Дрекавац
Шрифт:
— Именно я там и была, декан Албин, — призналась девушка перед тем, как её ввели в просторную прямоугольную залу.
— Вот оно что. Пусть вам поможет удача, — произнес декан и удалился на скамью для профессоров.
Зала горела золотым светом. Звездный пол шевелился, из-за чего в желудке Брассики бурлило недомоганием. Звездочки соединялись и разъединялись, сближались, изредка сталкивались и создавали сноп искр, и в воздухе появлялся необычный запах грозы.
Четверо сидели за массивной дубовой скамьей, под шатром. Два земляных
Девушка посмотрела слева направо: Урбан, первый декан и высокомерный нарцисс, надменно сидел в аристократической позе; директор Ларс, вечно добродушный, но не только сегодня; молодая и некрасивая Фредерика, совсем недавно возведенная в должность; наконец Албин, «всегда положительный» декан, исправно спрашивающий при каждой встрече о здоровье и успехах в учебе.
Все ждали первого слова директора Ларса. Событие и правда экстраординарное — их ученица выкрала секретные запасы с зельем, свитки с заклинанием сандалий ангела, нашла спрятанный ларь с золотом и украла из него приличную сумму, а после сбежала в неизвестность. Попытки отыскать её в Эйне не увенчались успехом, многие преподаватели посчитали, будто девушка сбежала с концами, и поэтому предлагали передать розыск шулену и его страже.
Конечно, это был бы колоссальный позор: салтысы из городского совета потребуют внешней магистратуры, а церковь заявится с инквизицией… Наверное, поэтому её до сих пор не искали ни сотники, ни стражники города.
«Значит, захотели скрыть историю, горделивые снобы», — пришла к выводу Брассика.
Сейчас она чувствовала себя уверенной. Нет, не так. Под лучами звездной залы она находила себя сверхуверенной! Намного лучше, чем до побега из Академии магии. Поразительно, но страх её не сковывал, скорее наоборот, под палящим потолочным солнцем внутри души расцветали пышные бутоны гордости…
Как же хотелось похвастаться своими победами.
Директор Ларс встал.
— Брассика! Ваше возвращение в гильдию магов не менее одиозное, чем исчезновение месяцем ранее. Честно, удивили меня. Сам факт того, что вы совершили целый ряд проступков, за которые в гильдии всегда оплачивали самым бесценным, то есть человеческой душой, уже говорит о многом. Либо у вас есть блестящая причина, чтобы оправдаться, либо вам предстоит горько раскаяться за совершенное. Безрассудно возвращаться воровке, если у неё на то не было положительной мотивации. Сегодня мы решим вашу дальнейшую судьбу.
Он сел, сложив руки на груди и бросив ожидающий взгляд в сторону девушки.
— Я вернулась, чтобы рассказать историю, что приключилась со мной в последнюю неделю, — начала речь Брассика. Горячая волна прошла от головы к сердцу, обостряя все чувства. Стало легче дышать, в груди теплилось приятное чувство, а пекло заметно ослабело. — Раскаиваюсь ли я в том, что пришлось пойти на кражу и побег? Да. Но у меня не было выбора.
— Выбор есть всегда, — укоризненно заявила Фредерика. От волнения её лицо сильно заболело. Она тут же взялась за него левой, не обожженной рукой.
— Мне кажется, вы сделали очень неправильный выбор, выступив против учителей и гильдии, — заявил декан Урбан. — Должно быть, забыли, как спаслись за нашими стенами от братьев и отца? И как гильдия учила и кормила вас?
— Помню и благодарю. Но это к сегодняшнему дню не имеет значения. Речь идёт о серьезной опасности над королевством, о которой я говорила не один раз.
Урбан громко хмыкнул, закатив при этом глаза: «Ну, мало ли что ты говорила, девица».
— О чем речь? — спросил директор Ларс. — Только не говорите о той безумной гипотезе с королевой гоблинов.
— Именно о ней, — подтвердила Брассика.
— Добрые боги, помогите мне, — взмолился директор.
— Всё оказалось правдой, — настаивала Брассика. — Я долго следила за племенем гоблинов близ Данара. Племя разместило шатры в окраине Бриллиантового леса, нападало на человеческие поселения. Поначалу всё было так, как описано в древних трактатах Одберги: их поведение ничем не отличалось от поведения подобных им варваров. Но потом начались странные изменения, о которых я сообщала в коллегию архимагов Данара и Эйны.
Чтобы проверить свое предположение, я должна была совершить путешествие. Я решила победить королеву гоблинов. Иначе всё осталось бы как прежде.
— Но вам не разрешили устраивать геройские подвиги, — Фредерика ткнула пальцем в сторону девушки. — Вы магистр? Вы вольный профессор, как Доминея? Вы завершили обучение? Нет, нет, ещё раз нет! Это самоуправство и грубейшее нарушение гильдейских правил, завещанных нам со времен Ратимира. Вы же читали их? Согласно ним, вас следует лишить души немедленно. Традиции гильдии магов…
— Вы не позволили мне договорить, декан Фредерика, — прервала Брассика. — И правила не всегда верны, особенно в смутное время. Моим делом была борьба.
— Какая ещё борьба?
— Борьба за новое знание, за истину, за честность. Правила в нашем заведении давно препятствуют поиску нового.
— Как это связано с тем, что вы пытались изучить гоблинов, обокрав собственную гильдию? — спросил директор.
— Я много раз обращалась к декану Албину с просьбой выступить перед коллегией. Но всякий раз мне отказывали под странным предлогом.
— То есть вы обвиняете декана в том, что он препятствовал вашей работе?
Албин, и без того дерганый человек, серьезно заерничал на скамье. «Тут что-то не то, коллеги, я бы ни за что не отказал в просьбе такой талантливой ученице, как Брассика», заметил он извиняющимся тоном.
— Нет. Я никого не обвиняю. И тем более профессора Албина, чьи познания в магии костей в путешествии выручали неоднократно. Но считаю странным, когда меня игнорируют, особенно по такой серьезной теме.
— А кто же вы? Ученица. Талант, который ещё только предстоит раскрыть до конца. Его отказ в удовлетворении просьбы вполне правомерен, несмотря на всю отзывчивость к своим ученикам, — заметил директор.