Драконья академия. Ведьма (не) против целителя
Шрифт:
Кривясь от боли, я указала на свою ногу, над которой тут же распространилось изумрудное свечение. Вскоре я почувствовала себя настолько хорошо, что сумела встать без помощи Альтена. Правда, он тут же взял меня за руки:
— Кэр, я не отпущу вас больше. И не надейтесь.
Что это? Кажется, моё сердце тоже перестало болеть! Серьёзно? Не веря своим ушам и предательскому теплу в груди, я подняла глаза на зелёного дракона:
— Альтен… Но… Как же Тимния?
— Я потому и улетел из академии пораньше, чтобы разрешить этот вопрос, — он явно торопился мне всё объяснить. — Я отказался
— Болело так, словно вы украли частицу моей души, — вырвалось у меня, и Альтен грустно улыбнулся.
— То же самое происходило со мной. Без вас, моя тёмная любовь. Я же говорил, что люблю вас, Кэр, а вы не поверили? — Его глаза проникали мне в душу, и сейчас, когда сознание очистилось от боли, страданий и злости, я понимала, что Альтен говорит правду.
Между нами протянулось нечто сверкающее, звонкое, как струна арфы, и я прошептала:
— Нить! Связующая нить… Мой целитель, моё светлое счастье…
Больше ничего не надо было говорить. Мы целовали друг друга, как безумные, под хор незримых арф, и для нас в эти мгновения весь мир звучал сладчайшей музыкой на свете.
Глава 12
Пока Эйнеке сидела под куполом антимагии, мы с Альтеном могли, наконец, поговорить вволю. И говорили — сидя на траве, держась за руки, связанные невидимой, звенящей нитью и счастливые оттого, что мы вместе. А значит, справимся с любой трудностью.
Я поведала Альтену про свой сон, навеянный амарантом королевы Мэйи. Целитель задумчиво нахмурился:
— Выходит, у этого главы Сайнистерского Ордена есть ракушка с Песнью Сирены? То, что вы мне описали, идеально подходит под неё. Странно, что ваша достойная мать Роника не сумела защититься, ведь Песнь — это чистое волшебство…
Я покачала головой:
— Сразу видно, что вы ничего не знаете про антимагию, Альтен! Она может иссякать на время, если её долго и активно применять. Скорее всего, мама выдохлась, пока они с папой бок о бок сражались против колдунов Ордена.
— Тогда понятно, — Альтен сосредоточенно размышлял над чем-то ещё, пока я водила пальцем по гербу рода Дейр на его зелёном плаще. Безупречная гладь воды… Мог ли Орден подобраться, например, к академии со стороны моря, минуя проверяющих, вдруг пришло мне в голову. Но я тут же отвергла эту мысль. Арифания граничила с Мэйчестрой только по суше.
Что-то опять ускользало от меня — возможно, простой вариант, как в задаче из учебника по тейроку. Вот только какой?
— Вы сказали, Кэр, что хотите поделиться со мной ещё чем-то важным, — ворвался в мысли обеспокоенный голос Альтена. Я перевела взгляд на его лицо, такое красивое и серьёзное. — Я слушаю.
— Да, хочу. Но у меня к вам одна просьба, вернее… условие, — я вздохнула, думая, согласится ли зелёный, или чутьё подскажет ему этого не делать.
— Условие? — Альтен едва заметно приподнял брови.
— Обещайте, нет, поклянитесь, что никому не расскажете тайну моего дяди, пока я не разрешу.
Я осмотрелась. Лес заметно притих, своим огнём и самим присутствием мы, драконы, наверное, распугали всё зверьё и птиц. Появись кто-то посторонний, я услышала бы.
— Клянусь честью рода Дейр, — откликнулся Альтен, хоть и не сразу. — Догадываюсь, какого рода тайны могут быть у благородного Хэг-Дааля, но вам я не могу отказать. И верю в ваше благоразумие, — впрочем, эти слова прозвучали с лёгкой усмешкой. Альтен ведь недавно тушил моё пламя, и, чувствуя, что краснею, я пробормотала:
— Это… это не совсем моя вина. Я выпила новую версию драконьего эгля. Ирр-Миэллен угостил нас с Сигварой.
— Ладно, свалим всё на эгль, — миролюбиво согласился Альтен. — А теперь говорите, в чём дело, Кэр, вы меня заинтриговали.
Я рассказала о случившемся ночью и поутру в Замке-Артефакте. Прибавила, что, хотя сейчас Альтену не грозила опасность со стороны дяди, но усложнённые формулы вызова демонов никуда не девались. Если дядя не задумал ничего дурного, зачем он вообще их разрабатывал?
— Вы были правы, взяв с меня клятву, — заметил мой целитель после томительной паузы. Я забрала у него свою руку и настороженно посмотрела в зелёные глаза:
— А если нет, вы бы отправили письмо альгахри Каль-Ниарвену? Да?
— Кэр, — примиряющим тоном начал Альтен, — вы же понимаете, что демоны — это не шутка, и пусть Дааль из рода Хэг — ваш дядя, но…
Я вскочила и отступила назад, отряхивая платье.
— Один раз его приговорили к пожизненному заточению в Ирлигарде. Но спустя много лет дяде удалось сбежать. Второй раз ему грозила смертная казнь, но, к счастью, вмешались мои родители и потом Ания. Вы знаете, что дракона, преступившего закон в третий раз, схватят и испепелят на месте? Без суда, потому что приговор альгахри и так ясен?
Альтен тоже встал и протянул ко мне руку.
— Кэр…
— Я не допущу этого. Можно поговорить с ним, если Замок-Артефакт и Эллейн не успели этого сделать. Лишить части драконьей магии и всей тёмной, если он вызовет нечисть. И всё. Но я не позволю, чтобы его казнили, — проглотив комок в горле, я посмотрела на Альтена и выдержала его взгляд. Что было в этих зелёных глазах? Удивление? Восхищение?!
— Вы настоящий боец, Кэр, — он оказался рядом и провёл ладонью по моей щеке. Я не стала уклоняться. — Всегда готовы сражаться за тех, кого любите. И у вас доброе сердце. Я уверен, вы не сожгли бы Эйнеке. Проучив, остановились бы вовремя.
Я наконец-то вздохнула свободнее и положила ему голову на плечо.
— Значит, вы согласны со мной, Альтен? Мы просто поговорим с ним и разберёмся с этими формулами?
— Как не согласиться, — рука Альтена нежно перебирала мои всклокоченные волосы, как будто это была прекраснейшая шевелюра на свете. — Я и так собирался встретиться с вашим дядей, как только проблема с Тимнией будет решена. Но сначала отведём Эйнеке в академию. О её «подвигах» должны узнать благородная Ваэльс-Имрала и главы факультетов.