Драмы
Шрифт:
Ушаков. Благодарю за доверие всемилостивейшего государя императора.
Мордвинов (не глядя, сухо, еле сдерживая клокочущую злость). Вы будете сражаться супротив общего врага вместе с лордом Горацием Нельсоном. Для вас — честь превеликая.
Ушаков выпрямился, побагровел.
Баталию его у мыса Сан-Винсенте советую вам изучить и офицерам преподать для несомненной пользы и руководства. Особливо примите во внимание впервые употребленный им тактический резерв в морском бою. Сие...
Ушаков. Осмелюсь заметить — не короткая ли память у вашего
Мордвинов стоит окаменев.
КАРТИНА СЕДЬМАЯ
Салон английского корабля. Нельсон без мундира, в нижней сорочке, со спутанными волосами, ползая по карте, раскинутой на полу, передвигает игрушечные фрегаты и кораблики. Коммодор Траубридж, склонившись в почтительной позе, наблюдает за резкими движениями Нельсона.
Нельсон. Ушаков решил штурмовать Корфу!
Пошли вон, к дьяволу, в преисподнюю! Вам не кажется, Траубридж, — в дерзости отказать нашему милому адмиралу-медведю нельзя!
Траубридж. Его следует упрятать в сумасшедший дом, милорд.
Нельсон. Вы думаете?
Траубридж. Что такое Корфу, милорд? Это — пять цитаделей, выдолбленных в скалах! Это — шестьсот пушек на фортах перекрестного огня! Это — французский флот «Женерэ» и «Леандр». Их пушки сметут в клочья наших союзников, если они осмелятся штурмовать! Это, наконец, ордер Буонапарте, повелевающий защищать крепость до последнего!
Нельсон. Вы правы, Траубридж. Брать Корфу не измором, а штурмом с моря может либо помешанный, либо... (тихо) гений... (Вскочил). А если он возьмет? Возьмет? Возьмет? (Заметался по салону). Я ненавижу русских! Какого дьявола они полезли на Корфу? Вы, Траубридж! Вы позволили Ушакову нахально занести ногу на греческие острова первым! Русский медведь осядет на греческих островах — попробуй выкури его оттуда!
Траубридж. Я не думал, милорд...
Нельсон. Вы не обязаны думать, вы обязаны исполнять. (Снова опустился на карту). Пока вы медлили, Траубридж, Ушаков подошел сюда, к Цериго, и высадил десант. Затем он занимает Занте. Население встречает его колокольным звоном. Колокола должны были звонить в мою честь, Траубридж. В Санта-Мавра солдат и моряков угощают сластями и вином. Это вино должны были пить мои матросы, Траубридж. В Кефалонии матери-гречанки учат своих детей целовать российские гербы на солдатских сумках. Это трогательно, не правда ли, Траубридж? Ушаковский офицер Сенявин захватывает Санта-Мавру — вы восхищены его смелостью, Траубридж? Теперь ушаковская лапа тянется к Корфу. Им нужен ключ к Италии и Балканам! Вы в восторге от успехов наших доблестных и достославных русских союзников, коммодор Траубридж? Но я не в восторге от вас и клянусь...
Стук в дверь.
Пошли
Стук в дверь усиливается.
Если вы стукнете еще раз, я вас повешу! Заодно с часовым, которому я наказал никого не впускать.
Резкий стук.
Вы будете висеть на одной рее! Это так же точно, как дважды два — четыре.
Дверь распахивается, и в салон влетает дама необыкновенной красоты, с кроткими и печальными глазами.
(Не оборачиваясь). Кто смеет нарушить приказ Нельсона?
Дама. Леди Гамильтон. (Туфелькой свирепо расшвыривает во все стороны кораблики). Вы меня повесите за это на рее?
Нельсон (вскочил). Леди Эмма! Прошу прощенья... Мы разбираем операцию русских и...
Леди Гамильтон (печально). В Европе шатаются троны, якобинцы гильотинируют королей, льется голубая кровь, чернь рушит новые и новые Бастилии, Ушаков захватывает острова, которыми должны владеть мы, англичане, а лорд Нельсон, на которого с надеждой смотрит вся Англия, развлекается игрой в кораблики... Ах, милорд, милорд! Вы и в самом деле ребенок, милый и непослушный...
Траубридж (покашливает. Смущенно). Я пойду, милорд.
Нельсон кивает, Траубридж выходит.
Леди Гамильтон. Дайте, я расчешу ваши спутанные волосы. Это самые изумительные, самые прекрасные волосы на земном шаре. Нельсон играет в кораблики. Ну и что ж! Ну и что ж! Быть может, в эти-то мгновенья и зреют ослепительные замыслы в драгоценной голове вашей? Решаются судьбы мира? Почему вы молчите, милорд?
Нельсон. Я слушаю вас.
Леди Гамильтон (радостно, по-детски смеется). А я подумала, вас раздражает моя болтовня.
Нельсон. Я готов вас слушать вечно.
Леди Гамильтон (тихо и нежно). Вы — самый нежный, самый добрый. Самый великий. Вы так велики, Нельсон, что мне иногда страшно с вами. Да, да, страшно. Иногда мне видится, Нельсон, вы выходите из высокой, из большой волны. Бог моря! (Внезапно другим голосом). Увы, я отвлекаю бога моря от важных государственных дел, я занимаю его своей ничтожной особой. Зачем я пришла, милорд? Предупредить: к вам идут наши гости, из величества, несчастные королева Каролина и король Фердинанд. И... вам пора надеть ваш мундир. Впрочем, Нельсон заслужил право принимать королей без мундира.
Нельсон. Вы всегда были добры ко мне, леди Эмма.
Леди Гамильтон (деловито). Королева Каролина, милорд, не только королева, она еще и мой друг.
Нельсон (шутливо). Для меня это значит больше, нежели все королевы земного шара. Я немедленно надеваю мундир.
Леди Гамильтон. Выслушайте ее внимательно, Нельсон. Она так несчастна! Повелительнице Неаполитанского королевства и обеих Сицилий очутиться в положении изгнанницы, нашедшей приют на английском военном корабле! Она придет просить вас, чтобы вы заставили этих проклятых русских бросить Корфу и пойти освобождать ее трон. Император Павел обещал ей...