Драконы, Луна, крысиные хвостики
Шрифт:
Та-а-ак, Каборга принял самый суровый вид, на который был способен. Ну что же, пойдем смотреть Хрустальное зеркало.
Он понесся вверх по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Взрослые остались далеко внизу, а склонный к полноте управитель (который только что пробежался по крутой лестнице вниз и обратно) готов был просто упасть в обморок.
Где вы там? крикнул Каборга сверху, нетерпеливо постукивая ногой по старым затоптанным доскам. Сколько можно ждать? Смотрите на солнце! он указал рукой на легкое облачко, безмятежно размякшее в ласковом небе. Скоро вечер, потом
Наконец все столпились на тесной площадке. Внизу Тукка и Тургубадук продолжали учения. Алебарда и пика звенели, когда какой-нибудь недотепа ронял их, тут же доносился рык или звонкая оплеуха. Дело шло.
Открыть помещение! сурово приказал Каборга.
Ключник в смятении не мог попасть ключом в огромную замочную скважину.
Сейчас, хозяин, сейчас... Давно не открывали... Нужды не было, а Магистр не велели соваться...
Что я слышу?! ужаснулся Каборга и обхватил руками лохматую голову. Как прикажете понимать не открывали? А следить? А проверять? А вытирать пыль?
Дверь наконец открылась. Каборга, злой и взъерошенный, ворвался в комнату. Это было высокое помещение с узким окном на южную сторону. В середине стояла какая-то установка в чехле, который был ужасно загажен птицами. Каборга ступил в пыль и помет. Поднялось едкое облако, дышать стало нельзя, все зачихали. Наконец Каборга чихнул в последний раз, размазал по лицу слезы, отчего сделался совершенно чумазым, шмыгнул носом и приказал:
Убери чехол!
Ключник кинулся к тесемкам и потянул их. Но то ли руки у него дрожали, то ли еще что чехол не развязывался. Ключник, вконец обескураженный, затянул узел намертво. Чехол сморщился, и под ним что-то хрустнуло. Ключник приготовился умереть.
Та-а-ак. Ты сломал Хрустальное зеркало. Видели? Он сломал Хрустальное зеркало. Все видели? Хорошенько запомнили, перед смертью?
Может быть, еще не сломалось? осторожно предположил советник.
Как же еще не сломалось, когда так хрустнуло? воскликнул мальчик. Теперь назавтра, когда придет этот Шара, мы остаемся без Хрустального зеркала. А Магистр ушел за крысиными хвостиками. Почему здесь столько грязи? Каборга топнул ногой, взметнув ураганчик едкого мусора. Почему даже чехол нельзя снять, чтобы ничего не сломалось? Что теперь прикажете делать?
Советник, управитель и главный стражник стояли, убито понурившись.
Только идти и сдаваться этому Шаре, без разговоров. Пойдем к нему, скажем: вот, страшный, могущественный и свирепый маг Шара Превеличайший. Вот тебе наше Хрустальное зеркало. Оно теперь твое, с грязным, пыльным, рваным чехлом. Может быть, хотя бы ты наведешь тут порядок.
Каборга, скрестив на груди руки, прохаживался взад-вперед перед шеренгой взрослых.
Честное слово, пусть лучше наш Замок завоюет этот ужасный Шара, чем терпеть такое, он обвел рукой очертания Зеркала.
Но, хозяин! робко заговорил управитель. Ведь Магистр нам запрещали трогать машину. Они ведь нам запрещали, обещали превратить в лысых ежей, если мы что-нибудь сделаем. Вы что, разве не помните?
Болваны! закричал мальчик, больше не в силах сдерживаться. Он имел в виду, чтобы без него никто не хозяйничал! Чтобы Зеркало не включали без дела! Но пыль-то, пыль с него вытирать нужно! На волшебных вещах не должно быть пыли! И сам он тоже хорош. Триста лет сидит в своей башне и хоть бы разок проверил, как оно там. Может быть, оно вообще не работает? Чистого Знания ему подавай. Ушел за крысиными хвостиками. А я, мальчик ткнул пальцем в чехол, даже не знаю, зачем оно нужно. Зачем оно нужно? Каборга обернулся к советнику.
Хрустальные зеркала, осторожно ответил советник, есть во всех замках. И у нас оно тоже есть.
Во-первых, уже, кажется, нет. Во-вторых, что толку? Если никто не знает, зачем оно нужно. Но что же делать, что делать... Что делать-то?! О-о-о, это я сам виноват. О-о-о, я виноват сам. Мне самому надо было заботиться обо всем. Но разве все-то упомнишь? Голова пухнет. То бочек для вина не хватает, то мельник, чтоб ему пусто было, мост своротит. То туши эти передерутся... Как дальше быть? Не-е-ет, я поеду сдаваться. Поеду сдаваться этому ужасному чародею. Тут недалеко, два часа дороги. Пусть делает со мной что пожелает, но я дальше так не могу. Все! Сегодня же ночью еду. А вы тут хозяйничайте, как вам вздумается.
Хозяин, может, еще не все потеряно, неуверенно предположил главный стражник. У нас в подвалах есть Черная сфера. А где-то в шкафах должен быть Золотой шлем. Давайте посмотрим. Может, не надо сдаваться ехать.
Хорошо, мальчик устремился из комнаты. Хорошо, добавил он, громыхая вниз по ступенькам. Спустимся в подвал и посмотрим, что у нас с Черной сферой. Вы хоть знаете, как она выглядит? Вы поймете, что это она? А дорогу вы знаете? Вы в подвалы спускались, вообще? Хоть раз? Не-е-ет, я, кажется, понял, почему наш старик ушел за крысиными хвостиками. Я, кажется, понял.
Они выбежали из башни на западный двор, где Тукка распекал сосунка за то, что тот как-то неправильно отрубил рыцарю полголовы. Полголовы валялось у ног Тукки, который рычал, свирепо размахивая ручищами. Каборга, советник, управитель и главный стражник обогнули головореза, пересекли засыпанный щепками двор, вошли в главный чертог.
Ну, мальчик топнул. Ведите меня!
Куда? прошептал ключник. В подвалы?
Где у нас Черная сфера?
Я слышал в подвалах...
Что значит «слышал»? Веди! Где Черная сфера? Ты знаешь или нет?
Ключник молчал, не рискуя поднять глаза.
Та-а-ак. Я, кажется, понял, что у нас своих крысиных хвостиков действительно нет. И почему вдруг Магистр на старости лет срывается из уютной башни, на ночь глядя.
Что у нас Черная сфера была я знаю точно, вздохнул советник. Когда я был маленький, мне вроде кто-то рассказывал, что ее спускались чинить.
Можешь не волноваться, с ней ничего не случилось, усмехнулся Каборга. Надеюсь, хотя бы старик-то знает, где она там? С вами понятно, он по очереди потыкал взрослых в животы, с вас спросу нет. Какой с вас спрос может быть... А он! Это же его вещи! Это же его работа! Чистого Знания ему подавай. А нам ложиться и помирать? Или сдаваться Шаре Превеличайшему? Ну, только вернись, чародей несчастный. Алфизик!