Дрекавац
Шрифт:
— Каким ещё артефактом?
— Мы нашли разгадку с порталами. Башни мистического пути работают от древних рун, часть которых успешно расшифрованы. Но тот, кто сделал злодейство с порталами, намерен извлечь некую выгоду из происходящего хаоса. Вы должны остановить его — для этого и нужно раздобыть в библиотеке Выша нужную руну.
— А как же вы? — спросила Брассика.
— Мое место здесь. Сектанты из Тёмной церкви напали на нас, используя скрытый портал. Если бы вы пришли чуть раньше, хотя бы на день… Впрочем, беды мы не избежали бы в любом случае. Вашей вины в происходящем нет.
Портал находится
— Это ответный шаг? — спросил Рудольф, счищая с молота грязь.
— Может быть. Кто-то надеялся на сохранение конспирации, а вы разрушили планы, убив при этом главную прислужницу. Так, берите всё из ларя.
Ларь был необычен тем, что от прикосновения менялся в настроении. То шипел, то бурлил, то светился ярче, будто предсказывал судьбу просителя и давал ему истинно необходимое. Брассика, изрядно поковырявшись, взяла себе зелий, Маркус надел амулет, а Рудольф вытащил необыкновенно крепкие перчатки. Ларс, разглядев выбранные вещи, заметно хмыкнул.
— План у Атропы на руках. Большей информации найти не удалось, но спасибо Албину и на этом.
Женщина кивнула и показала сверток в руках. Она отвела Мику и Любу в соседнюю комнату, а после вышла без них.
— Куда идти? — спросил Маркус.
— Глядите в зеркало. Как только в нём появится Фредерика — прыгайте внутрь. А я пошел освобождать замок.
Директор повернулся к Брассике, положил руку на её плечо, и сказал с горечью:
— Вы должны понять следующее. Пока мы не закончим это дело, вам предстоит нести бремя порицания. Вы преступница, и никто вам здесь не помощник. Некоторые деканы, возможно, перешли на сторону наших противников, либо планируют это сделать в самое ближайшее время. Чтобы замести следы, я объявлю вас беглянкой, избежавшей гильдейского правосудия. Простите меня. История рассудит правильно.
Брассика, явно опечаленная услышанным, сжала плечики. Её лоб прикоснулся к мантии Ларса. Тронутый чувством близости, директор крепко обнял свою ученицу.
И заплакал.
— Прощайте, — Ларс вихрем выбежал в коридор, где его уже ждал каменный голем.
Маркус и Рудольф подошли к зеркалу. На вид оно было вполне обычным — стеклянные квадраты, ромбы и треугольники в свинцовом обрамлении создавали прямоугольное вертикальное полотно. Мужчины видели свое отражение. Ничего не происходило.
— И? — уставший ждать Маркус принялся тыкать пальцем в зеркало.
— Не балуй, вдруг сломаешь колдовской предмет? — предупредил его Рудольф.
— Ну что там? — спросила Брассика. — Почему так долго?
— Ты ещё спрашиваешь. Это же твоя учительница. Сходи, спроси у неё, чего она так медлит.
Прошло ещё несколько бесконечных минут, прежде чем зеркало изменило отражение. В нём показалась совсем другая комната: стена из белого камня, деревянные столы, на которых стояли различные стекла в оправе. Показалась рыжая женщина.
Металлическое обрамление зеркала растеклось и исчезло. Зеркало принялось пульсировать. Фредерика, вся испачканная, показывала знаки: «Сюда!»
— Кто первый? — сказал засомневавшийся Маркус.
Брассика молча прыгнула сквозь зеркало. Она сразу показалась в отражении зеркала, стоя рядом с Фредерикой. Следом за ней прыгнула Атропа, а после неё Рудольф. Маркус медленно вошел последним.
— Мне приказано отправить вас через портал, — сказала Фредерика. Удивительно, но посреди множества трупов — как врагов, так и коллег, — эта женщина говорила всё с тем же тоном учительского назидания, только добавились нотки болезненной усталости.
Брассике она передала рукой, помеченной тяжелым ожогом, старую облезлую книгу.
— Потом всё поймете, леди. Должна сказать, что я не поддерживаю идею директора. Вы всего лишь ученица. Это не ваше дело — сражаться со столь могущественными врагами. Но я человек исполнительный и верный Ларсу. Желаю вам всем удачи. А теперь прыгайте в портал, пока сюда не ворвались сектанты.
Перед самым прыжком, Маркус повернулся к двери, где стояла наготове Фредерика. Баррикадное нагромождение шкафов сотрясалось от ударов вне комнаты. Она тоже повернулась, на её обожженном лице показалась сердечно принятое сожаление.
— Я забыла сказать — остерегайтесь Албина!
В прилеске находилась тонкая хибара. Внутри неё нагромождались тюки с давно заплесневевшим зерном, а на столах битая глиняная посуда лежала несносными черепками. Идут годы, природа возвращает естество в местах, где некогда владычил людской род.
Маркус заострил меч найденным бруском точильного камня. Наверное, здесь когда-то стоял хутор с самостоятельной крестьянской семьей. В семье было шестеро или семеро, они жгли и выкорчевывали лес, отбирали у него право на спокойную жизнь ради права хорошо жить самим. Крестьянский люд вспахивал и засеивал землю, богато впитавшую золу, радовался крепкому урожаю и праздновал его. И так каждый год, пока не пришла гоблинская чума.
Теперь от людей осталась только эта хибара. Как она ещё не сгорела от лап гоблинов, не была ограблена и разрушена?
Перемещение через портал удалось сделать без лишних приключений. Как и сказала Фредерика, их выбросило на рассвете в небольшую пещеру, воющую ветром и сырую ноябрьским дождем. Внутри имелся примитивный алтарь, вероятно сделанный гоблинами, множество масляных свеч горели тусклым зелёным светом. Маркус поспешил вывести их оттуда на свежий воздух.
День они провели в дозоре. Атропа, как лучшая из всех лазутчица, постоянно приносила вести с полей, Маркус всё записывал на карте, стараясь понять, каково их положение в тылу врага. Он также подозревал, что у остроухих есть некий дар сокрытия в тени, что Атропе легко растворяться меж деревьев и кустов, но прямо спросить об этом у неё было совестливо.
Поскольку съестных запасов взять с собой не удалось, Рудольфу, как не слишком приспособленному к разведке, пришлось заняться поисками еды. По его словам, местность под воздействием гоблинского нашествия или иных неведомых сил обеднела на живность. Раньше в реках плескалась рыба, а в лесах водились косули и олени. Рудольф долго мучился, бродя по прилеску, однако собрать удалось лишь горсть мелких бледно-розовых ягод и полудохлого зайца. Весь измазавшийся, он освежевал его на глазах у Брассики, сидевшей в хибаре вместе с Маркусом.