Драконы Пропавшей Звезды
Шрифт:
Они вошли в Башню через главный вход, двери которого никогда не закрывались, и направились в парадный зал. Лорана несла с собой маленький светильник, который освещал им путь, но был слишком тускл, чтобы привлечь к ним нежелательное внимание.
Медану случалось бывать в Башне Солнца во время торжественных церемоний, и ее красота никогда не переставала поражать его. Шпиль Башни вознесся над землей на высоту нескольких сотен футов, и рядом было два других шпиля, чуть пониже. Купол здания изнутри был украшен великолепной мозаикой, окна спиральной линией опоясывали Башню и были расположены так, что в любое время дня направляли свет солнца на тронный помост в центре зала.
Сейчас было не разглядеть мозаику на куполе, но маршал знал, что она изображает небо в солнечный полдень и звездное небо полуночи. Так эти картины олицетворяли два эльфийских королевства. Художник, создавший этот шедевр, разделил два эльфийских народа радугой, и маршал частенько думал, что правильнее было бы поместить между ними слепящий зигзаг молнии.
— Возможно, в этом и таится причина того, что произошло с нами. — Лорана, разглядывая мозаику, полускрытую утренними тенями, как будто читала мысли маршала. — Может быть, эта жертва необходима для того, чтобы моя родина увидела новое начало, которое объединит два народа.
Маршал мог бы сказать ей, что причины того, что произошло — разрушения столицы и набега врага, — не имеют ничего общего ни с каким «новым началом». Причины этого — злоба и жадность, питавшие ненависть Берилл к тому, чем она восхищалась, зависть к тому, чего она не могла создать, и стремление разрушить то, чем она больше всего мечтала бы обладать.
Но он не стал говорить об этом. Если предположение Лораны принесет мир в ее душу, он охотно позволит ей убедить себя в этом. В конце концов возможно, что его и ее мысли — это две стороны одной медали.
Они направились к выходу из парадного зала. Лорана подвела маршала к мраморной лестнице, и они поднялись на галерею. Двери, выкованные из серебра и инкрустированные золотом, сменяли одна другую в полукруглом вестибюле. Поравнявшись с центральной, седьмой, Лорана вынула из синего бархатного мешочка у пояса небольшой ключ. Дверь украшал рисунок в виде изящного осинового деревца, ветви которого тянулись вверх, к солнцу. Замка на двери Медан не увидел.
— Я знаю, что за этой дверью, — сказал он. — Королевская сокровищница. — И он осторожно накрыл своей рукой руку Лораны. — Вы уверены, что мне необходимо видеть ее? Там есть тайны, которые эльфы хранили в течение многих столетий! Мне кажется, было бы мудро не выдавать их и сейчас.
— В таком случае мы бы походили на скупца, который бережет свои сокровища на черный день и умирает с голоду. Вы хотите, чтобы я продолжала хранить в тайне то, что может спасти нас?
— Нет. Я ценю ваше доверие, госпожа, вот и все, что я хотел сказать, — поклонился маршал.
Лорана нашла седьмую снизу ветвь и седьмой лист на ней и поднесла к нему ключик.
Дверь не открылась.
Она исчезла.
Перед Меданом предстал огромный зал, в котором хранились сокровища эльфийского королевства. Когда Лорана подняла светильник чуть выше, блеск драгоценностей едва не ослепил ее и Медана. Сундуки с медными, золотыми и серебряными монетами стояли рядами на полу. Оружие редчайшей красоты было развешано по стенам. Бочонки с драгоценными камнями и жемчугом стояли на полу между сундуками. Сокровища королей — венцы, скипетры, диадемы, мантии, неподъемные от покрывавших их изумрудов, рубинов и сапфиров, — красовались на бархате витрин.
— Не двигайтесь, маршал, — предупредила Лорана.
Но Медан и не думал двигаться. Он как вкопанный стоял у двери, разгневанно оглядывая несметные ценности и не веря своим глазам. С холодной яростью он обратился к Лоране:
— Вы говорили о скупце, госпожа, — он указал рукой на сокровища, — но вашего богатства достаточно, чтобы купить каждый меч, каждого наемника в Ансалоне! Вы бережете золото, но расточаете жизни!
— Когда-то, в незапамятные времена, возможно, еще при Кит-Канане, эти сокровища действительно принадлежали нам, — спокойно отозвалась Лорана. — Теперь это только воспоминания.
И в ту же секунду он все понял. То, что предстало его глазам, было лишь иллюзией.
Гигантский провал открылся у самых его ног. Вглубь его уводила узкая витая лестница. Любой, кто не знал тайны, рухнул бы в этот колодец, не сделав и двух шагов.
Они стали спускаться по лестнице, единственным источником света им служил светильник Лораны. Медан осторожно двигался позади нее. Когда они достигли пола, то увидели один-единственный сундук, крышка его была распахнута, а на дне виднелось несколько мешочков со стальными монетами. Сокровищница давно стала приютом пауков и мышей. Оружие, когда-то развешанное на стенах, исчезло. Но, как оказалось, не все. На одной из стен висело копье, обычное копье пехотинца. Луч светильника отразился от него серебряным блеском, таким, наверное, когда-то светила серебряная Солинари.
— Копье Дракона! — приглушенно воскликнул Медан, в его голосе звучал благоговейный страх. — Я никогда не видел его, хотя слышал о том, что оно существует.
Лорана смотрела на Копье с гордостью.
— Я хотела бы вручить его вам, маршал Медан. Вы понимаете почему?
— Кажется, понимаю, — медленно произнес он. Глаза его не отрывались от Копья. — Начинаю понимать.
— Хотелось бы мне рассказать вам какую-нибудь героическую историю, связанную с ним, — продолжала она, — но, если она и существует, мы не знаем ее. Это Копье досталось Танису вскоре после нашей свадьбы от одной женщины, которая сказала, что нашла его среди вещей своего покойного мужа. Тот человек высоко пенил это Копье и завещал отдать его в надежные руки.
— Насколько мне известно, лишь самые прославленные воины удостаивались чести владеть Копьем Дракона, — заметил Медан.
— Я знала того воина, маршал. Я помню его. О нет, не именно его. Я помню всех тех, кто пожертвовал столь многим, приняв участие в нашей борьбе, о ком не сложили песен и кому не воздвигли монументов. Те, кто выжил, вернулись к своим прежним занятиям: стали лавочниками, портными, фермерами или пастухами. Они тоже выполнили свой долг. Вот я и подумала, что нужно воспользоваться Копьем.
Остальное оружие, которое когда-то здесь хранилось, я отдала тем, кто отправился в изгнание, и тем, кто остался защищать город. А здесь, — Лорана провела рукой по крышке сундучка из розового дерева, — лежат подлинные сокровища древних времен. Они здесь и останутся, олицетворяя собой наше великое прошлое. Когда воцарится мир на нашей земле, о них вспомнят.
Она отвернулась от сундучка и положила руку на ветвь дерева. Странно, подумал Медан, что ветвь дерева лежит здесь. Опустившись перед ней на колени, Лорана наклонилась и одним движением легко расщепила ветвь надвое.