Драконы зимней ночи
Шрифт:
Танис подошел к нему первым. Полуэльф был ранен в голову, кровь текла по лицу. Золотая Луна помогла подняться Карамону: богатырь с перекошенным от боли лицом сжимал больную руку здоровой. Постепенно, по одному, подошли и все остальные. Наконец вне круга остался только Стурм.
— Я всегда знал, что этим все кончится, — выговорил он медленно. — Я скорее умру, чем воспользуюсь твоей защитой, Рейстлин.
С этими словами рыцарь повернулся и зашагал в лес. Танис видел, как предводитель неупокоенных повелительным жестом отправил следом за ним часть своего войска. Полуэльф бросился было на выручку другу, но был вынужден остановиться: чья-то рука с удивительной силой стиснула его плечо.
— Оставь его, — сурово промолвил маг. — Не то погибнем мы все. Я должен сообщить вам кое-что важное, а времени мало. Слушайте же. Мы должны непременно проложить себе путь через этот лес к Звездной Башне. Нам придется пройти путем смерти, ибо против нас ополчатся все чудовища, которых когда-либо порождали капризы спящего разума… Знайте: мы угодили в сон, кошмарный сон, приснившийся Лораку. А теперь с ним смешиваются и наши собственные кошмары. Знайте также, что мы увидим образы будущего, которые могут помочь нам, а могут и помешать. Помните, тела наши бодрствуют, а сознание спит. Так что смерть существует лишь в воображении — пока мы в нее не поверим.
— Но почему мы не можем просто проснуться? — гневно спросил Танис.
— Потому что Лорак совершенно уверен, что его сон — это явь. А вы и сами толком не знаете, наяву это или во сне. Вот когда мы убедимся окончательно и бесповоротно, что это — сон, тогда и проснемся.
— Но если все так, — сказал Танис, — и ты убежден, что это сон, почему ты-то не просыпаешься?
— Может быть, — улыбнулся Рейстлин, — я просто не хочу.
— Не понимаю!.. — выкрикнул Танис в отчаянии.
— Поймешь, — мрачно предрек маг. — Или погибнешь, и в этом случае тебе будет уже все равно.
10. СОН НАЯВУ. Видения будущего
Не обращая внимания на полные ужаса взгляды друзей, Рейстлин подошел к брату — тот стоял, сжимая кровоточащее плечо.
— Я о нем позабочусь, — сказал Рейстлин Золотой Луне и рукой в черном рукаве обнял Карамона.
— Не надо, — просипел великан. — У тебя не хватит ей…
Он не договорил, с изумлением ощутив, что хилый маг легко его подпирает.
— Теперь у меня хватит сил, Карамон, — мягко проговорил Рейстлин, но сама мягкость его голоса обдала Карамона дрожью. — Обопрись на меня, братец.
И Карамон, измученный болью и страхом, впервые в жизни оперся на Рейстлина. Бок о бок они зашагали по жуткому, искалеченному лесу.
— Что происходит, Рейст? — задыхаясь, с трудом выговорил Карамон. — Почему на тебе Черные Одежды? И твой голос…
— Не трать силы попусту, братец, — тихо посоветовал Рейстлин.
Они все глубже удалялись в лес, и неупокоенные воины-эльфы с угрозой взирали на них из-за деревьев. Братья явственно видели, какой ненавистью — ненавистью мертвых к живым — мерцали их пустые глаза. Но к магу, облаченному в черные одеяния, не дерзнул приблизиться ни один. Карамон чувствовал, как между пальцами его здоровой руки капля за каплей сочится кровь, горячая и густая. Вместе с кровью постепенно уходит и жизнь. Карамон слабел с каждой каплей, падавшей на осклизлые, мертвые листья под ногами. Зато его собственная тень становилась все чернее и гуще и, казалось, обретала собственную жизнь. Или это разыгралось воображение, подстегнутое лихорадкой от раны?..
Танис все-таки бросился на поиски Стурма. И нашел его: рыцарь отбивался от целой ватаги мерцающих призраков.
— Это сон!.. — крикнул Танис Стурму, яростно фехтовавшему с неупокоенными. Те, которых касался его меч, исчезали, но лишь для того, чтобы вновь возникнуть в другом месте. Полуэльф выхватил меч и бросился на помощь другу.
— Чепуха! — буркнул рыцарь. И тотчас ахнул от боли: в руку ему воткнулась стрела. Рана, благодаря кольчуге, оказалась неглубока, но кровь так и хлынула. — Это, по-твоему, сон?.. — сказал Стурм, выдергивая окровавленный наконечник.
Танис прыгнул вперед, стараясь прикрыть Стурма и дать ему время остановить кровь.
— Рейстлин сказал нам… — попробовал он объяснить, но Стурм не стал слушать:
— Рейстлин! Ха!.. Да ты посмотри только на его одежды, Танис!
— Тогда скажи, откуда ты-то взялся здесь, в Сильванести? — растерянно спросил Танис, и ему показалось, что спорил он с самим собой. — Тебя не было с нами. Эльхана сказала, что вы отправились к Ледяной Стене…
Рыцарь только пожал плечами:
— Может быть, я был послан вам на помощь.
Вот теперь это точно сон, сказал себе Танис. Сейчас я проснусь…
Ничто не переменилось. Эльфы были по-прежнему перед ним, и ему по-прежнему приходилось сражаться. А что, если Стурм прав и Рейстлин им солгал? Он ведь солгал и тогда, когда они только собирались войти в этот лес. Но почему? С какой целью?..
И внезапно Танис понял. Око! Око Дракона!
— Надо непременно попасть в Башню прежде Рейстлина!.. — крикнул он Стурму. — Я знаю, за чем охотится маг!..
Рыцарь только кивнул — ни на что большее у него не было ни времени, ни сил.
Они рубились. Рубились за каждый дюйм, медленно продвигаясь вперед. Время от времени им удавалось потеснить неупокоенных, но те немедленно возвращались, и число их все возрастало. При этом Танис смутно сознавал, что время, должно быть, не стояло на месте, но долго или коротко все это длилось ни малейшего понятия он не имел. В какой-то миг сквозь удушающую зеленоватую мглу пробились солнечные лучи и сразу же скрылись. Драконьи крылья ночи снова распростерлись над Сильванести…
Тьма уже сгущалась вновь, когда Стурм и Танис заметили Башню. Ее беломраморные стены неясно мерцали посреди поляны. Башня смотрела в небо, точно костяной палец, воздетый к звездам из могилы…
Завидев перед собой Башню, они бегом бросились к ней. Оба были измотаны до предела, но ни тому, ни другому не хотелось оставаться в этих кошмарных лесах после наступления темноты. Неупокоенные воители, видя, что добыча готова была ускользнуть, с криками ярости устремились в погоню.
Танис мчался во всю прыть, и легкие, казалось, вот-вот разорвутся от боли. Стурм бежал впереди, рубя призраки, которые вставали у них на дороге и пытались остановить их. У самой двери Башни Танис почувствовал, как его ногу обвил древесный корень, высунувшийся из земли. Полуэльф со всего разбега растянулся на земле.