Драконы зимней ночи
Шрифт:
Флинт лягнул его ногой под столом. Тас вздохнул и стал слушать, что говорил Танис.
— Мы переночуем здесь, отдохнем и разузнаем что сможем, а потом пошлем весть в Южные Врата, — говорил Полуэльф. — Быть может, дальше к югу есть другие портовые города. Кто-нибудь из нас может сходить туда на разведку… Как по-твоему, Элистан?
Жрец отодвинул тарелку с нетронутой едой.
— По-моему, ничего другого нам просто не остается, — сказал он печально. — Но что до меня, я должен вернуться в Южные Врата. Я не имею права надолго бросать свой народ… И думаю, что тебе следовало бы возвратиться вместе со мной, девочка моя. — Он накрыл руку Лораны своей. — Я без твоей помощи просто не справлюсь!
Лорана улыбнулась ему. Потом посмотрела на Таниса, и при виде хмурого лица Полуэльфа улыбка сразу погасла.
— Мы с Речным Ветром тоже думали об этом, — сказала Золотая Луна. Ее бледно-золотые волосы так и сверкали в солнечных лучах, вливавшихся в окошко. — Мы вернемся вместе с Элистаном. Людям необходимо мое искусство целительницы…
— А кроме того, наши молодожены уже соскучились по своей уютной палатке… — тихо, но так, что услышали все, проговорил Карамон. Золотая Луна залилась темным румянцем, а муж ее расплылся в улыбке.
Стурм с отвращением посмотрел на Карамона и повернулся к Танису.
— Я пойду с тобой, друг мой, — предложил он.
— И мы тоже, конечно, — жизнерадостно поддержал Карамон.
Стурм нахмурился, глядя на Рейстлина — тот жался к огню, кутаясь в свои алые одеяния и потягивая травяной настой, облегчавший его кашель.
— Не думаю, Карамон, что твой брат в состоянии путешествовать… — начал Стурм.
— Какая трогательная забота о моем здоровье, рыцарь, — ядовито прошептал маг. — Скажи по совести, Стурм Светлый Меч, в самом ли деле тебя волнует мое состояние? Дело, скорее всего, в моем возросшем могуществе. Ты боишься меня…
— Хватит! — сказал Танис, заметивший, как потемнело лицо Стурма.
— Либо маг отправляется обратно, либо я, — холодно заявил Стурм.
— Послушай, Стурм… — начал Танис.
Тассельхоф не дослушал, решив использовать эту возможность потихоньку улизнуть из-за стола. Его исчезновения никто не заметил: все были слишком заняты спором между Полуэльфом, магом и рыцарем. Еще миг, и Тас перепрыгнул порог «Красного Дракона» и был таков. Название гостиницы, кстати, казалось ему необычайно смешным. Только вот Танис почему-то не смеялся.
Тас раздумывал об этом, шагая вперед и с наслаждением любуясь все новыми видами. Да, Танис последнее время вообще перестал смеяться. Ну прямо сосуд мировой скорби какой-то. Причем Тассельхоф подозревал, что знает истинную причину скверного настроения Полуэльфа. Кендер вытащил из кармашка некое колечко и повертел его в пальцах. Оно было золотое, эльфийской работы, сделанное в виде переплетенных листьев плюща. Он подобрал его в Квалинести. Нет, он не «позаимствовал» его, как обычно: здесь был совсем другой случай. Колечко само упало к его ногам. Танис тогда вернул его Лоране, и она, убитая горем, швырнула перстенек прочь.
Кендер подумал об этом еще немного и решил, что разделиться и попутешествовать врозь — это как раз то, в чем все и нуждались. Он-то сам, разумеется, пойдет с Танисом и Флинтом: эти двое несообразих без него неминуемо пропадут. Но для начала он хоть немного побродит по этому замечательному городу…
Добравшись до угла, кендер оглянулся на гостиницу. Никто, кажется, покамест его не хватился. Он уже хотел спросить у уличного торговца, как пройти на рыночную площадь — но тут заметил нечто, сулившее сделать его пребывание в и без того интересном городе еще вдвое интереснее.
Танису все же удалось примирить Стурма и Рейстлина — по крайней мере на время. Маг решил остаться в Тарсисе и заняться поисками разрушенной библиотеки. Карамон и Тика предложили ему свое общество, а сам Танис со Стурмом и Флинтом (а также и Тасом, как мы помним) собрались пропутешествовать подальше на юг. Возвращаясь назад, они захватят с собой близнецов. Остальные доставят неутешительные новости в Южные Врата.
Разобравшись с этим, Танис пошел к хозяину — заплатить за ночлег. Он уже отсчитывал серебро, когда кто-то тронул его за руку.
— Я хотела бы поменять свою комнату на ту, что рядом с комнатой Элистана, — сказала Лорана.
Танис вскинул глаза.
— Это еще зачем? — спросил он, изо всех сил стараясь удержаться от резкости.
Лорана вздохнула:
— Опять, да?
— Откуда мне знать, что там у тебя на уме! — холодно бросил Танис, отворачиваясь от ухмыляющегося хозяина.
— Я впервые в жизни делаю что-то важное и полезное, — сказала Лорана, крепко удерживая его руку. — Ты хочешь, чтобы я все это бросила? Из-за какой-то дурацкой ревности к Элистану…
— И вовсе я не ревную, — буркнул Танис, чувствуя, что краснеет. — Я уже сказал тебе, еще в Квалинести: то, что было между нами когда-то в детстве, ушло навсегда. Я… — и он замолчал, спрашивая себя, так ли все было на самом деле. Ведь даже сейчас его душа замирала и трепетала при виде ее красоты. Да, детская влюбленность миновала, но не пришло ли на смену ей нечто иное — сильное, взрослое, надежное?.. И он собирался отказаться от этого чувства, потерять его? А может быть, он уже его погубил?.. Как же по-человечески я поступаю, сказал себе Полуэльф. Отворачиваюсь, когда всего-то достаточно протянуть руку, а потом горько плачу. Он тряхнул головой в полной растерянности.
— А если ты не ревнуешь, тогда почему бы тебе не оставить меня в покое и не позволить мне делать то, что я делаю? — ледяным голосом спросила Лорана. — Ты…
— Тихо! — Танис вдруг вскинул руку. Лорана обиделась и хотела что-то сказать, но он наградил ее таким свирепым взглядом, что она сочла за лучшее умолкнуть.
Танис настороженно прислушался… Нет, он не ошибся. Теперь он отчетливо слышал высокое, пронзительное завывание кожаной пращи на конце Тасова хупака. Видимо, кендер вращал свой хупак над головой: звук получался такой, что волосы шевелились. Танис знал — таким образом кендеры подавали весть об опасности.