Дракула, Айвенго, Всадник без головы и другие
Шрифт:
– Вы хотеть стрелять мой салун?! – с ужасом воскликнул он, выскакивая из-за стойки. – Но вы разбить мои зеркала и мои бутылки! Это есть стекло, оно сильно страдать от пуль!
Офицеры пожали плечами и стали один за другим выходить из салуна. Никто не хотел пересматривать условия дуэли из-за каких-то бутылок и зеркал, принадлежащих к тому же немцу плохо говорящему по-английски. Обердофер подбежал к майору Рингвуду и попытался обратить его внимание на готовящееся безобразие:
– Господин майор, господин майор! Они сейчас стрелять! Что мне делать?!
– Полагаю, что самое время выйти вместе с нами на улицу, – равнодушно ответил тот, – если не желаете, конечно, разделить незавидную судьбу ваших зеркал и бутылок.
И тут проявилось истинное благородство Мориса Джеральда. Он подошёл к мятущемуся немцу и спокойно сказал:
– Не волнуйтесь, Обердофер, я оплачу все ваши убытки!
Между тем слухи о предстоящей дуэли достигли самых отдалённых концов посёлка, и любопытные, несмотря на позднее время, спешили на представление. Так что когда Кольхаун и Джеральд под присмотром майора последними покидали салун, перед входом уже собралась целая толпа. Кто-то пытался выяснить причину дуэли, кто-то высказывался о возможных результатах, кто-то дела ставки на победителя. Пока предпочтение отдавали отставному капитану, который слыл известным скандалистом и отличным стрелком. Что же касается мустангера, то ему выказывалось больше симпатий, дополненных опасением лишиться поставщика отличных лошадей.
Майор лично развёл дуэлянтов на разные стороны здания, приставил к каждому по два офицера и, удостоверившись, что всё готово, дал сигнал ударом в колокол, висевший подле таверны. Что тут началось! Словно безумные сорвались противники с места и скрылись внутри салуна. Загремели выстрелы, послышался звон разбитого стекла, треск сокрушаемой мебели, казалось что внутри сошлись в жестокой схватке по меньшей мере десять человек, а потом неожиданно стало совершенно тихо. Неужели оба погибли?
Офицеры вслух считали прозвучавшие выстрелы, пытаясь понять, все ли заряды израсходованы, бедный Обердофер хватался за сердце, перечисляя разбитые зеркала и бутылки, немногочисленные дамы вскрикивали от волнения и закатывали глазки, прочие с нетерпением ждали, чем всё закончится. Так что же случилось?
Глава10. Тяжёлая победа
А случилось вот что: ворвавшись в салун, Кольхаун и Джеральд выстрелили одновременно. И тут оказалось, что мустангер не только метко бросает лассо, но и стреляет – первым же выстрелом он попал в своего противника! Правда и сам получил серьёзное ранение. Тотчас прозвучали еще два выстрела, слившиеся в один, но из-за порохового дыма, который заполнил помещение, они были сделаны скорее наугад. Затем противники, стараясь двигаться как можно тише, стали подкрадываться друг к другу поближе. Они напряжённо вслушивались в каждый звук, всматривались в густой дым и стреляли, всякий раз нанося друг другу различные повреждения. В конце концов, мустангер умевший бесшумно подкрадываться к чутким обитателям прерий обманул отставного капитана и, свалив его на пол, приставил к голове револьвер:
– Сдавайся, Кольхаун, – решительно заявил Морис, – или мне придётся убить тебя!
Кольхаун попытался выстрелить в такого близкого противника, но курок только жалобно щёлкал – в порыве безудержной злобы капитан расстрелял все заряды, тогда как спокойный и уверенный в себе мустангер не забывал считать выстрелы и сохранил последнюю пулю для решительной схватки.
– Ну так что, Кольхаун? – в голосе победителя зазвучали грозовые нотки. – Будешь сдаваться или нет?!
Сомнений не было – сейчас он спустит курок. И Кольхаун не выдержал:
– Сдаюсь… – сдавленно прошептал он.
Это была полная победа, но она досталась мустангеру дорогой ценой – обливаясь кровью он рухнул рядом со своим поверженным противником…
Публика была приятно удивлена победой Мориса Джеральда. Как уже говорилось выше, именно он снискал симпатии простых жителей посёлка, тогда как злобный и заносчивый Кольхаун не пользовался особой популярностью. Но кто бы мог подумать, что мустангер окажется лучшим стрелком, чем отставной капитан! Впрочем, теперь, когда дуэль закончилась, её участники более не представляли особого интереса для публики. Так зрители, едва дышавшие от волнения во время рискованных прыжков циркача, после представления равнодушно проходят мимо своего недавнего кумира.
Кассия Кольхауна посланные мистером Вудли слуги перенесли в дом на излучине, а Морис Мустангер был вынужден остаться в небольшой комнатке на втором этаже салуна, которую любезно предоставил хозяин. Он же вызвал к раненому врача. Правда, злые языки утверждали, что Обердофера скорее заботил возврат денег, обещанный Морисом, нежели его жизнь и здоровье, но на то они и злые языки, чтобы видеть в каждом человеке только плохое.
А что же Луиза Пойндекстер? Бедная девушка, едва узнав про дуэль и тяжёлые ранения её участников, упала в обморок и пролежала три дня почти не подавая признаков жизни. Вудли Пойндекстер, заботливо укрывая дочь тёплым одеялом, говорил:
– Бедная Луиза! Как она переживает за своего двоюродного брата Кассия!
А Генри сказал, что всю ночь не сомкнет глаз, охраняя покой сестры, и тут же заснул в ближайшем мягком кресле. На самом же деле Луиза переживала не за Кассия Кольхауна, о котором вообще была не слишком высокого мнения, а за любимого Мориса Джеральда. И самым ужасным была неизвестность. Мало того, что Луиза не знала, куда отнесли раненного Мориса после дуэли, она не знала, у кого это можно узнать.
Ситуация казалось просто безвыходной, и едва придя в себя Луиза отправилась на любимую плоскую крышу, что бы вволю поплакать вдали от чужих глаз. Здесь всё напоминало ей о любимом: вот здесь она увидела его едущим в продуктовую лавку, тут стоял кактус в горшке который помог им познакомиться, а отсюда она увидела приближающуюся фигуру с крапчатой лошадью на поводу. Бедная Луиза плакал весь день, отказываясь от пищи и других развлечений, пока её не посетила долгожданная мысль:
– Я знаю, кто поможет мне! – воскликнула она, вытирая слёзы подолом платья. – Старый охотник Зеб Стумп!
Глава 11. Коварный замысел
Однако в доме на излучине не только Луиза думала о Морисе Джеральде. Не меньше внимания уделял ему и Кассий Кольхаун. Однако это были мысли совсем другого рода – отставного капитана, и без того измученного ранением, терзала бесконечная злоба. Раз за разом он переживал подробности поражения, раз за разом чувствовал у головы ствол вражеского револьвера, раз за разом слышал свой сдавленный шёпот:
– Сдаюсь…
«Ладно бы потерпеть поражение от равного себе! Того же майора Рингвуда, например… – мучился отставной капитан. – Но проиграть жалкому безродному бродяге, который живёт в хижине среди кактусов, простому мустангеру, ирландцу к тому же!»
Потом Кольхаун вспоминал, какие влюблённые взгляды бросала на Мориса кузина Луиза – ему, например, ничего подобного не доставалось; как вызывающе вёл себя мустангер, выводя караван из прерий; как посмел подарить лошадь за двести долларов; как пил непонятно что вместо виски; как…