь на «до» и «после». Как раньше ничего уже не будет.
Девушка подобрала полы чёрного платья и, шикнув на Фабьена, на цыпочках пробралась в зал. Сразу нашла Моргана глазами, потому что взгляды всех присутствующих направлены только на него. Даже король терялся на фоне непривычно серьёзного принца.
Аэлла почти не вслушивалась во вступительную речь Бранда Арейнеса, та звучала фоном, слишком вскользь. Она смотрела только на Моргана, чьи синие, всегда смеющиеся, глаза мрачно оглядывали собравшихся. Он очень выделялся из всех присутствующих драконов – ярких и пёстрых, как летние бабочки, – весь в чёрном, лишь с едва видимыми серебряными вышивками на рукавах и воротничке. Аэлла с удивлением обнаружила прикреплённый к поясу меч в кожаных ножнах. Тоже несвойственная её другу деталь. И сейчас он казался ей таким далёким и чуточку чужим. Как будто она знала его не целиком, а лишь ту часть, которую он позволил открыть в себе. Возможно, настоящую? Аэлле хотелось в это верить.
Буквально за мгновение
Девушка начала протискиваться ближе, игнорируя недовольство потревоженных драконов, чтобы лучше видеть. Когда Аэлла с боем вырвалась в первые ряды, к Моргану уже подошёл напыщенный дракон в серебристой с золотыми переливами мантии и вручил большую прозрачную ничем неукрашенную чашу.
– Принц Морган, наполните её источником своего дара, – сказал он бледному, больше обычного, Моргану.
Тот снова взглянул на Аэллу и приподнял чашу чуть выше, держа двумя руками.
Все затаили дыхание, и девушка вместе с ними.
По чаше пробежала рябь, и она стала медленно наполняться водой. Когда жидкость достигла краёв, Морган поднял глаза на дракона, который едва заметно усмехнулся.
– Клянётесь ли вы, принц Морган, на источнике своего дара, что, когда придёт время, взойдете на трон Каалона? – дракон приподнял бровь, испытующе взглянув на удивлённо моргнувшего Моргана.
– Клянусь, – его голос был ниже и напряжённее, но, вероятно, это могла отметить только Аэлла и, быть может, Аден, которого она заприметила в толпе ближе к центру происходящего.
– Клянётесь ли вы, что до и во время своего правления будете принимать справедливые решения и всеми силами защищать Каалон?
– Клянусь, – повторил Морган.
Медленно, с каждой последующей клятвой чаша или вода в ней начинала светиться бледно-голубым сиянием.
– Клянётесь ли вы быть преданным Каалону и своим подданным?
– Клянусь.
– Клянётесь ли вы в том, что сумеете направить свою силу на благо и процветание Каалона? – Аэлле показалось, что вопрос прозвучал с ехидной ноткой, но по удивлённым роптаниям, волной прошедших по рядам драконов, поняла, что нет. Не показалось. Что-то пошло не по сценарию.
Морган вскинул на ничуть не изменившегося в лице советника яростный взгляд.
Он стиснул зубы и внимательно оглядел присутствующих. Так пронзительно, будто заглянул в душу каждого. Аэлла никогда не видела друга таким разгневанным. Но наваждение длилось всего несколько секунд, и Морган, наконец, заговорил. Голос стал громче и твёрже от сдерживаемой ярости на церемониймейстера.
– Клянусь на источнике своих сил, что их хватит для управления, защиты и благоустройства всего Каалона. Клянусь, что любой, кто встанет на пути к этой цели понесёт заслуженное наказание за содеянное и задуманное против Каалона и его жителей, – вода в чаше засветилась ярко в подтверждение прозвучавших слов. – Верите ли вы моей клятве, советник Аррон? – совсем тихо спросил Морган так, чтобы его никто больше не услышал.
Аррон усмехнулся снова, никак не отреагировав на вопрос.
– Отныне, принц Морган, нарекаю вас наследником трона Каалона и будущим королём. Да послужите вы Континенту под бдительным оком Всевышнего Дракона, – только и произнёс он, забирая чашу из рук Моргана.